Наследник, которому по... (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 25

– Я наблюдала за тобой с начала года, Дрейк Рассказов. Ты изменился. Ты больше не унижаешь людей, как в прошлые годы, тебе это не надо. И ты теперь хочешь учиться и получать новые знания, а не становиться болдаром любой ценой. Я уважаю таких людей, кто решил остаться человеком, особенно наперекор всему вот этому, – она обвела рукой окружающее пространство. Затем повернулась к Иванову.

– А ты такой же как большинство здесь, – с лёгким презрением в голосе, произнесла Анюра, – а к Дрейку цепляешся потому, что он не такой, он не плывёт по течению, а старается идти против него.

– Что ты такое говоришь?! – На Такаюки-куна было больно смотреть. Он побледнел и, казалось, чуть не потерял веру в себя, – Это я иду против их всех, я! А он такой же как они, зажравшийся аристократ плюющий на всех.

Но девушка больше не стала ничего говорить и прошла к своему месту. Иванов, несколько долгих секунд смотрел ей вслед, а затем повернулся ко мне и прошипел:

– Это я тебе тоже припомню.

Но я уже не обращал на него внимание, в свою очередь тоже думая о девушке. А ведь она, очень точно подметила то, что для большинства здесь скрыто внешними демонстрируемыми признаками аристократа. Хоть особой тайны из этого я не делал, но правильные выводы сделали только директор с завучем и вот эта тихоня, которую почти не замечаешь. А это значит, что в уме ей не откажешь. И она явно тоже не рвётся в болдары.

Странновато было встретить родственную душу в теле слабого пола, но, даже, пожалуй интересно. Так и быть, если ей захочется со мной поговорить, отказывать не буду, заслужила.

А на перемене меня нашел Готлиб.

– Какой ещё турнир, – стонал он, – почему я должен в нём участвовать?

– Не участвуй, – пожал плечами я, – объяви сразу, чтобы тебе во всех поединках автоматически засчитывали поражение и учись дальше спокойно.

От такой постановки вопроса он на секунду завис, а затем, заламывая руки, трагическим голосом произнёс:

– Дрейк, я так не могу, меня отец прибьёт.

– Тогда дерись.

– Но я аристократ!

Тут я мог понять его, мне тоже махать кулаками и доказывать что-то подобным плебейским способом было откровенно неинтересно. В своём прошлом мире, я уже участвовал во всех турнирах которые только были, доказывая всем и самому себе, что могу. Теперь же кому-то что-то доказывать было совершенно неинтересно.

Я и сам думал провернуть такой финт, но был уверен, что администрацию школы подобное не устроит. Поэтому будем побеждать но так, чтобы никаким болдарством не пахло.

– Знаешь, брат, – каким-то немного другим голосом произнёс Курдашов, глядя на меня, – ты как-то чересчур спокоен. Словно тебя не пугает перспектива быть избитым.

– Не пугает, – ответил я честно, после чего соврал, – потому что со мной искусство бесконтактного боя, которому меня обучает великий мастер Сирахерама.

Эту информацию тоже надо было заранее двинуть в массы, чтобы никто не удивлялся на самих поединках. Осталось определиться, через кого и как. Впрочем, кое-какой слушок уже ходил, дело было за малым – в первом бою показать грамотный спектакль.

– Какого-какого боя? – переспросил недоверчиво Готлиб.

– Бесконтактного, – терпеливо повторил я.

Преследовал я сразу две цели, во-первых убеждал всех, что я не болдар, чтобы от меня отстала администрация, а во-вторых, внушал всем мысль, что меня трогать не надо, так как секретное боевое искусство всегда позволит мне покарать агрессора, и тогда от меня отстанут и ученики.

– Так вот как ты победил Крылову, – прозрел парень, отразив на лице всё гамму переживаемых чувств.

– Так, так, – покивал я, довольный тем, что он сам привязал одно к другому, я даже не намекал.

Интересно, он точно не понимает, что я понимаю, за каким чёртом ему было переводиться в нашу школу? Логика была элементарная, всем захотелось узнать, как малдар победил болдарку. Странно, что тут отпрыски других родов не появились, один только Курдашов.

– А где можно этому искусству научится? – подумав немного, осторожно поинтересовался Готлиб.

