Немой 2: охота на нежить (СИ) - Рудин Алекс - Страница 28

Понятно!

— Смотри сама, — сказал я женщине. — Но Ильюхе я обещал, что возьму его в дружину. Обманывать парня не стану. Захочет — поедет со мной. И тебе с домом помогу в Старгороде. Особенно, если жильцов примешь.

— Мышей? — улыбнулась Марья.

— Знаешь уже?

— Охранник твой мне вчера все уши прожужжал про свою зазнобу.

Ну, Мыш! Проныра!

— Ладно, — сказала Марья. — Буду собираться тогда.

Она повернулась и ушла в дом.

— Поехали к мельнице! — махнул я дружинникам.

Пройдя по деревянной плотине, я нашарил в кармане ключ на медной цепочке и открыл висячий замок. Он отомкнулся легко, почти без звука — видно, был хорошо смазан.

Ящики стояли сразу за дверью, возле толстого квадратного вала, который приводил в движение зубчатые колёса. Архип с компанией не стали их прятать, надеясь, что мы скоро уедем.

Пол был усыпан мелкой мучной пылью. Такая же пыль покрывала изнутри стены мельницы, висела в воздухе. В углу помещения лежали несколько мешков с мукой.

Джанибек с Прошкой подняли один ящик, вытащили его на улицу. Он был крепко заколочен. Прошка потянул было из-за голенища нож, но Джанибек сказал ему:

— Не дури, клинок сломаешь. Я сейчас!

Он быстро сбежал с плотины, отвязал своего коня, вскочил в седло.

— Куда ты? — крикнул я.

— В кузницу! — ответил Джанибек и пришпорил коня.

До его возвращения мы с Прошкой и Соловьём вытащили наружу все ящики и поставили их в ряд.

Послышался стук копыт. Джанибек вернулся, держа в руке короткий толстый металлический ломик с заострённым концом. Соскочил с коня, набросил поводья на перила плотины.

— Держи, Немой! Открывай!

Я воткнул заострённый конец ломика в щель между досок, нажал. С треском откололась щепка. В щели показалась серая мешковина.

Я вставил ломик поглубже. Гвозди мучительно заскрипели, вылезая. Доска отошла с коротким сухим щелчком.

В ящике лежали тяжёлые мешочки с чем-то сыпучим. Я достал один мешок, развязал его и высыпал на ладонь горсть тускло-жёлтого крупного песка.

— Золото! — хрипло сказал Джанибек.

Мы быстро перетаскали ящики в телегу. Я развязал верёвку и вынул изо рта Архипа кляп.

— Где взяли золото?

— Где взяли — там уже нет, — ухмыльнулся Архип.

— Врёшь, — спокойно сказал Соловей. — Пойдём, Немой, покажу!

Я пошёл вслед за Соловьём вдоль пруда, к тому месту, где в него впадал ручей.

Соловей внимательно всмотрелся в медленно текущий ручей и довольно кивнул.

— Идём выше.

Пробираясь через густые заросли ивы и ольхи, мы поднялись против течения ручья до того места, где он становился совсем мелким и узким. Здесь он быстро бежал между больших серых валунов, бурлил, оставляя на каменных боках клочья пены.

— Гляди!

Соловей присел на корточки, что-то высматривая в воде. Я опустился рядом с ним на колени.

Дно ручья было выстлано крупным белым песком, который едва проглядывал сквозь тёмную болотную воду.

— Нет, так не разглядим. Мыть надо!

Соловей оглянулся и принялся отдирать бересту с толстой берёзы.

— Погоди! — остановил я Соловья.

Если Архип добывал золото здесь — значит, должен быть инструмент. Не руками же он копал.

Перекидываемся, Немой!

В голове звонко щёлкнуло.

Я повёл мордой из стороны в сторону, принюхиваясь. Почти сразу уловил запах следов Архипа и кузнеца. Пошёл по следу и в кустах отыскал забросанную травой и ветками лопату и два круглых железных лотка с ребристыми бортиками.

Вот оно, бля!

Я перекинулся обратно и позвал Соловья.

— Здесь!

Соловей копнул лопатой песок со дна ручья, вывалил его в лоток и стал осторожно промывать, вращая лоток вправо и влево.

Течение уносило струйку мути. Иногда Соловей выкидывал из лотка крупные камни и продолжал мыть.

— Вот, смотри, Немой!

На ребристом бортике лотка тускло блеснула жёлтая, словно рыбья чешуя, крупинка.

— Везучий ты, князь! — ухмыльнулся Соловей. — Не зря я к тебе на службу пошёл.

