Последнее желание ведьмы - Плен Александра - Страница 11

Ни Яна, ни Майя не могли знать, что на самом деле произошло со стеной. Надежда на то, что наемники подтвердят мою версию об их несостоятельности в строительном деле. А трое испуганных девиц перед лицом смерти способны и не на такие подвиги.

Молчание опять затягивалось. Я перевела взгляд на левую стену. Ее я еще не рассматривала. Вышинский, видя, что грозные паузы на меня не действуют, не стал тянуть с вопросами.

– Вам не кажется, что вам несказанно везло?

Я удивленно перевела взгляд на мужчину.

Он принялся загибать пальцы.

– Маленькую девочку нашли одну в лесу, – начал говорить он, и я вдруг осознала, что допрос об архитекторе плавно перешел на личности, точнее на одну личность – меня. – Вы не умели ни читать, ни писать, ни говорить на нашем языке. Леди Яковецкая взяла вас в свой дом, кормила, одевала, учила. Зарегистрировала вам документы на имя Милены Яковецкой, дав свою знаменитую фамилию… – откуда он столько знает обо мне? Странно и подозрительно… – Покойная леди, наверное, единственная женщина в королевстве, которая была способна на такой щедрый жест.

На моем лице не дрогнул ни единый мускул. Я лишь слегка передернула плечами.

– Лорд Яковецкий выгнал вас из дома после смерти матери, – продолжал загибать пальцы дознаватель, – но для вас, Милены Яковецкой, это стало скорее благом, чем злом… – благом? Я насмешливо выгнула бровь, вспоминая, как меня выпроваживали из единственного дома, который я знала, великовозрастные детки, дав забрать лишь минимум личных вещей. – Иначе вы бы остались жить там, в поселке.

Я мысленно удивилась его объяснению. А ведь, действительно, осталась бы и жила там до сих пор. Если бы сыновья Агаты не выгнали меня, отдали завещанный матерью дом, я бы ни за что не поехала в столицу. А путешествие в Корнол многому меня научило, общению с людьми в том числе. Последние годы я ни с кем не поддерживала отношений, кроме Агаты и ее немногочисленных слуг, была чрезмерно замкнутой и робкой. А так хотя бы научилась приспосабливаться, разговаривать с незнакомцами, ладить со случайными коллегами по кухне. Немного врать, немного хитрить.

– И пусть наше королевство считается мирным и благополучным, – продолжал Вышинский, – но разбойники и прочий лихой люд еще промышляют на дорогах. А вы добрались до Корнула без каких-либо происшествий. Одинокая молодая девушка, – он на мгновенье запнулся и сквозь зубы уточнил: – Очень красивая девушка. Беззащитная, неопытная. Вас никто не ограбил, не убил, у вас всегда были деньги на еду и постоялый двор.

– Конечно… без происшествий… – фыркнула насмешливо я, не понимая, куда же он ведет и что пытается мне доказать. О том, что он назвал меня красавицей, я старалась не думать. Возможно, это был какой-то дознавательский трюк.

– Ах да… мой замок… – Вышинский закинул ногу на ногу, откидываясь на спинку удобного кресла. – Незначительная досадная мелочь. В итоге вы удачно выбрались оттуда и даже приобрели полезного друга – добряка Питера, будущего мужа вашей подруги и будущего партнера вашей кондитерской.

Он даже об этом знает?! Я мысленно ахнула – наследный лорд разузнал о каждом моем шаге на пути в столицу. В курсе будущих проектов и планов. Настойчивый малый. Вот только зачем ему это?

– Затем… вы прибываете в Корнол и на следующий же день удачно находите работу в маленькой кондитерской, пришедшей в упадок. А через год вы уже владелица процветающего кафе. Несказанное везение, не так ли?

– Это преступление? – произнесла холодно.

– Нет, но подобным везением обладают лишь ведьмы, – ответил Вышинский веско, пристально глядя в глаза.

Я похолодела. Вот мы и добрались до сути допроса. В животе образовалась неприятная тяжесть, кожа покрылась мурашками. Значит, архитектор был лишь предлогом? Вот что его действительно интересует: ведьма я или нет?

– Подобным везением обладают все, кто упорно трудится, – сквозь зубы отрезала я, – кто не боится тяжело работать, кто следует заветам Двуликого. Вместо того чтобы наказать архитектора-маньяка, вы обвиняете меня… в чем? – я безрадостно хрипло рассмеялась. – Что мне везет? Что я не умерла в застенках вашего замка? Вы, главный законник королевства?

