Девочка в реакторе (СИ) - Котова Анастасия - Страница 22

Малышка потупилась и, захлопав густыми ресницами, потопала рядом с рослым дядей, спрятав откровенную издевку под маской напуганного ребенка, которому очень хочется домой.

В Москве прошел дождь. На улицах пахло свежей травой и мокрым асфальтом. Дороги утопали в грязных ручейках, а вместе с ними и колеса проезжающих мимо машин, и пешеходы в летней обуви. Подул прохладный ветер, задирая юбку шедшей рядом девочки. Она не обратила на это никакого внимания, лишь послушно следовала за темноволосым репортером и смотрела перед собой.

— Где ты живешь?

В невинном взгляде пронзительных синих глаз появилось легкое недоумение, затем блеснула искра любопытства. Девочка поджала губы, очерчивая глубокую полоску на подбородке, и повертела головой.

— Ты не знаешь, где твой дом?

Она хитро улыбнулась и, подняв правую руку, указала пальцем на север.

— На другом конце города?

Малышка повертела головой.

— Я тебя не понимаю.

***

На город опустились сумерки. Среди темного небосвода проплывали грозовые тучи, что могли обернуться новым проливным дождем. Игорь устало отпер двери и, бросив ключи на деревянную этажерку, разулся. Пока чернота не завладела ясным голубым фоном и мирными белыми облаками, он стоял возле подъезда и курил одну сигарету за другой.

Девочка внезапно исчезла — тщетно репортер пытался отыскать ее в ближайших закоулках. Она словно в воду канула.

— Проклятье!

Электрическая лампочка начала быстро-быстро мерцать. Сейчас не до технических поломок: самая главная из них на севере — необходимо как можно скорее проявить все отснятые за сегодня снимки и вернуться обратно в Чернобыль, иначе неумолимый фотограф пропустит все самое интересное.

Свет замигал агрессивнее, и когда угольная нить была готова погрузить комнату во тьму, появилась та самая девочка. По длинным волосам пробежали лоскутки мрака, очерчивая тяжелую прядь с бантом.

В глазах цвета неба пробежала яростная молния.

Игорь застыл посреди коридора, не решаясь сдвинуться с места.

— Как…?

Малышка, застигнутая врасплох, лишь пожала плечами.

— Как ты узнала, где я живу? — она подняла руку и, оттопырив два пальца, изобразила передвижение. — Ты следила за мной? Но зачем? — и в этот раз тоже не последовало конкретного ответа. — И как тебе это удалось? Я никого не видел за своей спиной.

Девчушка ехидно улыбнулась и, крутанувшись на месте пару раз, молнией ударила в лампочку. Игорь невольно отпрянул, когда искры посыпались в разные стороны. Электричество на миг исчезло, а когда вернулось, явилась и девочка, стряхивая с юбки мелкие светящиеся точки.

— Ты способна вырабатывать электрический ток? — репортер с широко раскрытыми глазами наблюдал за малышкой в школьной форме, которая, вытянув по обе стороны руки, закружилась на месте, насвистывая себе что-то под нос. — Я должен рассказать об этом Легасову. Он любит подобные вещи.

Тут девочка остановилась и метнула яростный взгляд в сторону фотографа. Поджала губы, разжигая огонь ярости на дне черных, как ночь, зрачков. Некоторое время их глаза пожирали друг друга в легком смятении, и когда Игорь готов был сдаться, малышка, подбежав к подоконнику, рванула с четвертого этажа вниз, превратившись в молнию и оставив после себя черное пятно.

…Лиза бежала по забитым машинами дорогам. До больницы оставалось всего ничего, пара метров, но почувствовав, как скорость перехватила дыхание в груди, она остановилась и, набрав воздуха в легкие, продолжила путь. Большой бюст, поддерживаемый бюстгальтером, давил на ребра, а мелированные русые волосы, собранные в хвост, развевались на ветру.

Узнав о произошедшем на атомной станции, что находилась в нескольких километрах от столицы, ею овладела паника, щемящая сердце и заставляющая подкармливать тяжелые предчувствия мрачными мыслями. Любовь всей ее жизни находилась под угрозой: высокий статный мужчина в наглаженном черном костюме, с намазанными гелем темными волосами и глубокими глазами, в которых могли утонуть сотни электрических искр.

