Моя недотрога (СИ) - Шайлина Ирина - Страница 27

— Почему? — удивилась я.

— У тебя уже есть.

— Там тётя… — глухо отозвалась я.

Рассказывать ему про тётю не хотелось. Сразу вспомнился унизительный осмотр у гинеколога, слова о том, что если я забеременею, от этого ребёнка будет нужно избавиться. Вадим не должен знать о таком. Никто не должен.

— Это твоя квартира, — спокойно, словно между делом сообщил Вадим.

— Что?

— Твоя квартира. У твоей тёти там только обычная, никаких прав не дающая прописка. Квартира полностью принадлежит тебе, твоя мама об этом позаботилась перед смертью.

Ася

Я с усилием, словно мои веки весили тонну, моргнула, и как заведенная переспросила:

— Что?

— По всем документам эта квартира принадлежит только тебе.

— Нет, нет… моя мама? Моя мама, что?

— Погибла. Давно, ты была малышкой.

Я не ждала её. Давно уже не ждала. Думала, что у неё давно там другая жизнь. Жизнь, в которой она счастлива. Мне было обидно, но я с детства принимала её право на отдельное от меня счастье. Но ждала, как ждала… тётя уходила на работу, я залазила на подоконник в её комнате — отсюда было видно подъезд, и вглядывалась в поворот дороги за соседний дом. Казалось, что если смотреть долго-долго, непременно увидишь, как мама возвращается. Красивая. Стройная, почему-то, хотя конечно же, я любила бы её в любом весе. Но образ мамы мне заменяли мамы из голливудских фильмов, а там они все красавицы, даже нищие неудачницы. На маме пальто. На тёмных её туфлях слой дорожной пыли, а в глазах усталость. Моя мама пришла ко мне.

А тут выясняется, что не пришла бы. И не придёт никогда. Потому что я ждала человека, которого давно не было. И вдруг физически стало больно от этой разбившейся вдребезги детской мечты. Не за себя больно, за ту девочку, что ни с кем не умела дружить, Аня в моей жизни появилась позже, которую никто не любил, она просто ждала маму.

— Ты не знала этого?

— Нет, — сухо ответила я.

— Ты…как?

— Всё хорошо. Невозможно грустить по человеку, которого никогда не знал.

Ложь. Всё моё нутро выворачивало от мысли, что мамы нет.

— Куда тебя отвезти?

— Домой.

— Будешь лезть через балкон? — Я промолчала. Слишком много мыслей внутри. — Ты ела сегодня?

Я покачала головой. Не ела. Ела я в основном, когда тётя это видела, потому что боялась конфликтов с ней. Машина тронулась, я подумала было, что сейчас Вадим повезёт меня в один из ресторанов, в которых он, как рыба в воде, а я — на суше. Но нет, мы доехали до какого-то придорожного ресторанчика, я подождала в машине, а Вадим вскоре вынес бумажный пакет одуряюще пахнущий мясом.

Мы вернулись к озеру, Вадим нашёл хороший участок берега, расстелил плед завалявшийся в багажнике, споро, словно всю жизнь этим занимался сервировал "стол".

— Не знал, будешь ты чай или кофе, взял и то, и то. Ешь.

Я не хотела есть, но ела. И это было так вкусно, что я чувствовала стыд. Мамы нет, а я вот сижу, мясо ем. Рядом с Вадимом. Глупость, но отвязаться я от неё не могла.

— Сыта? — я кивнула. — Теперь иди сюда.

Потянул меня к себе, я пыталась противиться, я не хотела, чтобы он меня трогал, но он был сильнее. Он сел удобнее, уложил мою голову на колени, и коснулся моих волос, убирая с лица.

— Поплачь, тебе нужно поплакать.

Глаза мои были сухи, а тут словно прорвало. Я ревела и ревела по всему, что могло быть, но так и не случилось. Никогда не случится. Вадим гладил мои волосы, я захлебывалась слезами и думала, что это самый хороший жестокий человек из всех возможных. Я не заметила, как уснула.

Проснулась в сумерках. На заднем сиденьи машины. Чувствовала боль в спине, но все равно выспалась. Попыталась потянуться в тесном пространстве и только потом поняла. Тётя!

— Тётя! — закричала я. — Тётя уже дома!

— И хорошо. Вам самое время поговорить.

