Няня по ошибке, или Лист желаний (СИ) - Мамлеева Наталья - Страница 18

Аристарх ушел в уборную, а я вернулась за столик, тут же пригубив коктейль. Макс смотрел на меня с легким прищуром, будто пытался разгадать мои эмоции. От этого мне было не по себе.

— Что ты можешь сказать о ревности, Даша? — внезапно провокационно спросил он.

Что вообще за разговоры такие? Надо что-нибудь взять в рот, чтобы не отвечать на вопрос. Я бросила взгляд на корзинку фруктов, взяла яблоко и надавила на него. Мысль пришла мгновенно, и я посчитала нужным её озвучить:

— Любовь — как это яблоко, — начала я. — А ревность — это вмятина, которая со временем почернеет и уничтожит любовь.

— Неплохое определение, — с улыбкой отозвался начальник и добавил, подавив улыбку: — Но я не согласен с тобой. Ревность — это то, что питает это яблоко, дает ему созреть. Конечно, если ревности будет слишком много, то яблоко созреет до того, как его сорвет садовник, упадет и станет удобрением для почвы, поэтому во всем лучше знать меру. А то, что ты называешь вмятиной, которая со временем почернеет, это безразличие. Смотри, с каким отстранённым выражением лица ты испортила это яблоко, даже не подумав о его состоянии. Ты прекрасно умеешь подбирать примеры, но они ошибочны.

— Хочешь сказать, что ревность лучше безразличия?

— Смотря для чего. Если ты имеешь планы на будущее с этим человеком, то да, определенно.

— Вот она — ключевая фраза! — воскликнула я и наклонилась к мужчине, повторив его же слова: — Если ты имеешь планы на будущее с этим человеком, то да, определенно, ревность помогает страсти, а если нет, то ограничься безразличием.

Макс не успел ответить. Я резко отстранилась и улыбнулась подошедшему Аристарху. Мне стоило подумать над словами Макса, но я почему-то решила задвинуть этот эпизод подальше, словно его и не было. В конце концов, он мог просто пространно рассуждать под действием алкоголя.

После двенадцати Золушка стала свободной. Макса нигде не обнаружилось — я решила, что он ушел с какой-нибудь красоткой, зато я смогла все оставшееся время провести с Аристархом. Теперь наше свидание было больше похоже на свидание. Закончилось оно прогулкой по набережной. Мы держались за руки, даже обнимались, но перед прощанием, когда парень захотел меня поцеловать, я неожиданно увернулась. Чтобы хоть как-то оправдать свои действия, я сжала кулак справа от себя и быстро его разжала.

— Комар! — воскликнула я с такой широкой улыбкой, словно комар был величайшим моим достижением за последние два десятка лет.

— Удивительно, как он тут оказался так невовремя, — усмехнулся Аристарх и все же поцеловал меня, но в щеку. — Сегодня был чудесный вечер. Надеюсь, мы как-нибудь его повторим, Золушка. И без злобных драконов, именующих себя прекрасными принцами.

— М-м, я попытаюсь найти снотворное для злобного дракона, — протянула я.

— Лучше яд, — заключил Аристарх, развернулся и направился к лифту. — Сладких снов, Даша!

Ох, они будут очень сладкими! Очень!

Вот только снился мне, увы, не Аристарх, а один злобный драконопринц, не отпускающий Золушку гулять после двенадцати.

— Сгинь, чудовище, — пробормотала я, едва открыв глаза и тут же их закрыв.

Чудовище в виде драконопринца в человеческом обличии исчезать не хотело, вместо этого забрало у меня одеяло и ехидно ухмыльнулось. Сон как рукой сняло. Я резко села на кровати, моргнула и посмотрела на Макса.

— Доброе утро? — неуверенно спросила я, и начальник вновь хмыкнул.

— Доброе, доброе, Дарья, — протянул он. — И кто тут у нас чудовище?

«Вы» так и застряло в горле, я открыла и закрыла рот.

— А что вы тут делаете?

— Пришел отдать загаданное желание, — сказал Макс и протянул мне вновь синюю коробочку, только на этот раз она была намного больше.

Колье. Разумеется, колье! И почему я про него забыла? О таких вещах ну никак нельзя забывать!

— И вот еще кое-что, — протянул Макс Лист.

— Разве мое присутствие на встречах с мистером Лангреном еще необходимо? — спросила я и развернула Лист.

«Приглашаю тебя в пещеру. Протесты не принимаются».

— Знаешь, а в пещеры меня еще не приглашали, — с усмешкой сказала я. — Прям чувствую себя самкой какого-нибудь древнего человека.

