Оркам наносят ответный удар (СИ) - Зубов Константин - Страница 48

Я резко затормозил и прыгнул к нему. Меня сразу ткнуло металлическим штырем в спину, а парню досталось тяжелой дубиной, и он отлетел прямо мне в руки.

«Супер-прыжок». Мы взмыли почти вертикально вверх и, уже на излете я врубил «полет».

— Пей! — я сунул в руки растерянному подростку бутылку с большим зельем лечения и с удовольствием наблюдал, как он стремительно приходит в норму. — А теперь держись!

Пусть скорость была небольшой, но вираж я постарался заложить максимально крутой и эффектный, и через несколько секунд мы подлетели к линии финиша.

Режим полета «офф».

— Беги! — прошептал я парню на ухо, когда мы с высоты двух метров упали на землю.

Но он не побежал, а помог мне подняться, и мы вместе плечом к плечу пересекли финишную прямую.

Нам на встречу бежала Ксюша. Ярослав, будучи выше ее на полголовы, весь сжался. Боится? Нет — переживает, что разочаровал. Я открыл было рот, но не успел ничего сказать, Ксюша раскинула руки и заключила испуганного русого парня в крепкие объятия. Такой счастливой улыбки, что в этот момент появилась на его лице, я не видел никогда в жизни.

— Ну что, порадовал детишек? — протянул руку Федя.

— Да мне не до того было, — усмехнулся я, оглядываясь. — Там такая полоса, что я думал, как бы не сдохнуть по дороге.

— Есть такое, — кивнул он. — Сам только два раза ее проходил и то, не исключаю, что мне специально низкую сложность поставили. Как тебе у нас?

«У них» мне нравилось. Тот самый длинный одноэтажный дом, крышу которого пробило при штурме, сейчас полностью восстановили. Стены из бревен, потолок и пол из покрытых лаком досок. Пять кабинетов, выходящих в общий архив, а перед ними лавочки для ближайших в очереди, основная часть которой на улице.

— Зимой на морозе просители не задубеют, пока будут ждать вас, бюрократов?

— Придумаем отопление какое-нибудь, — отмахнулся Федя. — А вообще, попадание в «Защитники» — это привилегия. За нее не грех и пострадать немного. Терзания физической оболочки закаляют дух.

Он сказал это громко, видимо, специально для десятка людей, сидящих напротив правой крайней двери.

— Тебе поменьше с Петей надо общаться... А мне нравится тут, уютно.

— Это сейчас уютно и тихо, — засмеялся Петя. — Но с минуты на минуту ждем первую партию с переправы, и тогда начнется...

— Сколько народу ждем?

— Пойдем ко мне в кабинет.

Мы зашли в центральную дверь. Конечно, не московские досистемные МФЦ, но вполне на уровне. Вдоль стен шкафы, забитые папками, четыре стола: большой для Феди, три для помощников и восемь на удивление похожих стульев.

— Пока никого нет, присаживайся на мое место, — Федя подвинул мне стул и сел напротив. — Видел людей в крайнюю дверь? Это перебежчики из «Луховицких», «Коломенских» и «Лесных». Их почти четыреста человек, там Андрюха с помощниками принимает. Остальных мы с Ксюхой и еще двумя парнями будем рассматривать. Так вот, их будет столько, что они очень скоро забьют тут все окрестности. Наспех мы внесли данные многих еще до битвы, а теперь надо все сделать основательно, плюс у каждого как минимум по одному иждивенцу, а как правило больше. Так что заправили ручки, подготовили листочки, запаслись стимуляторами и ждем. Думаю, через недельку общее население будет около десяти тысяч. С регулярной армией тысячи в три и еще двумя, умеющими уверенно держать оружие.

— Ну совсем бестолковых иждивенцев же больше не будет?

— Нет, — Федя задумчиво постучал ручкой по столу. — Более того. Давно собирались, но некуда было, а теперь, когда ту крепость решили сделать свободным хабом, отправим туда, по предварительным подсчетам, больше четырехсот человек. Трудное решение, но наш КПД значительно увеличится... Собственно, пропорция, что я тебе называл, уже с учетом этого переселения. Бесполезных почти не останется... Естественно, отсылать будем не по принципу слабый или инвалид, а по «хочешь работать или нет». Иной старик приносит больше пользы, чем...

