Старая сказка про принцессу (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна - Страница 20

Невеста тем временем задумалась о том, а не ударить ли его небольшой молнией? Может остановится сердце и пока все будут бегать, она благополучно исчезнет.

За забором несколько раз мелькнула русоволосая голова бортника, которого вообще-то на свадьбу не приглашали, впрочем, как и половину гостей. Коты, переместившиеся из-под окна на крышу соседнего дома, выли на разные голоса, стараясь перекричать поющих девок. Потом девок заменил подвыпивший тип с музыкальным инструментом наперевес и стал фальшиво, зато в такт котам, петь о том, как хороша невеста.

Пятая рубашка постепенно приближалась. Сначала метафорически, а потом ее начали торжественно нести по улице, под собачий лай и детский смех. Поднеся ее к воротам тетки заставили Томию выйти из-за стола и лично налить всем гостям вина. Гостей было много, вина мало и случилась небольшая заминка.

А Томия все не могла придумать как же сбежать. Хоть бери и крышу обрушивай, вместе с котами. Или поджигай что-то.

Откуда-то прикатили еще одну бочку с вином. Рослый парень торжественно вытащил пробку и вставил краник. Томия не менее торжественно и очень медленно подошла, лихорадочно изобретая планы побега один странее другого. И тут по всему селу залаяли псы. А еще слева кто-то стал тоненько, но гораздо приятнее, чем девки, петь.

Часть гостей почему-то заволновалась и стала вскакивать с мест, другая часть недоуменно пялилась куда попало. Псы не успокаивались. Где-то недалеко запричитала какая-то женщина, а мужской голос велел ей не высовываться. Потом через забор перемахнула лошадь, шарахнулась влево-вправо и умчалась на старостин огород, снеся хлипкую калитку-плетенку, не пускавшую туда курей. Михей от такой наглости даже вставать начал. И первым увидел как забегающих в свой немаленький двор незнакомых парней, так и с топотом несущихся за ними ежей.

— Вот так оказия! — с нетрезвым восторгом сказал обладатель музыкального инструмента, залез на стол и бодро перебрав струны стал петь что-то веселое.

Михей громко выругался, свадьба явно шла не по плану.

Тетки выронили пятую рубашку и с визгом разбежались в разные стороны.

Один из незнакомых парней замер посреди двора и почему-то уставился на Томию.

Остальные промчались мимо него, а потом на кошачий манер взлетели на крыльцо, с него забрались на крышу, где и остались, видимо, решив передохнуть.

А Томия хлопнула себя по лбу, оторвала удивленный взгляд от решивших прийти в гости ежей и нырнула под стол, сообразив, что лучшего момента для загадочного исчезновения не будет.

И иллюзия у нее получилась сносная. И под лавкой она проползла очень ловко, а потом под крыльцом, проскользнула в тени под стеной и легко перемахнула забор, отделяющий двор от огорода. Правда, лошади там уже не было. Поэтому убегать пришлось на своих двоих, стараясь не обращать внимания на шум за спиной, хоть и было очень любопытно.

Впрочем, обернуться, наверное, все-таки стоило. Тогда бы она наверняка увидела, что один из парней, сидящих на крыше, с удивлением смотрит ей в след. И маскирующая иллюзия ему совсем не мешает.

Как потом оказалось, искомое село было совсем близко.

Или так только показалось, потому что дорога самым волшебным образом стала короче. Благодаря ежам.

Из леса парни выскочили неожиданно для самих себя. Ежи к тому времени частично их обогнали и то ли делали попытки окружить, то ли целенаправленно не давали свернуть влево-вправо, но бежать парням пришлось куда гнали. Потом Ленц даже заметил мелькнувшую впереди лошадь, но ему наверное показалось. Ну не могли же ежи гнать студентусов следом за сбежавшей клячей? Помочь решили таким образом?

Слабо верилось.

Ежи загнали парней в село. Прогнали по единственной улице до самого большого дома и заставили забежать во двор.

— На крышу! — коротко велел более опытный Льен, знавший, что на высоте можно отсидеться спасаясь даже от оголодавших за зиму волков, не то что каких-то ежей.

Показывая пример рванул на крыльцо, мимо опешивших от такой наглости людей, помог забраться студентусам и только потом заметил, что один из них торчит посреди двора, как памятник самому себе, и на что-то таращится.

