Добыча Беркута (СИ) - Невинная Яна - Страница 20

А если позвонит, то буду по оттенкам голоса угадывать его настроение, искать в словах отражения его любви ко мне. Той самой, которую чувствовала в лесу, когда он жадно искал мои губы своими, и которую прятал под маской равнодушия. Или я всё выдумала и никакой любви нет? А если так, а есть только насмешка, если Марат попользовался мной, как любой другой доступной девушкой, то я самая глупая на Земле влюбленная. Хотя, думается мне, любовь делает всех глупыми. Это даже наукой доказано. Я жертва своей же любви, и непонятно, что с этим делать.

Размышления прервало шипение дверей вагона, открывшихся передо мной. Поток людей хлынул на выход из станции, вверх по эскалатору. Легко пальто, которое я торопливо накинула дома, сбегая от матери, не могло согреть в ноябрьский холод. Я сразу продрогла, ветер растрепал волосы и морось осела на них влагой. Катя ужаснулась моему виду и отправила в душ, имеющийся в ее студии. Она соседствовала рядом с салоном красоты. Такое удобное расположение обеспечивало подругу кучей клиенток, желающих запечатлеть свой новый образ на фото. Правда сейчас, в эпоху увлечения селфи, ей больше приходилось снимать семейные фотосессии или фото на документы. Для удовлетворения собственных амбиций Катя принимала участие в различных конкурсах.

- Как тебя занесло на конкурс эротической фотографии? – удивленно спросила я, на ходу вытираясь большим пушистым полотенцем. Катя, одетая в яркий оранжево-желтый сарафан, создавала впечатление большого солнечного зайчика, прыгающего туда-сюда по студии.

- А? – воззрилась она на меня, очевидно не вникнув в вопрос, потом, когда до нее дошло, она закивала: - Это хороший конкурс. Престижный. Высокое искусство, а не какое-то порно. Ты же понимаешь, что я за слова отвечаю? Сейчас покажу снимки предыдущего победителя. Когда я давала их посмотреть Юльке и Андрею, они сразу поняли, что ничего пошлого. Пока молодые-красивые, хочется сохранить на память счастливые моменты ожидания свадебной ночи. Дураки они, что отказались. Юля твоя капризная еще, девчонка!

Полистав альбом, я согласилась с Катей. Ничего пошлого не было в фотографиях невест в нижнем белье. Красивые комбинации, белье, неглиже, украшения и белые чулки, на голове – неизменная фата. Белое оформление декораций усиливало эффект. Создавалось впечатление, что проник в будуар невесты, которая готовится к сокровенной брачной ночи. Мне передалось волнение запечатленных невест, я судорожно вздохнула и захлопнула альбом. Катя заметила мое состояние и кинулась обнимать.

- Ты чего, Лукьян? Вспомнила свою свадьбу? Вернее… - Она осеклась, боясь касаться опасной темы. Мы без слов унеслись в прошлое, когда радовались предстоящему событию, занимались организацией, покупали платье, фату, туфли. А потом я всё испортила.

Мы уселись на небольшой диванчик.

- Да что уж… - тихо проговорила я. – Я сама же сбежала, сама всё испортила.

- Мы толком про это не говорили, всё вокруг да около. Я не хотела тебя травмировать, - осторожно начала Катя, заботливо убирая мои волосы, лезшие в лицо, за ухо. – Что стало последней каплей? Ты так неожиданно укатила работать за границу, что я толком ничего и не поняла. Обещала себе, что докопаюсь до сути. Но каждый раз боялась затрагивать эту тему по переписке. Ты казалась такой радостной, как будто исполнилась твоя давняя мечта.

- Так и было. В какой-то мере. Я мечтала жить за границей, но не выйти замуж за иностранца и таким образом зацепиться, как делают многие. Нет. Просто хотела вырваться из России и сбежать от своей семейки. Я думала, что там всё будет по-другому, потому что расстояние уничтожит все проблемы. А на деле ничего не изменилось. Конечно, проще было игнорировать проблему, когда она далеко и есть чем заняться, но внутри прямо точила тоска. Понимаешь, Коть? Как будто я кусок от себя оторвала. – Я прижала руку к груди, а Катя краем полотенца промокнула мне мокрые от слез щеки. Я была рада, что она не перебивает, и продолжила изливать душу.

- Марата никак не удавалось забыть. Невозможно любить почти с детства, а потом раз и перестать любить. Даже по родным так не скучала, как по нему.

