Лестница власти 2 (СИ) - Добрый Владислав - Страница 36

Я начал подозревать, что тут на улицах бывает ой как не спокойно.

Казалось бы — идя по улице такой свитой я должен был избежать толкотни и мелких неприятностей. Но увы, к тому времени как мы прошли два квартала и подошли к храму Первака Рыбака — с моего кафтана уже срезали две кисточки с серебряными украшениями.

— Эх, деревня, — хамски прокомментировал заметивший это Илья. — Небось и не видел никогда, народу когда столько?

— Не видел, — вздохнул я. — Столько наглого народа, за один раз, никогда еще не видел. Лиза, а ты что такая испуганная?

Рыженькая и в самом деле притихла. И только сейчас, когда я к ней присмотрелся, заметил, что у неё глаза непривычно круглые. Без хитринки. Первый раз такое, я аж удивился.

— Это ж, наверно, месяц нужно тут жить, чтобы со всеми перезнакомиться! — выдала Лизавета. Илья расхохотался, Милена улыбнулась.

Стоило нам подняться на крыльцо храма, как к нам подошел ничем не примечательный мужичок и спросил у Ильи:

— Это ты Храбр Королев будешь?

Тот молча ткнул в меня.

— Это я, — признался я. Мужичок удивленно приподнял брови, меня разглядывая. С сомнением посмотрел на саблю. Вот к гадалке не ходи, особист местный. Везет мне на них.

— Прошу за мной, боярин, — наконец закончил осмотр мужичок и приглашающе махнул рукой. Мы вдвоем прошли в здание храма — очень высокая изба-пятистенка, сложенная из могучих стволов. Внутри никого не было — крышу, на которую упала Пися, аки наказание божье, еще чинили. Все мои сопровождающие остались снаружи.

Встреча у меня, что называется назначена. И обговорены детали. С кем я встречаюсь, можно ли оружие. Что у меня с собой, какие условия договора. Для меня дико выглядело время встречи — с полудня и как смеркаться не начнет. Типа приходите после обеда в любое время Ну да, часов же тут пока нет.

Договаривались о встречи не со мной, а со старцем Григорием. Я повертел головой, пока меня вели через главный ал. Честно говоря, внутри храм был похож на местечковый музей о рыбной ловле. Я прошел за мужичком в отгороженный угол. И наткнулся на деревянную лестницу, ведущую вниз.

Нет, я все еще люблю подземелья… Но все хорошо в меру. Я тяжело вздохнул и стал спускаться. Хорошо хоть появился местный служка с массивной свечей в руках, который шел впереди и подсвечивал ступени. Крутые и неодинаковые — спуститься по ним и не навернуться, само по себе достижение.

— Начерно починили. Дракон же тут лазил. Порушил все, — извиняющимся тоном пробормотал служка, ведя меня коридорами. Особенных разрушений я не заметил.

Наконец, меня привели в отдаленный закуток. Узкая и длинная комната. Две двери. Посередине стол. За за массивным столом, сидел местный жрец. Ему бы сутану и как вылитый православный батюшка будет — борода окладистая, статный. Хороший батюшка бы получился, представительный. Но он был в местном тряпье, и оно все портило. Коричнево-грязный кафтан, высокая шапка мехом внутрь, и на груди два бронзовых выпуклых диска. Зеркала. Как я понял, одевался он в стиле рыбаков. А бронзовые зеркала — символ статуса. И я с ужасом понял, что забыл, как его зовут.

— Ну что же, сударь Храбр, говорите, — поощрил меня начать “батюшка”. Не представился. Но и грубияном не назовешь, улыбается, голос ласковый.

Начал я, дело ясное с подарка. Достал из-за пазухи аккуратную шкатулку. подарок старца Григория. Внутри бархатный мешочек. Подарок старца Велимудра. Достал из мешочка оторванное от короны зеркальце. Подарок князя Вятко. Все вместе подарил я подарил жрецу.

Увы, но зеркальце потянет рублей на сто. Храмы в этом мире выполняли функции банков. Ну, таких, очень специфических банков. Своим подарком я подтверждаю свою платежеспособность. И теперь у меня открыт кредит на сотню, может даже на две, рублей.

Проблема со средневековьем в том, что это не капитализм. У меня, честно говоря, до сих пор не особенно внятная картина сложилась в голове. Как по мне, так то, как тут всё функционировало, было похоже на коррупцию в терминальной стадии. Вот сейчас, например, я буквально подкупил верховного жреца подарком. И одновременно с этим, тут это было нормой. Фактически, даже князья при встрече, обменивались подарками. А уж занести вышестоящему стопку монет вместо “здравствуйте” — вообще традиция граничащая с обязанностью. Были и другие яркие элементы "дикого капитализма".

