Черные начала. Том 6 (СИ) - Кири Кирико - Страница 32
- Предыдущая
- 32/76
- Следующая
— Хочешь сказать, что…
— Что ты видишь сознанием напрямую всё таким, какое оно есть, без привычных барьеров в голове, которые называются «привык», — кивнул он.
— Хорошо объяснил, — кивнула Люнь, сама внимательно слушая его.
— То есть я сейчас вижу без приукрашиваний?
— Ну… да, можно и так сказать. Как ты видишь девушку накрашенной и не накрашенной. Ты это, главное держи себя в руках и не забывай, кто ты есть на самом деле. Многие отходят от своих корней, когда проходят этот уровень.
— Меняются, — подытожил я.
— И не в лучшую сторону, хочу я сказать! — поднял он палец. — Вот ты сначала такой «ой, вы мои родные», а потом смотришь и такой «фу, противные!», а потом уже такой «ой, я увидел, какие они на самом деле, они мне не ровня!», вот так. Ну или просто теряешь к ним симпатию. Я вот бананы перестал любить.
— Я видел, как ты их ешь.
— Это от ненависти! Я их так ненавижу, что готов сожрать.
— А раньше ты что с ними делал тогда, стесняюсь спросить?
— Ел с любовью, — сказала он так, будто бананы были любовью всей его жизни.
Значит, надо просто перетерпеть?
Это было проще сказать, чем сделать.
Та же Цурико, она ведь привлекательная и сексом заниматься с ней приятно, но после третьей ступени я видел в ней только… тело.
Вот как ты смотришь на табуретку, которую можешь сломать, так же я смотрел и на неё. Тело, кожа, руки, глазные яблоки, голова… я не мог объяснить, но было такое впечатление, что я смотрю на какой-то конструктор из отдельных частей. Будто и не человек она. А это ещё речь не заходит о том, что она мне казалась супермерзкой. Я даже обнять не мог Цурико, так как она вызывала во мне отвращение, будь она трупаком, которые ещё и опарыши едят.
Значит, так выглядит человек, когда ты никогда его в жизни не видел?
— Чего? — нахмурилась Цурико, когда полезла ко мне целоваться, а я её с брезгливым лицом отодвинул. — От меня воняет, что ли?
— Ничего. Просто ты бы не могла переместиться на пол с кровати?
— Чего?! В смысле, на пол?! И почему я?!
— Во-первых, потому что я взял ступень в стадии Познание жизни, и меня сейчас нехило накрыло. Ты-то должна знать, сама уже на второй стадии. А во-вторых, с чего вдруг я должен идти на пол, если комната моя?
— Ты ваще офигевший… — зло пробормотала она и бросила подушку на пол, после чего стащила с меня одеяло, на которое легла. — Ваще в край охренел…
Кажется, я стал действительно понимать, что имела ввиду Люнь под тем, что это может поменять твой взгляд. На первой ступени это было как обухом по голове, конечно, но в разы слабее. А здесь всё становилось хуже и хуже, от чего на четвертой ступени меня уже била лёгкая паранойя.
Паранойя насчёт того, что я всё меньше и меньше чувствую себя человеком.
Я разве что Люнь воспринимал более-менее, да и то лишь потому, что она призрак.
Да, привыкнуть к подобному будет сложно.
Зато в связи с этим я стал более чувствительным ко всему остальному. Как пример, после небольшого эксперимента стало понятно, что, помимо улучшенной реакции, я теперь буквально чувствовал присутствие других, если они были со мной в одной комнате. Вот просто стал как… осязать их, что ли, как дуновение очень слабого едва заметного ветерка в мою сторону оттуда, где был человек.
Но чем дальше я брал ступени, тем становилось хуже, и вскоре мне на других даже смотреть было больно. И Цурико я прогнал вообще из комнаты, на что она расплакалась и сказала, что я дурак. Удивительно, но это звучало даже мило.
С другой стороны, она могла бы понять, насколько мне самому херово, когда вся комната выглядит настолько странно, что мне становится жутко до икоты. Это как если бы я был в какой-то жуткой пещере, наполненной тьмой, в которой скрывается чистый уже знакомый мне ужас. Здесь всё выглядело странным.
Возможно, притормози я и пробивайся через эту стадию медленнее, всё было бы иначе, однако времени у меня как раз-таки не было.