Лиза успела набросить красный кардиган, так как погода резко испортилась: солнце спряталось за тучи, а на землю обрушился настоящий ливень, превращая автомобильные трассы в настоящие реки.

Девушка на одном дыхании влетела в здание больницы, миновала молоденькую вахтершу, уткнувшуюся в журнал советской моды, и оказалась в прохладных коридорах. Пробираясь среди толпящихся медработников и бросая взгляды в приоткрытые палаты, она продолжала рыскать подобно гончей.

“Он сказал, что девчонка должна быть здесь. Но ее здесь нет!..”

Лиза тщетно бегала по коридорам, открывая и закрывая двери больничных палат. Остановившись перед выходом, она перевела дыхание и, почувствовав, как сердце, успокоившись, перестало бешено биться, улыбнулась. Поправила кардиган и вышла на улицу, вдыхая запах мокрой травы.

***

— Господи! — стоя на коленях перед темнотой, кричал в пустоту, содрогаясь от нескончаемых рыданий, темноволосый мужчина в круглых очках. — Я знаю, что мне осталось всего ничего! Мне нужно закончить это дело, прежде чем погибнут ни в чем неповинные люди! Я закрою этот чертов реактор и приду к Тебе, чтобы просить прощения за совершенные злодеяния!

Тишина.

— По моей вине пострадал ребенок, маленькая девочка, которую я хотел спасти, хотел вырвать ее из грязных лап… я… хотел ее… спасти…

— Нет, папа, ты бы меня не спас.

Валера вздрогнул и, обернувшись, увидел девочку, по темным волосам которой стекала дождевая вода. По одежде струился электрический ток и оплетающие утонченную фигурку лоскутки мрака. Она стояла, приоткрыв розовые губы и отвернув взгляд бездонных синих глаз.

— Алина…

— Он хотел, чтобы я продолжила его дело. Он хотел, чтобы я поставила весь мир на колени и заставила умолять человечество о прощении. Меня не спрашивали, чего хочу я. Но мне стало легче, когда я впервые оказалась за пределами детского дома. Там… отвратительно!.. — сквозь слезы прошипела малышка. — Моя мать предпочла животную страсть, а не любовь к своему ребенку.

— Твоя мама…

— Да, она отказалась от меня!.. Особенно когда ТЫ ушел…

Валерий опустил глаза. Его руки, подобно лохмотьям, безжизненно повисли.

Дочь и отец стояли друг напротив друга и каждый думал о возникшей ситуации.

Взгляд маленькой девочки был переполнен грусти. Ее наливающиеся слезами глаза блестели. По грязной щеке потекла одинокая соленая струйка, оставляя после себя след. Ее поджатые губы дрожали от плохо сдерживаемых рыданий. И уже через мгновение малышка разревелась, склонив голову и позволяя горьким слезам течь по белоснежной ткани.

— Я смогла поговорить с тобой только потому что она пошла мне на уступки. Она ушла и забрала мой голос, мои чувства и эмоции, и теперь я как робот хожу среди людей и отбираю у них жизни. Потому что мне так хотелось!.. — повысив голос, воскликнула девочка. — Больше всего на свете я хотела отомстить, наказать всех за свои страдания, но сейчас я поняла, что пошла путем своего хозяина. Я так не хочу! Но и сделать с этим ничего не могу…

— Прости меня… я не хотел…

— Твоя судьба уже предрешена. Единственное, о чем бы я хотела тебя попросить… береги себя, пожалуйста!.. Она придет к тебе, не сомневайся. Она придет к тебе так же, как и к нему, когда история подойдет к концу. Пожалуйста… мамы у меня больше нет, но… я очень сильно переживаю за тебя…

— Стой!.. — девочка сделала шаг назад, постепенно погружаясь в темноту.

— Мне пора. Сохрани в тайне наш разговор. Прошу!..

Валерий с горькими слезами на глазах наблюдал, как последние девочкины слова растворяются в темноте, оставив после себя пятнышки мрака. Они ползали по полу, в тщетных поисках электрического напряжения и, не найдя такового, обиженно охнув, исчезли подобно наваждению.