Мятежница и менталист (СИ) - Бланк Эль - Страница 23

И потому мысли мои очень быстро от любовной драмы вновь вернулись в прагматичное русло.

Что ждет меня дальше? Какие новые превратности судьбы мне уготованы? Карен ведь не отступит и продолжит давить, а я здесь, на базе, фактически пленница, хотя свободы перемещения меня не лишили. Но если до этого я даже не пыталась выбраться из ловушки, считая логово мятежников своим пристанищем, то теперь дело примет иной оборот и контроль наверняка усилят. Сумею ли я в таких условиях долго противостоять лидеру Сопротивления? Что помешает Карену меня ликвидировать, когда получит желаемое? Тем более несложно замаскировать это под несчастный случай. Все поверят, что я разделила судьбу Зелины. И искать не станут.

Мой единственный шанс это просить убежища у сил федеральной гвардии. Только они смогут защитить меня от притязаний и угроз Карена. Если и будут смотреть косо за столь тесное и недопустимое сотрудничество с бескомпромиссными повстанцами, так хотя бы жива останусь.

И я не стану осуждать предвзятое отношение федералов к себе, потому что теперь сама вижу, что мятежники вовсе не такие благородные, как утверждал Карен и какими я хотела их видеть… Да и профессию журналиста можно поменять на другую, если уж до крайности дойдет и меня лишат лицензии, а запасную жизнь никто не выдаст. И потому…

Я схватилась за коммуникатор. Связь с Землей — идеальный шанс вынудить Карена прекратить давление и отступиться от преступных намерений в отношении меня. Я могу прямо сейчас отправить сообщение с просьбой о помощи и переслать компромат, чтобы обезопасить себя до момента освобождения.

Увы. Расчет не оправдался. И внешняя связь, и внутренняя с федералами отсутствовала. Я могла позвать на помощь лишь кого-то из лагеря мятежников. А кого? Марк всецело на стороне своего начальства, а других кандидатур на роль спасателя нет.

Оставался только один выход. Бежать. И побыстрее! Пока непомерно занятый Карен не опомнился и не принял радикальных мер! Все равно куда. В ближайший лагерь федералов, а дальше разберусь… И предавший меня получит по заслугам.

Итак…

Теплый джемпер и леггинсы под камуфляжную форму. На голову бандану, скрывшуюся волосы, на ноги — свои неубиваемые ботинки. В рюкзак — камеру, комм, мой несъеденный ужин, чужой, сворованный на кухне, когда хозяйка отвернулась, бутылку с водой, которую набрала там же на кухне. И на выход! Благо утомленные учениями и муштрой вояки уже не обращали внимания ни на кого. Тем более на стремящегося попасть в госпиталь худосочного то ли парня.

Почему именно туда? Да потому, что это единственное место, где можно поесть и никто не станет задавать лишних вопросов. Впрочем, мне повезло, даже не пришлось рисковать, пробираясь в столовую, — выручила та самая медсестра, которая единственная не пыталась казаться лучше, чем есть, и не обманывала, сказав неприглядную правду.

— Опомнилась, дуреха? — сочувственно вздохнула, когда мы с ней столкнулись в коридоре, а я, пусть и коротко, но призналась в собственной глупости и извинилась, что не принимала ее слова всерьез. — И что мне с тобой делать?.. Сиди тут, нечего тебе физиономией светить. Принесу.

Она даже после ужина меня не бросила, посоветовав:

— Отведу тебя на стоянку, спрячешься, тебя вывезут. Я тебя не видела и ты меня не выдавай, если попадешься.

Нам повезло, мы действительно никого не встретили, а черный ход вывел к стоящей на поверхности технике. Гравискутеров в наличии не было, увы. Но, наверное, и к лучшему, потому что у меня все равно нет личного защитного поля. Значит, транспорт нужен такой, который имеет встроенный генератор.

Выбрала самый небольшой пескоход на воздушной подушке — достаточно маневренный, водитель которого, впрочем, как и остальные, проявил беспечность, оставив электронный ключ в панели управления.