— Федь, — перебил я друга и, встав, хлопнул его по плечу. — Что ты передо мной-то оправдываешься? Давно было пора скинуть балласт. А что безрукий, но живущий ради других и обладающий системными статами, сделает больше условной ленивой твари вроде Светланы Ивановны, я хорошо знаю. Мы все правильно делаем.

— Ты прав, Сань. Зима просто скоро, — Федя опустил глаза, а я вышел из кабинета.

Хорошо, что с ним работают Андрей и Ксюша, они не дадут ему включить заднюю в последний момент.

Свету я нашел не сразу. Только шестой встреченный «Защитник» махнул рукой в сторону реки, и уже издалека по сидящей на отшибе фигуре я понял, что не вовремя. Приостановился, но все же решил подойти — с нашим ритмом жизни никогда нельзя упускать возможность поговорить, уже через пять минут может все встать с ног на голову, и следующий раз подвернется не скоро.

— Что делаешь? — спросил я, подходя сзади.

— Статы раскидываю! — поворачиваясь так, чтобы я не видел ее лица, буркнула девушка.

Судя по движению руки она вытирала слезы.

— Поболтать не хочешь?

Я устроился на траве и показал на темные воды Оки и отраженные в ней облака.

— Такой вид у любого вызовет приступ меланхолии и самоуничижения, что мы по сравнению с мощью природы...

— Да не гони, — усмехнулась Света. — Знаешь же, что с этим не связано.

— Да откуда? — удивился я. — Меня не было хрен знает сколько, Костю после возвращения только на собраниях, докладах и в боях видел...

— А причем здесь он?

— Ну... — начал я и замолчал. Если не Костя, тогда семья и тут я не знал, что нового сказать.

Системный посох до этого лежавший на коленях девушки исчез и сразу же вновь появился, на сей раз призванный вертикально. Тут же на меня по очереди стали ложиться баффы.

— Не, ну началось все с него и этой малолетней проститутки Тани... — закончив накладывать положительные эффекты, Света принялась диспелить их. — И это, конечно, было совсем не вовремя... Но, на самом деле, я же его знаю... За все эти одиннадцать лет, больше месяца он не мог себя в руках держать... И ничего нового не произошло, просто совпало неудачно...

Голос Светы дрогнул, она глубоко вздохнула и по второму кругу стала кастовать заклинания.

— Я же последняя тебя видела перед тем, как урод тот зеленокожий, пусть земля ему будет стекловатой, тебя похитил. Потом два дня не могла уснуть, представляла, что бы было, если бы я не нажала кнопку «возвращателя», а осталась прикрывать...

— Да ничем бы ты не помогла, погибла бы и все, — я положил руку девушке на плечо. — Они прямо передо мной портал открыли, и я влетел в него...

— Я этого не видела, — шмыгнула носом Света. — Я видела, что бегут к тебе, а потом... Ты не вернулся... Депрессуха накрыла, какой никогда не было. И чем дальше, тем сильнее. Замкнутый круг получился... Все ж заметили, что общение с тобой повышает боевой дух. А тут ты исчез, я себя винила, мудак еще этот лез постоянно... На третий день накатили мысли о семье в Европе, которые, видимо, еще в первые дни бы накатили, если бы не ты... В общем пиздец был... А потом Фурфур записку принесла... Я к Пете, к Андрею, к Иль — пойдем искать, а они хором — нет. Я и тогда понимала, что они правы, но говорю, вообще ничего не соображала, мне как наркотик нужно было то ощущение, что в твоем присутствии появляется — того, что все будет хорошо. Убежала, в общем... Как полоумная сквозь леса ломилась и представляла, как тебя там убивают... Реку эту сраную еле переплыла... И опоздала...

Последние слова она говорила сквозь слезы, сжав посох в побелевших пальцах и прислонившись к нему лбом.

— А потом тебя встретила, живого и здорового, рука эта твоя стремная не в счет... И сразу же, представляешь, сразу же стало легче! А через сутки так даже про семью забыла думать, уверена, что у них хорошо все!

— Так чего тогда ревешь, дуреха?

— Да понимаешь... Задумалась, на берег вышла, присела... Смотрю... Река течет, облака летят. Чжур, сука, мертв. Мы отбились от херовой горы орков. Город развивается, люди приходят с надеждой на лицах, детишки бегают... — она повернула ко мне мокрое от слез лицо. — Не поверишь, Сашенька, от счастья плачу!