Балтийские патриоты (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 43

Все же не только в японском генеральном штабе готовились к этой войне. В России тоже нашлись умные люди, что задались вопросом переброски потенциальным противником огромного количества живой силы по не предназначенной для этого местности. Война, как ни крути, обещала начаться скоро, а строительство железных дорог в Корее, на которые могла бы опереться японская армия, шло, ни шатко, ни валко. Собственно, единственная действующая железная дорога, что вела от Чемульпо к Сеулу, мало чем могла поспособствовать в плане доставки войск на север Кореи. А из четырех с половиной сотен километров железнодорожного пути, что мог бы соединить Сеул с Пусаном и тем самым снять потребность в использовании Чемульпо, к началу войны было уложено менее трети. Дорога же, что планировалось проложить к Ялу, и вовсе не была начата строительством, поскольку сами же японцы сделали все возможное, чтобы помешать ее воздвижению французской компанией, получившей соответственную концессию. Вот и выходило, что без организации трех-четырех промежуточных прибрежных баз снабжения, откуда продвигающимся на север войскам могли доставлять провиант, время в пути могло растянуться на месяцы, поскольку в ином случае огромное количество ресурсов требовалось бы выделять на нужды интендантов. И чем дальше от центров снабжения уходили бы японские войска, тем меньшее количество той же еды доходило бы непосредственно до солдат, оседая в желудках служащих тыловых частей и целой армии носильщиков. А без последних действовать в условиях корейского бездорожья, нечего было и мечтать. И поскольку японцы однажды уже проходили этот путь, они прекрасно знали всю бесперспективность применения армейских фургонов. Только небольшие легкие одноосные повозки, сотни вьючных животных и многие тысячи носильщиков были способны обеспечивать хотя бы минимальные потребности армии, которой требовалось преодолеть чуть более двухсот пятидесяти километров пути. Всего-то десять дневных переходов в складывающихся условиях обещали растянуться на целые месяцы, большую часть времени которых войскам предстояло бы сидеть на месте у очередного корейского города, в ожидании достаточного заполнения устраиваемого у его стен магазина, да строительство переправ через многочисленные реки, где мостов не имелось вовсе.

Именно по этой причине каждой дивизии полагалось иметь в штате аж шесть тысяч носильщиков, не считая местного населения, что было возможно нанять в тех же целях. Но даже так дивизия могла совершить не более шести дневных переходов, прежде чем подошли бы к концу абсолютно все съестные припасы, восполнить которые на местах за счет покупки у местного населения, никто не надеялся. Вот для пополнения этих самых припасов и требовался контроль над Желтым морем, чтобы иметь возможность создавать склады в удобных бухтах по пути следования армии. И таковая попытка была предпринята уже в начале марта.

Но тут свое веское слово сказали русские пограничные крейсера. Новенький «Полярный лис» не посрамил своего героического имени и первым из всей 1-й бригады пограничных крейсеров сумел обнаружить небольшой японский конвой, как раз везший запасы риса, рыбы и бобов для 1-й армии. А также сотни лошадей для доставки всего этого от побережья к пути продвижения основных сил.