Попытайся я выставить корону на аукцион, то любой князь мог бы заявить на неё свои притязания. Придумал бы что-нибудь, более или менее правдоподобное, заявил что корона должна принадлежать ему. И послал бы своих гридней. И не стало бы у меня короны.

При капитализме такое государство бы уже рухнуло задолго до того, как коррупционные связи стали настолько обыденны, а законны настолько необязательны. Однако, никаких Великих Революций тут пока не случалось. Почему? Потому как средневековье. Все работало, потом что сам принцип работы общества строился иначе. Люди жили тесными сообществами, в которых нельзя потерять лицо. Поэтому, даже вывали я перед жрецом мешок таких зеркалец, и попроси потом сделать что-то, что нанесло бы удар по популярности храма, например, оправдать меня в очевидном преступлении — он откажет. И даже наоборот, первым обвинит.

Тут не было четко прописанного закона, зато то, над чем я в свое время смеялся, некая размытая условность “а что люди скажут” — в самом деле было сдерживающим и дисциплинирующем фактором. Возможно, общественного порицания люди боялись больше, чем реального гнева богов или мифических законов, которые тут тоже существовали.

Я пришел в храм Первака Рыбака потому, что мне присоветовал Гриша. Хороший, говорит храм, обязательно сходи. А присоветовал он мне Храм, когда я сказал, что мне нужны деньги.

Я же человек с широким кругозором, имеющий удвоенный жизненный опыт, потому я точно знаю — мне нужны деньги. Ведь у кого нет денег, тот бедный. Не хочу, чтобы про меня говорили “бедненький”. Хочу быть богатеньким. Но нельзя стать богатым, тупо распродавая то, что имеешь. Мне нужен был источник дохода. Местные обходились доходами с земли, промыслов, мельниц, добычи металлов, меда, воска, пеньки и так далее. Хороший бизнес, вот только все вкусные места уже разобрали и местные богатенькие меня никуда не пустят. Конечно, у меня еще было наследство отца. Но я привык полгаться на себя. Мне надо было просто найти свою нишу. Я потратил полчаса времени и придумал хороший, годный вариант. И сейчас, после обмена формальностями со жрецом, я решил начать его реализовывать. Хотя нет, начал я его реализовывать еще раньше, подготовившись еще в Лицее.

После разговора о моей феечке, господа и дама деканата проявили ко мне неожиданную доброту. О причинах этой доброты я догадываюсь — банальная корпоративная солидарность. Одно дело барчук, который пришел-ушел и ничем не обязан. Совсем другое дело — юный чародей с хорошими задатками. Продолжатель, последователь, потенциальная звезда. Наверное, такое чувство испытывают по отношению к молодым ученым старые опытные зубры.

Я постарался воспользоваться этой добротой. С Велимудра я стряс обещание, что он покажет мне как варится зелье для дыхания под водой. Для этого ему потребуется кровь болотника — и я как раз знал, где её взять. Потом я заручился поддержкой Григория — мне потребуются его сани. И вот сейчас последний кусочек пазла — храм рыбаков. Куда еще идти, если ты ищешь затонувшие сокровища?

Опустив подробности, я излагал улыбающемуся “батюшке” свой план — мне нужны были примерные места, в которых на дне лежат затонувшие корабли с богатым грузом. Мне потребуются надежные люди, лодки, команда и доставка на место. Я смогу поднять со дна все ценное. Мне достаточно будет всего половины, остальное пойдет храму. Самое главное, это найти места, где на дне лежат ценные грузы, ведь наверняка такие места есть. Поэтому мне и нужны вы. Поспрашивайте прихожан…

Рыбный жрец встал.

— Пойдемте со мной, сударь Храбр, — сказал он и вышел в свою дверь. Я последовал за ним, с трудом протиснувшись между столом и стеной. Пара лестниц, храмовая постройка, и я оказался рядом с “батюшкой” на летней веранде. Хотя, когда такая штука выдается далеко за стены, вроде это называется балкон? Не важно. Слегка занесенная снегом, крытая конструкция, похожая на летнюю пристройку к кафе, выдавалась за стену храма, нависая над рекой и опираясь на бревна. Храм Рыбака ведь стоит на самом берегу. Город растет верх и над рекой, больше расти некуда.