Греческие каникулы (СИ) - "Панчуля" - Страница 8

***

«Здравствуй, отец.

Я прочитал все твои рекомендации относительно «Горной вершины» и согласен с ними. Счета передам бухгалтеру, пусть решает, каким из способов мы выгоднее переоформим здание.

Мама в порядке, думаю, она сама лучше расскажет тебе об этом в собственном письме. Ремонт западного крыла в поместье почти окончен, кажется, ей нравится.

Надеюсь, что ты здоров. У меня всё в порядке. Нет, я не собираюсь жениться.

Д.М.»

Драко Малфой отложил перо и вздохнул. Честное слово, он лучше бы проводил ежедневные планерки с кучей нервных сотрудников, чем был вынужден отвечать на письма отца примерно раз в месяц. Обычно он откладывал это дело на пару-тройку дней, но сегодня выбора не было, потому как уже завтра он отправится в деловую поездку, не хотелось бы тащить туда помимо прочего еще и висящее дело с ответом на письмо отцу. Поэтому не успела сова улететь из кабинета, как Малфой-младший сел в кресло, закрыл дверь заклинанием, написал ответ и сейчас перечитывал его в третий раз.

Потирая уставшие от документов глаза, он откинулся на спинку кресла. Кажется, ему нужен отпуск. Уехать к черту на кулички, чтобы его никто не нашел и не трогал. Чтобы десятки бумаг не требовали подписей, а бесконечный поток людей не посещал его офис. Ещё и отец…

Люциус Малфой сидел в Азкабане почти десять лет. Ровно с момента окончания Второй Магической войны. Точнее, со следующего дня после её окончания. Всё это было логично и правильно. Что удивительно, похоже, Люциус считал так же.

Драко не знал, что произошло в его голове и не брался анализировать его решения, но после окончания битвы за Хогвартс, старший Малфой вернулся в поместье и закрылся на целый день в своем кабинете. А когда на следующий день авроры пожаловали, чтобы забрать всю семью на допросы и арестовать её главу, оказалось, что он никуда не сбежал, а почти сутки готовил бумаги и документы для того, чтобы Драко стал полноправным владельцем всего состояния, переоформлял доверенности, делал новые и занимался прочей бюрократией.

Таким образом, после того, как две недели авроры плотно «занимались» Драко и Нарциссой, мать и сын вернулись в пустое поместье.

Сделать это настолько быстро помогло сокрытие матерью в Запретном лесу состояние Поттера перед последней битвой, а также то, что сам Драко не хотел помогать Пожирателям и «не узнал» Золотое трио, которых приволокли егеря, тогда в поместье.

Он прыснул от смеха.

Идиоты. На Поттера указал бы даже ребёнок.

Свидетелями защиты на их слушаниях выступали сами участники троицы и масса членов Ордена.

То, что происходило далее с Люциусом Малфоем не вызвало никаких вопросов и совершенно не было чем-то особенным. Кроме одного. На заседаниях он полностью признавал свою вину и помогал следствию. Почему? Зачем?

Драко вспомнил отца в последние месяцы войны. Некогда статный и благородный Малфой-старший был вымотан и практически уничтожен как личность. После неудачи в Министерстве с пророчеством для их семьи наступил самый тёмный период.

Проживание Темного Лорда в их поместье на протяжении нескольких месяцев, собрания Пожирателей, на которых разрабатывались планы по очередным убийствам и захватам важных локаций, постоянное унижение Люциуса Лордом. Он так и не простил ему ту неудачу.

А еще крики, постоянные крики пытаемых пленников.

Тёмный период. Драко невесело усмехнулся. Черт возьми, это был ад на земле.

Ад, последствия которого мать ощущает на себе до сих пор. Кажется, она так и не набрала вес после той затяжной депрессии, которая почти убила её за три года. Три года безуспешных попыток найти лечение, клинику или докторов, которые вообще смогут с этим обращаться.

Многие знали, что в крови у Малфоев течёт вейловская частица, и Драко всегда считал это большим плюсом для их родословной. Презентабельный внешний вид, природное благородство, умение «читать» людей, отличная интуиция — всё это на протяжении веков помогало Малфоям в жизни и бизнесе, чем безусловно радовало их.

