Рус (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 27

Ели жители Алдейгьи то же, что и скандинавы, разве что селедка не на первом месте. В силу местоположения основной рыбой была пресноводная во главе с лососем. Здесь тоже рыбу квасили в сыворотке и слабосоленом рассоле, потому что соли было мало, добывали ее выпариванием. В Балтийское море вода и так не шибко соленая, а в Финском заливе и вовсе слишком разбавлена пресной, поэтому выход продукции был мизерный, даже в сравнение с фризскими солеварнями, не говоря уже об атлантическом побережье Западно-франкского королевства, а потому очень дорогой, не всем по карману. При слабой засолке рыба, кроме кислоты, приобретала еще и душок, да такой, что я боялся открыть рот, чтобы не блевануть. Ни одного меня отвращала эта вонь, поэтому некоторые, не ленивые, закладывали в емкость еще и свежую крапиву, которая убивала запах. В итоге рыба получалась мягкой, почти желеобразной. Взял ее за хвост, тряхнул – и вся вкусная мякоть слетела с костей, ешь – не хочу.

Налетчики выгребли все ценные товары. Купцы из балтийских городов уже знали об этом, поэтому и не приплывали сюда, хотя Хелги Стрела мог бы продать им часть дани – пушнину, собранную с подвластных ему племен. Зашли разговоры о том, что надо бы отвезти ее в Хамлых – столицу Хазарского каганата, продать и приобрести товары, которые пользуются спросом в Скандинавии, чтобы в следующем году было, что предложить купцам оттуда. Рерик Священник всегда был за любой кипишь, за исключением скучного, поэтому сразу согласился отправиться в путь. Годфрид во Фризии и сам справится, тем более, что зимой викинги не нападали, отвозили домой добычу. На Алдейгью тоже никто не сунется, потому что многие видели, как в ее сторону проследовал большой флот, и те, кто принимает решения, наверняка знают, зачем мы здесь. Единственной загвоздкой было то, что придется зазимовать на чужбине, ведь до ледостава не успеем вернуться. Викингов таким не испугаешь. Тем более, что мероприятие обещало быть очень прибыльным. Сейчас Хазария – основной поставщик серебряных и золотых монет в Скандинавию, как и восточных товаров, включая специи и дорогие ткани, в первую очередь шелковые.

Совсем без охраны оставлять Алдейгью нельзя было. Решили выделить три драккара из тринадцати, прибывших сюда. Четыре отвалили в Бирке, поняв, что богатая добыча в Гардарике не светит. Кинули жребий – серебряную хазарскую монету, которая на самом деле оказалась арабским дирхемом. Одна сторона – идет драккар в поход, вторая – остается. Рерик Священник оказался еще тем жуликом. Первыми жребий кидали те суда, которые он не хотел брать в поход. Три кандидата набрались с пяти бросков. Экипаж драккара Хасколда Леворульного оказался в их числе, но меня все равно взяли в поход в качестве переводчика. Я уже зарекомендовал себя, как полиглот. Оставшимся пообещали долю от всей прибыли, поэтому они роптали не слишком громко, а некоторые, как догадываюсь, только для проформы. Проведут зиму в тепле и уюте. Много мужчин погибло во время налета, много женщин осталось вдовами, так что будет, кому согревать по ночам охранников Алдейгьи.

Драккары мы вытащили на берег выше той линии, куда поднимется вода во время половодья. Плыть придется по мелким и узким речушкам, где такие большие суда не протиснутся. К тому же, предстоит преодолеть несколько волоков, а маленькое судно тянуть легче. Это были ладьи, которые сейчас называют лодьями. Брали толстый ствол дуба или липы длиной от пяти до пятнадцати метров, раскалывали, выдалбливали середину, делали плоским дно, чтобы не застревала на мелководье и легче было тащить по земле, наращивали борта с помощью шпангоутов и распаренных и выгнутых досок, делали съемные скамьи и мачту – и судно готово. Викинги добавили обязательные на драккарах Т-образные стойки для крепления тента. Количество весел было от восьми до двадцати четырех. Само собой, мы выбрали самые вместительные, собрав их со всех поселений, которые входили в зону покровительства Хелги Стрелы. Он отправился с нами, хотя найти новую жену и весело провести с ней зиму ему не составило бы труда. Видимо, он действительно родственник Рерика Священника.

