Возрождение Феникса. Том 4 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 8

Но обходится без эксцессов. Девушек забираем за час. К счастью, все уже накрасились, оделись и больше никого ждать не приходится. И вот мы впятером мчим в «Зарницу». Румяная Алеся от смущения ломает руки. Анфиса сохраняет на лице улыбку, но то и дело озабоченно поглядывает на Лизу. Люда держится более уверенно. А Лиза так вообще излучает безмятежность, спокойствие и непоколебимую уверенность. Осанка прямая, без напряжения, как у царицы в окружении подданных.

— Арсений Всеволодович, вы сегодня прямо как проказник, — замечает Лиза, сверкнув улыбкой и заставив других барышень чуть зажмуриться.

— Елизавета Артемовна, а я считал, что как верный кавалер, — поджимаю губы в притворном расстройстве.

— Верно считали. Но в том-то и дело, — поясняет княжна. — Думаю, Анфиса и Люда меня прекрасно поняли.

Втянутые в разговор девушки кивают. Алеся же испуганно вжимается в кресло. Я смотрю на барышню и грустно вздыхаю:

— Значит, мы с Лесей остались вдвоем в неведении. Но нам не привыкать, особенно на поле. Правда же, Лесь?

— Правда, — кивает ободренная моей поддержкой барышня.

Улыбка Лизы чуть гаснет:

— Не расстраивайтесь, Арсений Всеволодович. Вам с Алесей Прохоровной недолго мучиться наедине.

— О, Елизавета Артемовна нас сейчас спасет, — я снова смотрю на Алесю. — Как приятно.

— Девочки и мальчик, — вставляет Люда. — А давайте уже без отчеств? А то как на государственных переговорах, ей-Сварогу. Так скоро начнем употреблять канцеляризмы словно госслужащие. И у нас получится не сборище друзей, а разнополая рабочая группа под председательством Арсения Всеволодовича. — Все смеются. — Такого нам не надо. Поэтому сегодня без упоминаний батюшек.

— Я бы с радостью, — вдруг смущается Лиза, разом потеряв всю свою горделивость и украдкой взглянув на меня.

— Тоже, — чуть отходит от страха Алеся.

— Тогда решили, — улыбаюсь. — Ну так что ты, Лиза, вещала про мое проказничество? Просвяти-ка. Вроде веду себя по этикету. Кого на вечер веду, за теми и заехал.

— На красивой машине, — поддакивает Леся, погладив кожаную перетяжку сидения. Зеленые глаза барышни вспыхивают. — Даже мой дядя впечатлился. В окно как глянул, так сразу сказал, что не ошибся в тебе.

— Передай мою благодарность Радимиру Львовичу за щедрую оценку.

— Арс…Сеня, — неожиданно самой робкой в нашей компании становится пепельноволосая княжна. — Соблюдая этикет приличий, вы нарушили этикет «собраний «Зарницы».

— А-а, вот оно что, — догадываюсь и почесываю щеку. — Значит, да будет так.

— А что в этом неправильного? — Леся хлопает глазками.

Ей поясняет Анфиса.

— Нравы в «Зарнице» простые. Даже очень. Не в почести правило: кавалер — дама. Здесь у многих принят формат «свиты». Самые крутые собирают вокруг себя табун поклонников. Обычно светские львы не заезжают за своими сошками. Когда сошек много, конечно. За единственной спутницей заехать могут. А у нас, на первый взгляд, именно ситуация «свиты»: один мальчик, куча поклонниц. Вот Лиза и подметила воспитанность Сени ему в упрек.

— Лиза слишком добра, — замечаю. — И не акцентировала внимание на том факте, что свиты собирают княжичи и княжны. То есть, скорее, это я ваша сошка, — подмигиваю Лизе, от чего она не теряется:

— Что ж, тогда прислуживай нам по совести, Арсений.

— И на других барышень не смотри, — добавляет Анфиса.

— И следи, чтобы наши бокалы были полными, — Люда.

— И танцуй только с нами, — вливается в коллектив Алеся.

***

В связи с предосенней прохладой залы в «Зарнице» натопили до духоты. Многие молодые аристократы вышли подышать на улицу, дожидаясь, пока сбавят жар. В руках у дворян сверкают полные бокалы. Примыкающие улицы наполнили звон хрусталя, смех и гвалт. Пролитое шампанское образовало на тротуарах пузырящиеся лужи .