— Я подумал, что приглашение в пещеру Сатурн будет выглядеть приличнее, чем приглашение в Дом Рома.

— О, — выдохнула я. — У меня мог бы быть такой выбор, и ты меня его лишил!

Макс негромко рассмеялся, после чего направился к выходу.

— Не забудь вписать в Лист свое желание. И да, — он открыл дверь и посмотрел на меня, — до обеда меня не будет, а вот после, когда ты уложишь детей, мы сможем насладиться видами пещеры.

Он вышел, а я осталась сидеть и пытаться осмыслить полученную информацию. Мы идем не с детьми. Мы идем вдвоем.

Он шутит или серьезно?

Весь день я думала только о предстоящем… свидании? Как нелепо звучит! Да что на него нашло? Неужели он вчера ушел из клуба не с какой-нибудь красоткой? Я солгу, если скажу, что отрицательный ответ на последний вопрос не доставляет мне морального удовольствия. Нет-нет, я не могла в него влюбиться всего за несколько дней! Просто он приятный в общении, остроумный, его прикосновения нежны и одновременно возбуждающи…

Боже мой, что я несу? Какие возбуждающие? Он просто мой работодатель! Должно быть, наши объятия все четыре дня, пока я была фиктивной невестой, оказали некоторый эффект, вскружили голову нам обоим, и… и что-нибудь еще, обязательно что-нибудь еще.

Но я буду лгать себе еще больше, если скажу, что совсем не думаю о свидании с Максом. Оно будоражит, вызывает томление и ожидание чего-то чудесного. Вчера перед встречей с Аристархом все было не так — я ждала этого, как возможность вырваться, как глоток свободы, как приятное развлечение и не более того! Но почему-то на нашу встречу с Максом я возлагаю какие-то надежды, окружаю её мечтами. Что за глупости в моей голове?

— Даша, а мы пойдем в дельфинарий? — спросил у меня Карл, пока я растирала его кремом.

— Конечно, пойдем! Как насчет сегодня вечером?

— Вечером? Это долго! — Клара надула губки.

— Давай днем? — предложил Карл.

— Но у вас же полуденный сон.

— А мы его пропустим!

— Зато ночью заснем раньше! Обещаем-обещаем! — добавила Клара.

Хм, тогда обломается наше свидание с Максом. Или может оно и к лучшему? Решив, что так и есть, я воодушевлённо сказала:

— Идет! Только в дельфинарий завтра, а сегодня — вперед в пещеру!

Эта идея детям понравилась даже больше, чем дельфинарий, но я не могла найти в себе схожих чувств, только сомнения. Пытаясь убедить себя, что поступаю правильно, я отпустила детей и принялась следить за ними со своего шезлонга — сегодня дети строили песочные замки на берегу моря.

— Даша, какая приятная встреча! — услышала я голос Маргариты Ивановны.

— Доброе утро!

Женщина сегодня была дамой в белом — купальник, шляпа, сумка, полупрозрачное верхнее платье и даже шлепки — все это было одного оттенка, словно из набора. И я первый раз призадумалась, что отдых на Варадеро — удовольствие не из дешевых, а женщина рядом со мной выглядит как состоятельная дама.

— Солнце сегодня нещадное, — пожаловалась Маргарита Ивановна, сняв платье и разместившись рядом на шезлонге. — Как ваши дела, Даша?

— Без изменений, — вежливо ответила я, наблюдая за детьми.

— Неужто твой шеф не сделал первые шаги? Я была о нем лучшего мнения.

Я приоткрыла рот, желая что-то сказать, но тут же его закрыла. Маргарита Ивановна заметила мою реакцию, поэтому весело прищурилась.

— А ведь что-то было, да?

— Признаться, он пригласил меня сегодня в пещеру, — со вздохом произнесла я. — Думаю, в этом ничего необычного. Скорее всего он сам хотел посмотреть пещеру, но не нашел подходящую компанию, поэтому позвал меня с собой.

— Так ли ты в этом уверена, как хочешь показать?

Нет, не так. Я вообще уже запуталась. Вроде между нами что-то проскальзывает, но очень быстро потухает. Эти эмоции пока неявные, поэтому их лучше затолкать куда-нибудь подальше и навечно забыть о них. Даже если предположить, что он захотел завести со мной интрижку, сколько она продлится? Весь отпуск? Месяц? Думаю, не больше двух, и то это сильно преувеличено. А что мне потом делать? Договор заключен на ближайший год, и мне бы не хотелось его разрывать — место прибыльное, да и к детям я успела привязаться.