— Опять блондинка, — раздраженно сказал Дамир.

А Шелест даже нашел ее глазами. Блондинка была одна. Она, не дожидаясь пока до нее дойдут замедлившиеся ежи, осмотрелась, а потом ловко нырнула под стол и пропала из виду. Правда, почти сразу же вылезла с другой стороны, зачем-то проползла под крыльцом, а потом и вовсе сбежала, в чем Шелест убедился, переведя взгляд на огород, находящийся за спасительным домом.

Бежала девушка быстро, на ходу разоблачаясь. Правда, совсем уж радовать Шелеста она не стала и самую нижнюю рубашку просто подвернула и завязала подол узлом, чтобы не мешал бежать.

Шелест немного полюбовался и перевел взгляд на двор.

Ежи там загнали всех людей за сомнительную защиту столов и стали хором петь какую-то чушь. На Ленца, пытавшегося что-то найти под столами, они не обращали ни малейшего внимания. На русоволосого парня, ползущего вдоль забора к кособоко висящей калитке на огород — тоже. Зато всем остальным не давали даже двинуться, сразу же бросаясь в их сторону. Видимо считали, что празднующие что-то люди должны дослушать их концерт до конца.

— А неплохо поют, — задумчиво сказал Льен, порылся в своей сумке и извлек оттуда большую лупу.

Потом он довольно долго рассматривал ежей через нее, бормоча, что видит очень интересные управленческие и задающие развитие линии. И что без грибов там не обошлось.

— Без галлюциногенных, — подсказал Дамир.

Шелест с ним согласился. Потому что не понимал кому и зачем понадобилось учить ежей петь и сгонять в кучу зрителей.

— Может, спустимся? — спросил Шелест, которому очень не нравилось чувствовать себя лисой, загнанной псом на крышу курятника. Да и в целом на этой крыше было очень неуютно. — Кажется, эти ежи безвредны.

— Зато тот, кто ими управляет, может быть очень даже вредным, — сказал Дамир.

— И первым делом он увидит нас на крыше, — сообразил Шелест.

Может, именно поэтому не нравится на ней сидеть?

— Может, ляжем? — задумчиво спросил Дамир и попытался лечь, а потом еще и подползти к краю, чтобы посмотреть то ли на ежей, то ли на продолжавшего заглядывать под стол Ленца.

Крыше, точнее покрывающему ее камышу, перемещения студентуса очень не понравились. Он сначала намекнул ему об этом потрескиванием и тихим шелестом. А потом, видя что парень не реагирует, взял и поехал по доскам, на которые был настелен, как детские санки с горки.

— Королевская жаба! — успел воскликнуть Льен, шлепнулся на задницу и последовал за Дамиром.

Свалиться они умудрились одновременно, ругаясь так, что даже ежей перекричали. Шелест успел вцепиться в трубу. А несчастные селяне словно очнулись, получив по головам и спинам старыми стеблями камыша.

— Да они же маленькие! — первым заорал здоровенный мужик, выхлебал для храбрости вино из своей кружки и соседской, а потом швырнул обеими в ежей.

И началась великая ежовая битва.

Селяне, огорченные тем, что им праздник испортили, пинали колючих певцов, швырялись в них едой, утварью, а иногда и лавками. Женщины грозно визжали. Мужчины не менее грозно ругались. Ежи продолжали петь. Седой дядька, оказавшийся впоследствии старостой села и женихом в одном лице, остался сидеть и изумленно наблюдать за погромом.

Русоволосый парень, наконец преодолевший забор, теперь полз между тыквенными плетями и свекольными листьями, стараясь слиться с землей.

Ленц отлип от стола и пытался откопать заваленных камышами Дамира и Льена.

А Шелест чувствовал свою правоту и стоял цепляясь за трубу.

А еще представлял, как будет описывать эту драку с ежами в отчете по практике. И как это будут читать преподаватели.

Закончилась великая битва с ежами столь же неожиданно, как и началась. Большинство зверьков просто взяли и ушли. Меньшинство перестали петь и начали вести себя как им и полагается. Они фыркали, похрюкивали, бегали с топотом, а при приближении людей сворачивались в клубки.