Не успели мы вернуться к мельнице, как на берегу стал собираться народ. Мужики, женщины, ребятишки — Ильюха постарался и созвал всю деревню. Даже древние старики и старухи приползли, хромая и опираясь на сучковатые палки.

Убедившись, что ящики с золотом под надёжной охраной, я отошёл в сторону и вытащил из кармана зеркальце.

— Ну, чего тебе, Немой? — недовольно отозвался Сытин. — Я только ложку ко рту поднёс! Со вчерашнего утра ничего не жрал.

— Михалыч, мы золото нашли! — довольно ухмыляясь, сообщил я.

— Много? — поинтересовался Сытин.

— Да хер его знает. Килограммов триста, — прикинул я.

— Сколько?! Бля, Немой! Ты пьяный, что ли?

— Михалыч, пришли сюда десяток дружинников! А лучше — два десятка!

— Считай, уже скачут! Где ты раздобыл такое богатство?

— Помнишь, я тебе про ящики говорил, которые у Хворобы в подвале стояли? Ну, вот в них. И ещё в ручье.

-Так, — Сытин прищурился. — Получается, Хвороба втайне от князя золото добывал? На княжеской земле? Сука, Немой! Ну почему ты такой везучий?! Мне завидно даже! Ладно, сидите там, ждите дружину. Глядишь — и сам князь Всеволод к вам соберётся. Ты с ним делиться-то собираешься? Или всё себе хапнешь?

— Михалыч! — обиделся я.

— Да шучу я! Бля, ты мне весь аппетит перебил своими новостями. У нас тут тоже чёрт знает, что творится. Ночью демон в темнице помер.

— А разве они помирают? — удивился я.

— А ты не знал? Представь — я тоже не знал. И вот — на тебе!

— Михалыч, ты Глашке привет передай! И это — позови её к вам. Чего она одна дома сидит?

— Уверен? — серьёзно спросил Сытин. — Ну, ладно.

Я вздохнул и убрал зеркальце в карман. Народ на берегу, увидев в телеге связанного Архипа, громко переговаривался.

Предстояло самое неприятное.

— Прошка, — сказал я. — Будем решать с Архипом.

— Хорошо, — кивнул Прошка.

Подошёл к лошади, вытащил из мешка моток верёвки. Распутал, примерился и ловко закинул верёвку на сук кривой прибрежной сосны.

Народ примолк. Архип, сидя в телеге, выпученными глазами следил за Прошкой.

Прошка сделал на одном конце верёвки скользящую петлю, а другой конец подтянул и закрепил вокруг ствола дерева.

Джанибек прикатил от мельницы нетолстый чурбак.

Вдвоём с Прошкой они вытащили Архипа из телеги и поставили его на чурбак. На шею старосты надели петлю.

Теперь все смотрели на меня.

Всё просто, Немой. Архип — убийца. А эти люди ждут, чтобы ты их от убийцы защитил. Почему? Да потому, что ты их князь.

В солнечном сплетении что-то сжалось. Я глубоко вдохнул. Потом выдохнул и сделал шаг вперёд.

— Бывший староста Архип виновен в убийстве мельника.

В толпе раздался сдавленный женский вздох.

— Так же Архип виновен в убийстве кузнеца Ивана и в воровстве. За это я, князь Добрыня Немой, приговариваю Архипа к смерти.

Теперь только кивнуть Джанибеку. Он сделает всё остальное. А ты просто поступил так, как должен был поступить. Вынес приговор. Приводить его в исполнение — не княжеское дело, верно?

Нет, бля, не верно!

Я подошёл к старосте.

Стоя на чурбаке, он был почти на голову выше меня. Глаза Архипа, не отрываясь, смотрели мне в лицо. Он непрерывно сглатывал и крутил головой, словно верёвка уже натирала ему шею.

Я вытащил кляп изо рта старосты.

— Хочешь что-нибудь сказать?

Архип оскалил зубы и впился в меня взглядом.

— Пожалеешь, князь! Против кощея пошёл. Дурак! Не выстоишь. Он сначала душу твою заберёт, а потом и тебя, целиком!

— Что за кощей? — спросил я. Схватил Архипа за рубаху, притянул к себе.

— Говори!

Но Архип взбрыкнул ногами и сам вышиб из-под себя чурбак.

В толпе завизжала какая-то женщина.

Я увидел, как верёвка глубоко врезалась в жилистую шею. Лицо Архипа покраснело, рот раскрылся, глаза начали вылезать из орбит.

Я обхватил дёргающиеся ноги старосты, приподнял тяжёлое тело.