Я не хотела. Я бы все отдала, чтобы избежать этого разговора, но Вадим был неумолимом и автомобиль на большой скорости несся к моему дому.

— Пожалуйста, — попросила я. — Не нужно.

— Нужно. Это этап. Без него ты во взрослую жизнь не шагнешь. И не забывай, это твоя квартира.

У подъезда он взял меня за руку. Повёл наверх по лестнице. Позвонил в дверь. Та открылась так быстро, почти мгновенно, словно тётя только и делала, что ждала.

— Как ты посмела! — закричала она.

В руках её полотенце. Будет меня лупить им?

— Посмела, — жёстко ответил Вадим. — Ей двадцать три года. Тронете её пальцем, я вам их выломаю. Иди Ася, я тут тебя подожду.

И уселся на табуретку в коридоре. Тётя заткнулась и буравила меня ненавидящим взглядом. Затем пошла на кухню, я помедлив мгновение, за ней.

— Если ты думаешь, что я приму тебя снова, после мужика, да ещё такого не адекватного, ты…

— Я не вернусь, — спокойно ответила я. — Тётя, почему ты не сказала, что мама умерла?

Тётя осеклась и закрыла рот, хотя я уверена, до этого ей много чего сказать хотелось.

— Почему? — настойчиво попросила я.

— Она не должна была рожать, — наконец начала она. — Не должна! Ей нужно было сделать аборт. Ей врачи так и сказали! Что просто не всем суждено стать матерями. Это ты её убила, Ассоль! После беременности от неё одна лишь тень осталась, и та угасала день ото дня! Ты её убила, ты меня без сестры оставила…

Дверь на кухню распахнулась.

— Не слушай её, — приказал Вадим. — Она несёт бред.

— Бред, — всхлипнула тётя. — Бред!

А затем…расхохоталась.

— У вас есть час, чтобы собрать свои вещи и покинуть квартиру, — покачал глядя на её истерику головой Вадим. — Иначе мы будем вынуждены выселить вас.

Я коснулась его рукава, останавливая.

— Пусть живёт, — шёпотом попросила я. — Пусть живёт… если там хватит денег, я куплю новое жилье… пусть живёт, она меня вырастила.

Я снова собирала вещи. Без прошлого энтузиазма, когда мне казалось, что весь мир лежит у моих ног. Теперь иллюзий стало куда меньше. Но теперь я точно уже не смогу жить с тётей под одной крышей.

— Фотографии, — сказала, словно выплюнула тётя, и бросила мне папку.

Та некрасиво плюхнулась на пол, я бережно подобрала. Папка была бесценна. Посмотрю я её потом, не здесь. Сложила в сумку. Снова вышла из дома с сумками, снова в никуда.

— Жилье тебе подберут в ближайшие дни и это будет чистая продажа, — я кивнула, и он добавил. — Всё будет хорошо.

Я ему не верила.

Вадим

Она сидела в моей машине, притихшая и полностью погруженная в себя. А я вдруг понял — сейчас я несу за неё ответственность. Я сам все это затеял, перевернул её жизнь с ног на голову, а теперь это двадцатитрехлетнее дитя полностью на моей совести. От этой мысли словно ушатом холодной воды обдало — меньше всего мне было нужно нести за кого-то ответственность.

Она сидела в машине, молчала, мои руки на руле, но машина не трогается с места. Я просто не знаю, куда ехать. Окей, можно до ближайшего нормального отеля. Время позднее, но приличный номер найдётся. Но я смотрю на Асю и блин. Привести её в отель и оставить? Да блять, это как щенка бросить новорождённого в мусорку. Она не в том состоянии. Остаться с ней? Я знаю, чем это закончится.

И машина наконец трогается. Я не давлю на газ, словно оттягивая время, и чёрный автомобиль неспеша крадётся шурша шинами по сухому асфальту. Шлагбаум открывается, мы въезжаем на подземную парковку, останавливаемся, я обхожу машину, открывая Асе дверь и только тогда она выходит из своего транса.

— Приехали, — говорю я.

— Куда? — поднимает глаза она.

— Ко мне домой. Поживешь, пока тебе не подберут квартиру. Думаю, это будет быстро.

Ася смотрит на меня с опаской, но кивает. Всю дорогу глазеет по сторонам, даже в лифте. В мою квартиру входит после некоторого промедления.