К сожалению, четверка небольших пароходов шли не в гордом одиночестве, а под прикрытием пары японских безбронных крейсеров, которым, по-видимому, и предстояло впоследствии охранять бухту в течение всего времени разгрузки. Что «Цукуси», что «Такао», являлись уже довольно пожилыми кораблями и не могли похвастать, ни достойным вооружением, ни хорошей скоростью. Вдвоем они еще могли бы противостоять на равных одинокому крейсеру 2-го ранга русских, что как раз шныряли по всему Желтому морю, но при встрече с более грозным противником все, что им оставалось – погибнуть с честью. На их счастье, «Полярный лис» обладал куда более скромной броней и вооружением, нежели «Новики», отчего и лезть на такую охрану для флагмана пограничных крейсеров было гиблым делом. Не для того он проектировался и строился, чтобы тягаться в артиллерийской дуэли с вражескими крейсерами, пусть и столь небольшими. Ведение разведки, патрулирование, да охота на миноносные корабли – вот что являлось его стезей. Что капитан 2-го ранга Конкевич, Александр Егорович, командовавший «Полярным лисом» и выполнял на совесть. Вместо того, чтобы ввязываться в бой, он проследил за японцами до самого Цинампо, откуда по реке вполне можно было добраться до Пеньянга, после чего посчитал свой долг исполненным. Все равно за один единственный день японцы никак не могли полностью разгрузиться, учитывая скромные возможности порта, открытого для иностранной торговли лишь в 1897 году. Правда, его акватория являлась весьма протяженной и удобной, позволяя одновременно находиться на рейде не менее сотни судов. Причем, не каким-нибудь рыбацким шхунам, а океанским стальным пароходам. Для японцев вообще куда более предпочтительно было использовать для высадки основных сил именно этот корейский порт, нежели Чемульпо. Но в начале войны тем требовалось взять под контроль Сеул, а нынче уже никто не собирался давать противнику возможность облегчить себе жизнь.

К тому моменту, как небольшой японский конвой рискнул отправиться в обратный путь, близ Цинампо крутились уже все пять больших пограничных крейсеров, что общими усилиями вполне могли бы отправить на дно обоих охранников. Все же десять скорострельных 105-мм орудий являлись весьма серьезным аргументом в борьбе с парой небольших безбронных крейсеров. Но к чему было рисковать столь нужными кораблями, если и помимо них имелось кому расчехлить свои орудия?

В отличие от всех прочих броненосных кораблей Тихоокеанского флота, «Адмиралу Нахимову» никак не могли найти такое место применения, в котором он не был бы излишним и при этом мог максимально эффективно применять свои силы. Ни отправить в крейсерство, ни поставить в линию, его не представлялось возможным. Потому в силу нахождения «Дмитрия Донского» в продолжительном ремонте его временно назначили в помощь сторожам залива Талиенван в качестве основной ударной силы. Но для борьбы с японскими истребителями и миноносцами, что время от времени предпринимали попытки прорваться на внутренний рейд, он виделся излишне мощным – тут вполне хватало собственных контрминоносцев и крейсеров 2-го ранга. Потому, как только возникала потребность в достойном охраннике для судов, что доставляли припасы для войск окапывающихся на левом берегу Ялу, или, как сейчас, в бронированном и тяжело вооруженном корабле для расправы с японской «мелочью», Степан Осипович всегда вспоминал об этом ветеране отечественного флота, выдавая ему в качестве эскорта дивизион контрминоносцев. После модернизации он вполне мог убежать от любого японского эскадренного броненосца, случись столь неприятная встреча, или пустить на дно любой японский бронепалубный крейсер. Его же японские одноклассники, либо все еще находились в ремонте, либо охотились на рейдеры, отчего не появлялись в водах Желтого моря. Потому отпускали броненосный крейсер к корейскому берегу с легким сердцем. Наводимый же с неотрывно следящих за японцами пограничников, он настиг японский конвой примерно на полпути между Цинампо и Чемульпо, что предрешило судьбу вражеских кораблей.

Пусть тот же «Цукуси» имел на вооружении в качестве главного калибра аж две десятидюймовки, эти орудия были еще более старыми, нежели сам корабль. Даже их техническая скорострельность не превышала одного выстрела в три минуты. Что уж было говорить про боевую? Модернизированные же восьмидюймовки «Адмирала Нахимова» могли похвастать уже одним выстрелом в минуту, что позволяло за то же время выпустить в противника больший вес «стали и огня». Учитывая же наличие аж шести таких орудий, способных вести огонь на один борт, превосходство в огневой мощи становилось более чем троекратным. И пара современных шестидюймовок «Такао» вряд ли могли серьезно склонить чашу весов грядущего противостояния в сторону японских кораблей, тем более что русский крейсер обладал еще и батареей орудий среднего калибра. Добавив же к этому всему успевший повоевать экипаж и наличие на борту дальномеров «Барра и Струда», у охранников конвоя не было и тени шанса на успешное отбитие атаки русского крейсера.