30

Рано утром, метнув в реку пригоршню бусин-глазков, наша флотилия отправилась в путь. Сперва поднялись по Волхову в озеро Ильмень, носящее сейчас имя Илмерь. К моему удивлению Новгорода еще не было, даже мой вопрос о таком населенном пункте вызывал недоумение у аборигенов. В верхней части Волхова имелось несколько поселений мысового типа, защищенных со стороны суши рвом и иногда еще и частоколом, но ни одно не тянуло на будущую столицу княжества. Да и названия похожего не попадалось.

Пройдя вдоль северного берега озера на восток, мы вошли в реку Мста, довольно быструю и с высокими крутыми берегами. Поднимались по ней до правого притока Увери, в который и свернули, чтобы обойти пороги. Как мне рассказали, порогов на Мсте очень много, довольно высокие, метра полтора-два, и растянуты на расстоянии несколько десятков километров. Уверь была намного уже, метров сорок в самом широком месте, но чаще не больше двадцати, и мелковатая, поэтому часто приходилось высаживаться и тянуть ладью. По этой реке добрались до озера Коробожа, которое было длиной километров шесть-семь и состояло из двух частей, соединенных нешироким проливом. Мы вошли в озеро с юго-запада и на северо-востоке покинули, отправившись в реку Удину, которая привела нас к цепочке небольших озер.

Дальше пришлось высаживаться на берег и волочить ладьи опять в реку Мсту. Волок этот длиной километров пять и называется Нижним, а поселение на берегу реки – Нижний Волок. Население в нем смешанное. Скандинавы, которых меньшинство, выполняют функцию военной администрации, а остальные зарабатывают на волоке, кто как умеет: перетаскивают разгруженные ладьи с помощью одной-двух пар волов, смолят ободранные днища, перевозят товары на арбах, продают еду и питье путникам, предлагают ночлег и заодно женщин-рабынь для снятия сексуальной озабоченности… Цены приемлемые.

Мы задержались там на два дня. Рерик Священник и Хелги Стрела, как делали и в других населенных пунктах, попадавшихся на нашем пути, договорились о новых правилах с местными скандинавами. Отныне они будут в своем округе взимать дань с аборигенов, по белке с дыма (очага), и большую часть передавать купцам, которые будут везти пушнину конунга в Хазарию, или любому другому, на кого укажет. Если кто-то будет недоволен, то викинги прибудут сюда и наведут «конституционный» порядок. Для этих мест отряд в пятьсот опытных воинов с хорошими доспехами и оружием – очень грозная сила, а шкурка белки – плёвая плата за спокойствие: хороший охотник добывает за зиму несколько сотен.

Утром третьего дня отплыли по реке Мсте, верхней ее части, пока не добрались до озера Мстино, которое похоже на большое болото, особенно южная его часть. Пересекли и вошли во впадавшую в него реку Цна, по которой и добрались до второго волока, который назывался Вышним (Верхним) и был раза в два длиннее Нижнего.

Поселение с таким названием находилось на противоположном конце волока, на берегу реки Тихверь. Оно тоже было мысовым, но даже вал не удосужились насыпать. Наверное, никого не боялись. Название его напомнило мне другое – Вышний Волочек. Может быть, это он и есть в, так сказать, зачаточном состоянии. Если это верно, то через тысячу сто с лишним лет где-то в этих местах я, поступив в московский вуз, буду месяц убирать на полях картошку и сахарную свеклу. Колхозникам некогда было заниматься такой неприбыльной ерундой, зарплаты у них были мизерные, поэтому продавали в Москве и Твери наворованную в колхозе картошку, выдавая за выращенную на приусадебных участках, а святое место пустым не бывает.

В Вышнем Волочке мы тоже задержались на два дня, просмолили заново днища ладей и провели инструктаж местных чиновников-скандинавов. После чего начали спуск по Тихвери. Речушка оказалась довольно паскудной, с перекатами и отмелями, часто приходилось шагать по берегу, поросшему лесом и местами высокому, и тащить ладьи бечевками.