Группа крови на рукаве (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 13

Ивана утащили в тень подальше, хоть он и пытался возмутиться, мол, не трогайте мою бренную тушку, хочу смотреть за процессом самолично. Но жар от огня вместе с солнцепеком — испытание не для раненых.

Чунг помогал таскать бревна, бабка собирали в чаще подходящие лианы, сплетали их в “корабельный фал”. Делала она это быстро, натруженные руки так и мелькали.

Бревна нужной длины укладывали на косе, на “ролики” (наиболее ровные и круглые в сечении стволы), чтобы потом на воду легче было спускать.

Поперек бревен с концов положили две бамбуковые прожилины. Каждое бревнышко привязали к ним. Вроде получилось. Из тонкого сухого бамбука Чунг вырезал четыре шеста. Сомневаюсь, что ведьма грести будет, но один шест про запас не помешает.

С богом…

— И р-раз! И два! — я командовал спуском плота, вгрызаясь в песок ногами и толкая махину к воде.

Чунг, Лиен и даже ведьма с усердием пыхтели рядом. Неуклюжее сооружение нехотя скатывалось в речке. Периодически приходилось останавливаться и подкладывать под плот освобождающиеся сзади него “ролики”.

Десять минут мучений и плот на воде. Ура! Аж настроение поднялось, виден свет в конце туннеля.

— А он точно выдержит? — Иван с опаской осматривал шедевральный продукт моего судостроения, когда мы с Чунгом потащили его на плот.

— Не знаю, — пропыхтел я. — Надеюсь... Водоизмещение и прочую хрень рассчитывать не обучен. Применил для создания плота самый проверенный и универсальный научный метод. Надеюсь он сработает.

— Это какой такой метод? — удивился полковник.

— Самый, что ни на есть русский. Метод тыка называется.

— Заебись метод, — улыбнулся Иван. — Анекдот по этому поводу вспомнил: “Поручик, как вы среди прекрасного пола находите девственниц? — Элементарно! Методом тыка!”.

Я хохотнул, а Чунг и Лиен лишь непонимающе хлопали глазами. Умом Россию не понять…

Погрузили нехитрый скарб, оружие и забрались на плот сами. Последним пришлось запрыгивать мне. Толкал конструкцию подальше от берега. Чунг как-то самоустранился от этой работы. Опасливо поглядывая на воду, забрался на плот, первым делом примастрячил на носу пулемет.

— Ты что, брат? — спросил я его упершись шестом в илистое дно. — Плавать не умеешь?

— Умею, — нахмурился тот. — Но не люблю…

Странно… Что за фобия такая? Но ковырять дальше не стал. Может травма детства, или пытали его в воде?..

Мы с Чунгом встали по бокам и тыкали дно шестами. Лиен расположилась на ”корме” и подруливала широкой лопастью топляка, похожего на весло, что посчастливилось найти на косе.

— Ну, вот! — я вытер пот со лба, вечернее солнце до сих пор жарило. — Другое дело… И мошек меньше, хотя на воде пожарче будет.

Настроение приподнялось, тыкать шестом — не кули ворочать. Полегче гораздо. Хотелось даже песню запеть: “Вниз по Волге-Реке”.

Только не Волга это вовсе, и страна чужая. Занесло так занесло. Даже год не мой… Но вешать нос не собирался. Прорвемся. Не дурнее паровоза. Если уж в Чеченскую выжил и девяностые в детдоме провел, то что мне вьетнамская война? Очередное приключение?

Вертел я эти приключения. Сюда я не просился… Как такое вообще возможно? Даже времени поразмыслить над этим не было. Шутка мироздания, мать его? Не просто же так сюда попал? Если звезды зажигают, значит, — это кому-нибудь нужно…

Жил себе спокойно, все как у всех: гастрит, на ужин пельмени, в выходные пивко. Все просто и понятно. А здесь? Не знаешь, что будет через час. А на завтрашний день, вообще надежды нет. И планы на жизнь незамысловаты — просто не сдохнуть…

Джунгли чуть стиснули реку, русло сузилось, виляя, пробиралось под нависшими кронами. Ингода ветки задевали головы и плечи. Приходилось пригибаться. С моим ростом Гулливера приходилось особенно не сладко. Компактный Чунг и тут меня обставил. Ему достаточно было лишь пошире расставить кривые ножки и согнуть их немного в коленях. А я каждый раз тихо матерился и сгибался в три погибели, когда в очередной раз проплывали под нависшей зеленкой.