– Нигде пока, – разочаровал я его, не без лёгкого злорадства, – мастер Сирахерама обучает только одного ученика за раз, а других учеников тайного мастера Чхарька пока в мире нет.

– Жаль… – протянул парень, а затем мрачно пробормотал, – но что же всё-таки делать с турниром?

– Дрейк!

Стоило мне вернуться со школы, в предвкушении новых экспериментов с электромагнитным оружием, как меня прямо с порога огорошили.

– Девочкам надо в магазин!

Я посмотрел на мать, что стояла во главе делегации из двух близняшек дружно кивающих за её спиной и уточнил:

– А у них с этим какие-то проблемы?

Эльвира немного смутилась, на затем с жаром добавила:

– Они хотели бы, чтобы ты, как старший брат их сводил, заодно показал, что у нас где.

Бровь моя, от такого заявления, слегка приподнялась, ибо ситуация начала попахивать идиотизмом. Откуда я знаю, что у нас где, если никогда не интересовался шмоточными магазинами? Мне всё на дом привозят, я меряю и понравившиеся оставляю. Но даже тупому было понятно, что это ни что иное, как продолжение девчоночьих попыток вызвать во мне интерес. Сначала ванна, теперь этот совместный шопинг.

Но самое неприятное было то, что я: Бог, Император, Архимаг и прочая и прочая, совершенно не мог просчитать дальнейшие последствия своих решений. Женская логика настолько странна, что невозможно сказать, что сильнее по мне ударит, моё согласие на это мероприятие или мой отказ. Будут они сильнее меня доставать если я с ними пойду или наоборот?

А ещё сложнее было прогнозировать, как на это отреагируют родители. Меня устраивал тот нейтралитет, что мы выработали в эти месяцы. Они не слишком обязывают меня, я не слишком утруждаю себя. И всё находилось в равновесии. До этого момента. Пока не появился дестабилизирующий фактор в лице близняшек.

По хорошему, этот фактор бы ликвидировать, но я по прошлой жизни уяснил, что жёсткие меры они, конечно, приносят результат здесь и сейчас, но в долгосрочной перспективе выливаются в проблемы. Как минимум в то, что эти жёсткие меры приходится использовать всё чаще и чаще. Поэтому избавляться от кузин нужно было осторожно и с умом.

– Да, конечно, мам, – склонил я голову, – я свожу девочек по магазинам.

– Ура! – запрыгали тут же обе малолетних интриганки, даже не скрывая своего удовлетворения.

А мать, мать смотрела на них с доброй покровительственной улыбкой, всецело такое поведение одобряя. Ну что ж, понятно, она теперь исключительно за них и против меня. Учтём это на будущее. И надо готовить операцию «Ловушка для близняшек», пока они окончательно не порушили мне мою спокойную жизнь.

Была, конечно, трусливая мыслишка, плюнуть и согласиться на этот брак, но я знал, куда ведёт этот путь. Потом оглянуться не успеешь, а вокруг тебя опять гарем. И снова, вместо того, чтобы заниматься собой, самосовершенствоваться и получать от жизни удовольствие, ты будешь потакать бесчисленному колличеству женщин, считающих, что если ты взял их в жены, то теперь ты их раб и всем им обязан.

Нет, будем работать от противного. Можно даже создать образ неприятного в общении и быту человека. Мелочного, занудного скряги. Женщины же любят щедрых и великодушных. А я буду полной тому противоположностью.

Я ещё раз посмотрел на близняшек и невольно зловеще заулыбался. Ну ничего, посмотрим кто выйдет победителем в этой войне. И видят боги, не я первый это начал.

Когда я вышел к стоящей возле крыльца машине, Тоши с Хэнэко уже были там вовсю оккупировав заднее сиденье. Тонированное стекло в двери наполовину опустилось и там показалась умиленно улыбающаяся девичья мордашка.

– Дрейк, иди к нам, в тесноте да не в обиде.

– Спасибо, – хмыкнул я, – но не люблю тесноту.

И быстро запрыгнул на переднее сидение, рядом с понимающе улыбнувшимся одними губами Вениамином. В зеркало заднего вида я заметил надувшиеся губки кузин, после чего демонстративно пристегнулся и скомандовал водителю: