Тайная дочь президента (СИ) - Стар Дана - Страница 13

Он опять набрасывается на меня и целует, вдавливая в запотевшую кабину душевой мокрым, мускулистым телом.

На этот раз его алчный аппетит переходит все границы. Поцелуй превращается в дикое торнадо, сметающее всё на своём пути.

— Да, ты… точно ты. Сладкие губы…

И потом снова и снова целует, до тех пор, пока реальность не перестаёт для меня существовать.

День сегодня выдался непростым, утомительным. Управляющая подбросила уйму работы, так что я сейчас уже шла по коридору на последнем издыхании.

Направляюсь в сторону запасного выхода, а дальше к домику для прислуги, в котором я уже живу больше месяца. Мечтаю рухнуть в плен тёплого одеяла, сладко уснуть.

Не успела свернуть за угол, как вдруг меня накрыла огромная тень. Я была схвачена за локоть и утянута в сторону подсобки. Собралась закричать, но на мои губы обрушилась увесистая ладонь.

Дверь хлопает. Я оказываюсь в крохотном, тёмном помещении, прижата спиной к горячему, массивному телу, излучающему мощь и силу.

— Тшшш, — горячий шёпот заскользил по ушной раковине, заставляя меня трепетать от безумия и жажды, разгорающейся в нижней части живота.

Я также быстро успокоилась, как испугалась. Узнала его. Своего мужчину, в которого была… намертво и тайно влюблена.

Тогда в душе он не смог остановиться. Я до сих пор не понимаю, как это случилось? Мы оба сорвались и сошли с ума. Я помню лишь, что стояла под струями воды, он целовал меня жадно, без перерыва, не позволяя даже вдохнуть, и одновременно превращал моё платье в рваные куски.

Лишив одежды, прижал к себе, обхватив сильными, мускулистыми руками, и сделал своей.

Мне никогда не было так хорошо, как с ним…

Его поцелуи затмевали разум, прикосновения, какие-то нежные, но и властные одновременно, доводили до безумия, отправляя в ту самую вселенную, в которой было хорошо и беззаботно, как в раю.

Плененная его безудержными, напористыми ласками, я потеряла себя. Он так красив… Сильный, взрослый, опытный мужчина. На которого невозможно не смотреть без восхищения, о котором невозможно не думать.

— Полинаааа, — Владимир короткими поцелуями атаковал мою шею, а я дрожала, чувствуя, как начинаю улетать куда-то далеко-далеко. Властные руки оглаживают женские бёдра, с силой впиваются пальцами в нежную кожу, в очередной раз оставляя метки своей неистовой жажды.

Меня резко разворачивают. Грохот! Что-то падает с верхней полки подсобки, а я оказываюсь прижата спиной к стеллажу. На мои губы обрушивается дикий поцелуй!

— Влад… — мычу прямо в его горячий рот, задыхаясь.

Всё тело превращается в безвестное облачко, когда именно эти губы начинают сводить меня с ума, скользя и лаская мою кожу. Жадно, глубоко целуя, воруя мой кислород и способность твёрдо стоять на ногах.

— Я соскучился! Не могу без тебя!!! Спятил! Зависимым стал, как маньяк какой-то! Так адски сильно тебя хочу…

— Не надо, нам нельзя. Мы совершаем ошибку!

Он слишком сильно одурманен мною. Рвёт платье вверх с треском, идёт дальше, как ураган, не видя преград. И опять мы нарушаем правила, на этот раз в крошечной, пыльной подсобке.

Минуты перетекают в сладостную вечность. Мир перестаёт существовать. Влад напоследок мягко накрывает мои губы своими, и сильно прижимает к себе, пытаясь отдышаться.

Я тоже дрожу, тоже пытаюсь выровнять дыхание. Растрёпанная, вспотевшая. Моя кожа везде полыхает от его властных пальцев и поцелуев. Так не хочется от него отрываться. Хочу, чтобы Владимир Власов был только моим.

Поправляю юбку, глубоко вдохнув. Безумие… С ним всегда так, и только с ним! Целуя его, будто выпиваю сладкий яд, а потом падаю бесконечную пропасть.

— Поля… — хрипло шепчет он, зарывшись носом в мои растрепавшиеся волосы.

Приказываю себе собраться! Напоминаю, что мы находимся в доме его отца, где даже у стен имеются уши. Всё очень серьёзно. Надо бежать!

— Мне пора. Нас могут увидеть! Надо что-то с этим делать. Я… просто не могу так, по кустам, как преступники, какие-то.