С каждым моим словом Вышинский мрачнел все больше. Я пока держала себя в руках, но нужно срочно завязывать с допросом, иначе, боюсь, не сдержусь. И на голову наследному лорду свалится тяжелая перекладина с портьерами. Или еще что случится… Тогда у него не останется сомнений, ведьма я или нет.

Я решительно встала.

– Если у вас все, милорд, то я пойду… Дела, знаете ли…

– Сядьте! – рявкнул Вышинский. – Допрос еще не закончен!

Осторожно, словно внутри меня наполненный до краев стакан с водой, я уселась на краешек стула, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в кожу ладони. Ты спокойна, Мили, ты совершенно спокойна. Голубое небо, голубые глазки…

Вышинский отвернулся к стене и бездумно уставился на висящую картину с изображением покойного короля Михаэля десятого, почившего супруга королевы и отца наследного принца. Желваки перекатывались на точеных, гладко выбритых скулах.

– Вы не такая, как обычные горожане, обыватели или служки, – словно через силу начал говорить он, все еще не глядя на меня, – не такая, как ваша подруга Яна Вишневая. Она вела себя на допросе адекватно. Правильно реагировала на полицейские методы, нервничала, отвечая на вопросы, несколько раз расплакалась. Она явно меня боялась или всей этой ситуации. Но вы…

– То есть вы хотели, чтобы я плакала? – уже совершенно спокойно улыбнулась я. – Странные у вас желания, налорд.

Я специально использовала простонародный титул, подчеркивая свое плебейское происхождение. Вышинский едва заметно поморщился.

– Не перевирайте мои слова, – мужчина повернул голову, и наши глаза встретились. Внутри меня что-то дрогнуло, от страха, наверное. – Я не это хотел сказать. Вы ведете себя так, словно ничего не боитесь. Вы абсолютно уверены в себе. Словно вы как минимум высокородная дама, а максимум – королева, – он немного помолчал, подбирая слова. – Но вы – бедная сирота, которую пригрела из жалости благодетельница, значит, ваше поведение основывается на чем-то другом…

Я иронично приподняла бровь, приглашая его продолжать фантазировать на мой счет.

– Вы знаете, что произойдет, поэтому не переживаете, – победно закончил он.

– То есть вы хотите сказать, что я знаю будущее?! – вот сейчас мне действительно стало смешно. – Тогда бы я не остановилась в Малинках, обошла вашу стройку дальней стороной и никогда бы не подошла к вашему столу в кондитерской, а вдруг вы меня раскроете! – я театрально всплеснула руками. Дурашливость помогала лучше, чем песенка про небо, которую я уже истерла до дыр за сегодняшнее утро. Гораздо лучше смеяться, чем злиться.

– Нет, вы не знаете будущего, это даже ведьмам не под силу. Но очень уверены в себе, – буркнул Вышинский, не реагируя на мое веселье.

Откуда он так много знает о ведьмах? Тоже интересовался этим вопросом? Допускаю, что библиотека во дворце гораздо богаче, чем общественная. Но все равно его интерес выглядит слишком подозрительно.

Я села ровнее, не отрывая насмешливого взгляда от лица наследного лорда. Поздно прятать ум, никто уже не поверит, что я забитая неграмотная крестьянка.

– Вам не кажется, что ваши доводы высосаны из пальца? Успех в делах, уверенность, образование, правильная речь? Теперь это грехи? – я немного помолчала. – Мне смешно вас слушать, налорд. Я до сих пор не понимаю, к чему этот допрос? Вы пытаетесь убедить меня в том, что я ведьма? Если бы это было так, наверное, я бы знала об этом?

Пора заканчивать этот балаган. Было ясно, что у главного дознавателя нет никаких доказательств, одни домыслы и предположения. Молчание затягивалось, мы сцепились глазами, словно играя в игру – кто кого пересмотрит. Ни он не уступал, ни я. Допускаю, что в силу своей должности Вышинский должен искуснее владеть собой, он старше и опытнее. Но на моей стороне правда и ведьмовское чутье, а оно мне говорило, что сегодня, здесь, в этом кабинете, мне ничегошеньки не грозит. Взгляд главного дознавателя почему-то волновал. Двоякое чувство: хотелось сбежать отсюда сломя голову или же сидеть напротив как можно дольше, всматриваясь в темные бездонные глаза.