На дороге раздается автомобильный гудок. Дурачащиеся дворяне торопятся сойти с проезжей части. Под свет неоновой вывески ресторана въезжает роскошный серебристо-черный «Майбах». Таганрожский премиум-класс, своершенство мирового автопрома. Далеко не каждый дворянчик такой себе позволит. Молодняк затихает и с любопытством ждет, когда покажется владелец. Кто он? Граф? Княжич? Может, цесаревна?

Первым наружу выходит блондин в темных джинсах, элегантном джемпере, ярко-синем пиджаке и замшевых мокасинах. Парень впечатляет стройностью, осанкой и особым шармом. Мало кто его узнает, лишь какая-то девица вскрикивает:

— Этот мальчик играл на концерте вместо Матронова!

— Аа, — сразу предполагает кто-то. — Попсовый певчик. Значит, фаворит из чей-то свиты.

— Делаем ставки, из чьей, — улыбается другой дворянчик с осоловевшими от вина глазами. — Ставлю тысячу рублей, что Шереметьевой. Она без ума от рок-н-рольщиков.

— Я здесь вообще-то, Орлов, — возмущается розоволосая девушка с пышным бюстом. — Ты со мной только что танцевал, пьянь. За грудь чуть ли не лапал, склерозник. Совсем не ценишь красоту под боком.

— Я принимаю ставку, Кирилл, — смеется Виктор Долгоногий. — Или уже поздно?

— Это точно Волконская, — говорит Шереметьева. — Мальчик — ее вассал. Она уже с ним приходила, никому не давала с ним поговорить даже минуту.

— Тебе опасно доверять чужих фаворитов, Ирина, — с улыбкой подначивает графиню Виктор. — И фавориток, кстати, тоже. А юношу зовут Арсений Беркутов. Нормальный паренек.

Между тем блондин обходит машину и, открыв дверцу, помогает выйти Анфисе Аркадьевне.

— Ну я же говорила, — пожимает оголенными плечами Шереметьева. — Опять зажмет мальчика в углу дивана и никого к нему не пустит.

Анфиса отходит в сторонку и смиренно ждет. Следом Беркутов подает руку кому-то еще. Дворяне дружно выдыхают:

— Да ладно!

Новой спутницей рядового дворянчика оказывается самая желанная барышня для многих аристократов. В тайне желанная, ибо далеко не каждый осмелится признаться Лизе Бесоновой. Первый сорт, который до сих пор никто не решился попробовать.

Сейчас юная демоник, опираясь на руку Беркутова, выходит из машины. Княжна Бесонова выглядит, как воплощение порядочности и обольстительности, как сочетание несочетаемого. Синее платье без оголенностей, закрытый кружевной верх, широкий пояс на талии, подол до колен. Живой соблазн в обертке из скромности.

Княжна не торопится отпускать ладонь парня.

Кто-то в толпе пьяно бормочет:

— Черт, чем же я хуже? Он даже не титулованный!

Из «Майбаха» вылезают еще две спутницы. Беркутов также подает им руку. Эти девушки никого не заинтересовывают. Обычные невзрачные дворянки, хоть и хороши собой. Но само их наличие значит очень многое. Оно значит, что четыре девушки состоят в свите юноши. Две княжны на равных с простыми дворянками и на вторых ролях у какого-то вассала. Многие переглядываются заинтересованно. На сегодняшней вечеринке появилась новая фигура. Факт того, что в свите некоего провинциального просточка присутствуют целых две княжны, говорит о многом. Как минимум о том, что поболтать с ним точно стоит.

Беркутов вместе с барышнями поднимается к крыльцу. Он первым вежливо приветствует хозяина «Зарницы», и только тогда потягиваются княжны, словно обычные люди. Остальным дворянам достаются лишь небрежные кивки. Ничего здесь фамильярного нет, ведь всех княжичей, княжон, графов, герцогов, баронов не поприветствуешь поименно, иначе на это уйдет весь вечер. Просто сам жест вышел царским. Затем новоприбывшие утекают вглубь ресторана.

Виктор Долгоногий задумчиво покачивает бокалом. На самом донышке плескается остаток красного вина. Виктор смотрит на удаляющегося Беркутова и его свиту красоток. Виктор чувствует некую зависть, но это так, Сварог с ней. Парень молодец, отхватил Бесонову, причем, самую первоклассную из всего выводка демоников. Посмотрим, насколько его хватит. Обладание лучшими женщинами требует постоянных подтверждений, что ты достоин такого счастья. А то, что Лиза рассматривает Беркутова вовсе не как друга, видно сразу. Восхищенные взгляды, порывы коснуться…Ее словно околдовали. Виктор знает Лизу не один день, и сегодня первый раз, когда он видит ее такой живой. Влюбилась девочка как есть.