Отчаяние разрывает меня на части. Кое как выскальзываю из жадных тисков. Бросаю последний взгляд на моего мужчину.

Владимир опять в костюме. Никогда не видела его в простой одежде. Строг и педантичен во всём. Живет по строгим правилам, которые с раннего детства навязал ему его отец тиран.

— Ну, я пошла. Первой.

Делаю шаг в сторону двери.

— Постой.

Как вдруг, он ловит меня за руку, опять на меня набрасывается, топит в ещё более жарких, ненасытных объятиях. Не может мною насытиться! Я такая же… Я тоже не могу! Но ничего не могу с этим сделать. Есть правила, которые нельзя нарушать. Иначе пожалеешь.

Влад гладит моё лицо тыльной стороной ладони, и смотрит таким глубинным взглядом, как будто я — его всё.

— Ты такая красивая… Безумно красивая. Ты особенная девушка, Полина. Я думаю о тебе без перерыва. Хочешь тайну открою?

— Хочу.

— Не знаю, как это объяснить… но ты что-то во мне изменила, — бережно берёт мою руку, опуская её себе на грудь. Там, где сердце. — Вот здесь.

Я взволнованно сглатываю.

Да, я тоже это заметила. Власов поразительным образом стал вести себя совсем не так, как во время нашей встречи в обеденной зале. Девочки это тоже недоуменно отметили. Сказали, что барина младшего будто подменил его брат-близнец.

— Хочу, чтобы ты была моей. Только моей! — рычит, твёрдо заявляя.

— Но… Это всё звучит как-то эгоистично. Мы не можем быть вместе, — от этих горьких слов наворачиваются слёзы. И душа в клочья рвётся! Еле сдерживаюсь. — Разве отец не подобрал для тебя достойную невесту?

— Я что-нибудь придумаю!

— Невозможно…

Он должен меня отпустить и не мучить больше.

Чем чаще я его вижу и целую, чем сложнее нам будет однажды расстаться.

Наверно я должна собрать вещи и уехать. Найти другую работу! Но это так сложно… Я всякий раз борюсь со своими чувствами, но они побеждают.

— Ничего в мире нет такого, что не подвластно было нам, — сжимает мою руку на своей груди, еще раз целует. Мягко, коротко, в уголок моих губ.

— То есть, ради меня ты сможешь пойти против отца?

— Да.

— Нет…

Не верю.

— У меня к тебе всё серьёзно, я говорю правду. Ты будешь моей! Я тебя никуда не отпущу и никому не отдам!

За дверью слышатся шаги, мы затихаем. Кто-то проходит по коридору. К счастью, мимо нас. Я почувствовала, как Влад напрягся, спрятав меня за своей спиной.

Фух, это было опасно!

— Я пойду, позже поговорим! — мягко улыбаюсь, глядя в его такое правильно лицо, хоть и с жёсткими чертами, но по-мужски очень красивое лицо.

— Я первая. Ты потом…

Приподнимаюсь на носочки, коротко, но очень нежно целую его мягкие губы и выскальзываю из подсобки.

Внутри всё трепещет от радости! Я парю как бабочка по коридорам, потому что Влад сказал, что я принадлежу только ему! И что ради нас он может запросто пойти против отца.

Отказаться от наследства, сбежать! Чтобы быть со мной, создать семью, жить долго и счастливо, получая от жизни то, что ты действительно хочешь. А не потому, что обязан, так надо.

На душе так легко, так сладко… Перед глазами розовая пелена. Я выбегаю из подсобки и бегу к лестнице, не замечая, что за мной тайно наблюдают.

* * *

— Поля! — окликает меня Женька, другая горничная, с которой я иногда общаюсь.

От неожиданности роняю на пол стакан, который вытирала полотенцем, тот вдребезги разбивается.

— Блин.

Расстроенная, приседаю, собирая осколки. Повезло, что это не раритетная ваза из дорогого фарфора, а обычное стекло. Иначе, я бы до самой старости работала на Власовых бесплатно.

— Ты в порядке? — на плечо ложится её ладонь.

Если бы.

Я уже несколько дней сама не своя! Глубоко в голове засели слова Влада, когда он заявил, что у него ко мне серьёзные чувства и что ради меня он готов пойти против отца.

А ещё в последнее время я начала сильно уставать. Засыпаю на ходу. И аппетита нет. Скорей всего, это последствия усталости, зверского ритма, в котором я сейчас живу.