— Ты не думал немного приостановиться? — спросила Люнь. — Дать себе отдохнуть?
Сейчас я находился в собственном внутреннем мире. В тех самых греческих руинах, которые показались мне в прошлый раз бессмысленными. Но сейчас, когда весь мир казался мне жутким, чужеродным и враждебным, это место было просто идеальным, чтобы спрятаться.
Здесь меня не пугало окружение, так как, по сути, оно было внутри меня. Я был как бы ограждён от остальных и потому мог немного отдохнуть от пугающей реальности, что находилась за этими иллюзиями.
Я сидел на бортике фонтана в центре моего внутреннего мира и мочил ноги в воде.
Голос Люнь шёл отовсюду. Я мог бы его заглушить, будь у меня такое желание, но хотя бы какой-то контакт с внешним миром иметь надо было.
— Времени нет, Люнь.
— Время есть, куда хуже, если ты себе психику сломаешь. Ты не ешь, не спишь, только медитируешь.
— Я и сплю, и ем, — не согласился я.
— Сколько? Один раз в стуки? И спишь меньше пяти часов. Ты же устал!
Приятно, что она заботится обо мне, но жаль, что иногда с этой заботой конкретно так достаёт.
— Да, но ты знаешь, что иначе никак.
— Вот дурной… — вздохнула Люнь. — Ты и так благодаря идеальной структуре и тому, что до этого взял все ступени, развиваешься очень быстро. А здесь ещё и без положенных перерывов и даже без нормального сна!
— Зато закончу очень скоро.
— Скоро? Сколько ещё? Месяц?
— Меньше, — покачал я головой. — Полмесяца, думаю, и закончу.
— Ты сумасшедший, — я буквально видел, как она качает головой. — Ты уже месяц сидишь так, взял четыре ступени. Ты будешь сидеть ещё месяц, и я не уверена, что твоя психика выдержит такое. Обычно люди берут ступень, ждут, пока обвыкнутся, месяцок и берут следующую, а не так, залпом. Мне страшно представить, как ты видишь внешний мир.
— Очень интересно. Знаешь, будто всё движется как плоть такая, знаешь, гнойная и вонючая, — поделился я.
— Какой ужас…
Согласен, это было ужасно, но зато как быстро!
Гой мне тоже сказал, что надо соблюдать осторожность, иначе можно крышей поехать так конкретно. Если не давать себе привыкнуть к этому, то это всё смешивалось и копилось, копилось, копилось, все искажения, все ощущения усиливались, и под конец люди просто не могли смотреть на мир вокруг, отъезжая крышей в сторону.
Могу представить, что они видели, так как я сам видел нечто подобное, когда открывал глаза.
Поэтому методика прохождения этой стадии выглядела так: берёшь ступень, потом отдыхаешь месяц или два, вновь берёшь и вновь отдыхаешь. Сама ступень занимала недолго, неделю где-то, однако положенный отдых тормозил всё очень сильно. Оттого полная стадия в восемь ступеней могла занимать примерно от десяти месяцев до полутора лет.
Я не мог позволить себе столько. Ступень в неделю, четыре в месяц — вот так выглядел мой путь, а к остальному как-нибудь да привыкну. Просто никто из них не понимал (ну Гей и вовсе не знал), что то, что я видел, никогда не сравнится с тем, через что я проходил.
Что мне эта искажённая реальность и отвратительные люди, если я касался самого Хоудай. Вот что такое настоящий ужас, что такое кошмар наяву. После того, как я на себе ощутил его преследование и его касание, после каждой сраной ночи, когда этот Хоудай гоняется за мной, что такое эта искажённая реальность?
У меня явно образовался иммунитет к этому дерьму.
А может я уже был частично поехавшим после встречи с ним. Но как бы то ни было, искажённая реальность пусть и сводила слегка с ума, но не критично, и я мог это перетерпеть.
Правда, есть было сложно, так как ощущения были такими, будто я червей жру. Нет, вкус нормальный, да и консистенция, но общее восприятие было таким, что вызывало отвращение под конец вообще всё.
Тут целый героизм был до туалета дойти, чего говорить об остальном.
Но тем не менее я упорно старался пробиться через эти глюки, даже выходя на улицу иногда. Смотрел на людей, дышал свежим воздухом, пытался привыкнуть заново ко всему тому, что раньше меня окружало.
- Предыдущая
- 32/76
- Следующая