— Осторожно! — вдруг закричал Чунг и замахнулся на меня шестом.

Рефлекторно я успел поставить блок, но шест просвистел рядом с ухом и врезался в ветки, что нависли у меня над головой.

На мои плечи посыпался десант из сбитых листочков. В воду что-то плюхнулось потяжелее чем листик, не успел разглядеть.

— Ты что творишь, мать твою! — прикрикнул я на Чунга. — Чуть по голове мне не заехал! Напугал, скотина такая!

— Змея укусит плохо будет. Судороги, смерть… — невозмутимо проговорил вьетнамец.

— Какая нахер змея на плоту?

— Не на плоту, а на дереве.

Чунг ткнул шестом куда-то в бок. Я оглянулся и похолодел. В воде извивалось мерзкое чешуйчатое тело с красными пятнышками на голове. Эта тварь висела на дереве, прямо надо мной. Если бы не Чунг, по-любому бы куснула. Не из пакости, так из страха. Напоролась бы моя бедная головушка на нее и все… От таких мыслей по спине побежали мурашки. Огромные такие, размером с жука.

— Ты это… — миролюбиво проговорил я. — Извини, если что… Не врубился я сразу, не понял почему меня оглоблей приложить хотел.

— Бывает, — кивнул Чунг. — Только смотри по сторонам чаще. Змеи на ветках сидеть могут. Там они птиц ловят.

— Тьфу ты! Что за страна такая?! — плюнул я. — Змеи по деревьям лазят!

Вечерело. Сумерки сгущались быстро. Будто куда-то торопились. Вымотался я — не сказать как. Пора нам становиться на ночлег…

Бабка покопалась в американском барахле, нашла коробку с крючками. Ловко наловила пару рыбин, чью видовую принадлежность я затруднился определить — чай тропики, не Волга-матушка. Мы обмазали водоплавающих глиной и запекли в углях. Объединение!

Только собрался придавить часиков пять до своей смены, как меня отозвал в сторону Ваня. ГРУшник уже начал потихоньку ходить, чудо-снадобье творило чудеса.

— Давай, колись, телись…

— Ты о чем?

— Сам знаешь о чем!

— Иди ты в жопу к кайману со своей политикой. Не буду я на ночь про это

— Будешь!

А ведь не отстанет!

— Ладно, спрашивай

— В каком году развалился СССР и почему?

— В 91-м. В 85-м кажется к власти придет пятнистый иуда — Горбачев.

— Не слышал про такого.

— Со Ставрополья. Первый секретарь. Перетянут его в Москву. Как же… Молодой, сука, инициативный. Говорит не по бумажке.

— И что?

— К этому времени в Союзе уже будет не все гладко. Бунты на окраинах, дефицит жратвы. Народ так подустал прилично от партократов. Плюс цены на жижу упадут — я вспомнил документальный фильм, что смотрел на Ютьюбе про развал СССР — Без дорогой нефти, да еще с заносом бабла всяким неграм и прочим ебучим арабам — бюджет пошел по пизде. А да, еще в Афган залезем неудачно — типа на военную операцию, быстро власть поменять. Останемся нам на 10 лет — бойня будет, будь здоров! Может еще и застанешь. Тебе сколько сейчас?

— Сорок

— О, погодок!

— Ладно, продолжай

— Не знаю, что еще рассказать. Ну заклятые враги постараются, да. Всяких агентов влияния продвинут во власть.

— Кто именно?! — Ваня жестко так посмотрел на меня — Имена, фамилии, явки!

— А я пасу?! Я тебе что, историк? Ваш Леня досидит до 84-го. Уже такой, еле живой мумией. После него будет парад катафалков — Андропов на год, помер. Еще на полгода или около того… как его, на Ч… Черненко! Тоже отмучился. И все, добро пожаловать, Михаил Сергеевич.

— Кто это?

— Да говорю тебе, Горбачев!

— Понял, понял — Иван задумался — И что дальше?

— Была ядерная авария в Чернобыле, потом сильное землетрясение в Армении. Ну и перенапряглась страна. Пошли брожения, парады суверенитетов. Республики мигом откололись. Прибалты и хохлы сбежали первыми. Остальные тоже. Дальше пошло поехало. Россия — угнетатель соседних народов, одно зло от нас… Повоевали и с чеченами, что хотели свалить — всем можно, а нам нельзя? — и с грузинами. Те, хотели себе обратно Абхазию и Южную Осетию. Когда я тут очутился — пошла война с Украиной.