До депрессии Нарциссы. Которую, как оказалось, почти невозможно лечить, потому как этот самый вейловский ген обладает практически совершенной сопротивляемостью любым зельям и заклятиям, которые влияют на разум.

Та самая депрессия, которая побудила его заняться тем, чем сейчас полностью забита его голова.

Драко запечатал письмо и призвал сову.

«Горная вершина» была одним из отелей в большой сети, которой владели Малфои. Месяц назад отец рассказал подробно, как именно, по его мнению, стоит переоформить его в связи с новым законом в волшебной Франции, и Драко был рад, что с этим вопросом покончено.

Только с этим одним.

Состояние семьи Малфой было огромным. Самое большое хранилище в Гринготтсе, десятки бизнесов, которые веками велись с волшебниками и маглами, инвестиции в самые крупные отрасли промышленности. Со всем этим столкнулся восемнадцатилетний Драко Малфой, когда переступил порог своего дома, где теперь он был хозяином. Слава Мерлину, за эти века бóльшая часть бизнесов была налажена настолько, что в каждом имелись отличные управляющие, которые поколениями занимали свои должности, передавая их по наследству детям, внукам и правнукам.

Кроме одного. Медицина.

После окончания острой стадии болезни Нарциссы, на лечение которой были потрачены огромные деньги и подняты почти все связи семьи, Малфой понял три вещи:

1. Святого Мунго далеко не совершенна

2. Монополия — это плохо

3. Людям с необычными генами или волшебными особенностями здоровья почти некуда обратиться.

Тогда помощь они нашли на Тибете. У старого мага, семья которого веками занимается лечением необычных волшебных недугов. Фактически, Драко был обязан старому Мимару за то, что тот спас жизнь матери.

После трех месяцев пребывания там, первое, что сделал Драко Малфой по возвращению домой — открыл благотворительный счет для помощи специфическим магическим клиникам. Колоссальная сумма поступила уже через неделю по известному адресу в Тибете.

Потом были несколько месяцев изучения отрасли, после которых в список печальных выводов прибавился еще десяток пунктов. А потом еще с десяток.

Следом шли тяжелые месяцы получения лицензии. Драко презрительно фыркнул. Затяжные решения были обусловлены совершенно не проблемами с документами (у Малфоев были лучшие юристы), а репутацией семьи.

Разумеется.

Никто не видел в желании наследника Малфоев благих порывов. Несколько лет Драко сталкивался с презрением, ядовитыми фразочкам, которые летели вслед, стоило только ему появиться в Министерстве, и слухах о том, что обсуждали в кулуарах. Никто не говорил с ним напрямую.

Ублюдки.

Сова постучала в стекло. Драко поправил пиджак, вставая с кресла. Порыв горячего воздуха из окна чуть прошелся по платиновым волосам.

Чёртова жара. Надеюсь, два дня около моря будут не такими удушающими.

Смотря вслед удаляющейся точке на небе, Драко вернулся мыслями к клинике.

Он любил выезжать за пределы Англии по делам бизнеса. Люди, далекие от ярких воспоминаний о прошедшей войне и участии в ней его семьи, были свободнее и доброжелательнее в общении.

Нельзя сказать, что сейчас Малфои преследовались. Всё-таки прошло десять лет, к тому же после получения лицензии Малфой-младший открыл уже семь клиник в разных регионах мира, в том числе две в Англии. И эти клиники помогли достаточному количеству людей, чтобы общество отстало от него с подозрениями. Не то, чтобы все стали дружить, но во всяком случае тотальной ненависти в свою сторону Драко не встречал уже довольно давно.

Подойдя к столу, Драко проверил документы по Греции, лежащие в папке.

Санторини вообще-то был курортом на отдельном острове. Курортом, куда могли поехать только достаточно обеспеченные волшебники. Как правило, туда катались молодожены из чистокровных семей из окружения Малфоев. Драко скривился, вспомнив, что каждый месяц отец «легко намекает» Драко о том, что вообще-то семье нужны наследники, а самому Драко — хорошая партия для, цитата: «Поддержания престижа фамилии».