- Да что по ним скучать, когда ты с ними почти и не жила? Привыкла уже, что никому из них не нужна, - фыркнула Катя, выражая негодование. После того, как у нее появились дети, она еще меньше стала понимать мою мать. Не могла в голову взять, как можно не заботиться о собственном ребенке. – Это родители виноваты, что ты такая ранимая и так тонко чувствуешь, привязываясь к людям. Это не просто привязанность, ты человека считаешь родным. Потому что родных у тебя и нет по большому счету.

- Так и есть. Он мне всех заменил в то время. Отца, мать, сестру. Одного его хватало.

- Но он тебя и обижал часто. Не знаю, как ты всё это терпела. Ты вообще терпеливая, Лукьян. Я бы их давно всех послала. А ты тянула до последнего. Так что случилось, что ты сбежала прямо перед свадьбой? Ты тогда сказала, что Марат перешел границы. Я думала, может, ударил тебя. Но ты бы, наверное, и такое стерпела.

- Да нет, Коть, он на меня руку никогда не поднимал. Марат не такой, - замотала я головой. Потом со смешком сказала: - У него другие методы. У меня тогда было собеседование. Нормально всё прошло. Ивар и Ник пригласили по-дружески в кафе выпить чашку кофе, поесть мороженое. Я им подходила. Но хотела работать в России. Хотя был вариант и в Швеции. Я не колебалась совсем! Замуж же выходила. А тут… - Вспоминать было до боли неприятно, перехватывало дыхание. - Марату о нас кто-то доложил, он не так всё понял, ну и попросил своих дружков организовать фальшивое похищение. Он моих шведских друзей на дух не переносил, был против собеседования.

- Вот же козел! – воскликнула Катя. – Ну, а дальше? А ты, Лукьян, смелая. Всё тихая, тихая, а как своего добиваться, так не побоялась.

- Да чего там? Я же видела, как Марат рушит свою жизнь. То с отцом поругается, то с матерью, деньги не принимал, никаких перспектив. Да ты сама знаешь, всё сама видела. Как в коммуналке жил, как работой в такси деньги зарабатывал. Дружки эти его странные, выпивка, гонки, драки. И наряду с этим я, девочка-припевочка. Я не видела себя рядом с ним, пока он вел такой образ жизни. А Марату казалось, что я хочу денег, богатства, жить в роскошном доме. А мне просто нужен был он рядом. Но не такой, не со всем этим довеском. Сложно объяснить.

- Да всё понятно. Ты хотела нормальную семью, а твой парень вечно где-то шарахался и хотел, чтобы ты принимала его образ жизни как должное и не вякала.

- Наверное, так. Но я понимала, что если ничего не добьюсь сама, то не буду себя уважать. Марат мог запросто бросить учебу, взяться за гиблое дело и прогореть, сегодня иметь сто тысяч, а завтра сто рублей. И его не волновало, что это ненормально. Короче, ветер в голове. Мне сложно было смириться. Слушай, Коть, я тут тебя не заболтала? – забеспокоилась я.

- Ой, точно, - спохватилась Катя, подскочила с места, схватилась за ногу. – Черт, затекла. Так что с похищением? Пойдем, я тебя причешу и накрашу. Ты не волнуйся, мы тебя так намарафетим, что мама родная не узнает. Да и сниматься будешь сбоку. Давай быстрее, а то скоро Ваня придет.

- Какой такой Ваня? – испугалась я, а подруга уже тащила меня к трюмо со множеством коробочек и баночек.

- Да модель из агентства, я его заказала, - махнула она рукой, потом заохала: - Ты такая бледная, да еще и заплаканная. Зря я эту тему завела. Если не хочешь, не рассказывай, - предложила Катя, беря в руки фен и начиная сушить мне волосы.

- Ничего страшного. Рассказывать особенно нечего.

- Как же нечего, если это событие стало точкой в ваших отношениях?

- Да нет, не оно стало. Просто всё разом навалилось, а это скорее был повод. Когда узнала, что Беркутов стоит за похищением, даже разговаривать с ним не могла. Со злости позвонила Ивару и сказала, что хочу принять второе предложение и поехать в Швецию. По фиг было на свадьбу, на Марата. Впервые так разозлилась на него и поняла, что он не изменится. И нам не по пути. Даже подумала, что не люблю. В общем, как-то так.