Прятаться в кузове, как посоветовала медсестра, я не стала. Раньше утра хозяин не вернется к технике, а значит, за территорию лагеря я попаду не скоро. А может, если меня схватят, и вообще не попаду. Промедление опасно. Сидеть и ждать равносильно, тому что я сдалась бы прямо сейчас. Придется стать угонщицей. Пустилась во все тяжкие, так теперь не до угрызений о совести.

Двигатель завелся легко, басовито заурчав, машину качнуло на надувшейся подушке. Ход ее оказался плавным, управление несложным, и единственное, чего я опасалась, — что меня остановят на пропускном пункте и устроят досмотр. К счастью этого не произошло. Патрульный вышел навстречу лишь для того, чтобы открыть шлагбаум.

Пара минут, и база повстанцев осталась за моей спиной, превратившись в воспоминание. Радуясь своей удачливости, я направила транспорт в сторону ближайшей возвышенности, чтобы заехать на нее и увидеть ориентиры. Раскрыв имеющуюся в коммуникаторе карту, сопоставила отмеченную крестиком базу повстанцев и мое местоположение. Наметив путь, взяла курс к ближайшему поселению, где, и я это точно знала, базируется гарнизон федеральной гвардии.

Фары не включала, несмотря на сгущающийся сумрак и отсутствие погони. То, что я не вижу преследователей, не означает, что меня не начали искать. Я боялась повторно попасть в лапы мятежников больше, чем заблудиться. Надеялась, что путь не станет длиннее, чем указывала мне карта, я не истрачу топливо понапрасну и доберусь до места назначения до рассвета. На ночной стороне планеты нет идущего от Солнца опасного для жизни излучения, а днем оно безжалостно к лишенным защиты ходокам.

Ехать быстро не получалось из-за темноты, да и не всегда, как мне казалось, ориентиры местности совпадали с элементами карты. Плюс ко всему, индикатор уровня топлива как-то подозрительно быстро опускался…

Я начала тревожиться. Того позитивного восприятия, как в начале пути, больше не было. Однако, отступать и останавливаться было бессмысленно. И я предпочла максимально отдалиться от базы, чтобы усложнить поиск моим преследователям. В этом случае, догонять они меня будут дольше, когда нападут на мой след.

Увы, двигатель заглох до того, как наступило утро. Мне ничего не осталось, как активировать на коммуникаторе экстренный сигнал SOS, игнорируя риск, что его засекут абсолютно все в радиусе действия устройства. А дальше сидеть и ждать, надеясь, что федералы опередят повстанцев, их разведка оперативнее среагирует на мой сигнал и обнаружит подозрительный объект.

***

Провожая глазами убегающую девушку, Марк не сразу вернул своему телу нормальное положение. Упал он не слишком удачно, когда выскочившая из кабинета Карена Карина врезалась в него. Потерял равновесие и рухнул на стул, потянув заодно и ее саму.

Рефлекс сработал, само собой. Однако теперь Марк себя за него ругал. Девчонка и так взвинчена до предела, а тут еще и он со своими “объятиями”. В таком состоянии она могла и не понять, что в его порыве удержать не было умысла. Хотя…

Хотя до нее вообще многое не сразу доходит. До последнего же не не хотела видеть и понимать, что Карен — манипулятор и нагло пользуется наличием журналистки на базе. Внешние признаки обмана имелись. Поверила в его несуразную симпатию… А теперь, само собой, ей не нравится распутывать паутину из правды и лжи.

На ее счастье паук из Карена оказался так себе.

Карену надо меньше пить, а то уже не в состоянии контролировать свои эмоции. Почти добиться желаемого и так бездарно все слить! Это точно “талант”. Хотел репортаж, так играл бы до конца. Не надо было вываливать правду на Карину, даже если все пошло наперекосяк.

Марк наконец поднялся на ноги и прислушался к происходящему в кабинете. Слух у него был отменным. И все нюансы ссоры он прекрасно уловил… впрочем, де’Лоста орал так, что его не услышал бы только глухой. И то, что сейчас, оставшись в одиночестве, Карен несдержанно ругается и, кажется, упал на пол и снова что-то разбил.

Доигрался с огнем, неуравновешенный дурень. Пусть теперь голову ломает, что ему с этим делать. Остается только гадать, какая блажь придет в голову импульсивной Карине. Вот куда она сейчас помчалась?