Эсминцы против линкоров (СИ) - Ангелов Августин - Страница 6

Стоя на мостике, капитан «Тирпица» ощущал всю мощь корабля и, словно бы, сливался с ним, становясь в собственном воображении единым организмом со своим линкором. Карлу доставлял удовольствие сам процесс управления столь огромным кораблем. Инженер внимательно вслушивался в каждую корабельную вибрацию, безошибочно определяя на слух правильную или неверную работу механизмов. И он требовал таких же высоких профессиональных навыков от всех своих подчиненных.

Карл любил свое инженерное искусство, как любил и искусство кораблевождения. Но, по своему складу он не являлся ни военачальником, ни флотоводцем. Он всю жизнь занимался техникой, работая в конструкторских бюро и в технических комиссиях, и всегда предпочитал рассчитывать любые механизмы с большим запасом прочности. Он долго и тщательно прорабатывал любые новые технические решения, будучи обстоятельным, медлительным и консервативным по натуре. И потому действовать в быстро меняющейся боевой обстановке для него оказалось весьма трудным делом. По этой причине, зная свои собственные особенности, Карл безропотно выслушивал разносы от гросс-адмирала Редера, никогда не возражая ему.

Топп знал, что начальник, упрекающий его в нерешительности, в сущности, прав. И потому командование в бою лучше бы спихнуть на этого самого начальника. Редер опытный старик, решительный человек, вот пусть и покомандует немного. Все равно, заменить Карла на его месте некем. Ведь никто лучше него не знает все особенности нового линкора! Так рассуждал инженер сам про себя. И Карл Топп беззастенчиво пользовался собственной незаменимостью, готовый снять с себя ответственность, безропотно передавая управление линкором Эриху Редеру по первому требованию и довольствуясь в такие моменты лишь скромной ролью технического консультанта при гросс-адмирале.

Карл Топп не питал никаких иллюзий. Как человек грамотный, прагматичный и педантичный, привыкший считать прежде, чем что-то делать, он знал, что война активно поглощает сырье многими тысячами тонн. А в самой Германии мало сырьевых запасов. Потому пути подвоза ресурсов извне нужно защищать всеми силами, и морские транспортировки по Балтийскому морю для Германии представляют огромную ценность. Хотя бы потому, что из Швеции перевозится в Германию морем железная руда.

С падением Финляндии положение Третьего Рейха представлялось командиру «Тирпица» очень тяжелым. Морским путям на Балтике, как никогда прежде, реально угрожал большевистский флот. Лишись Третий Рейх руды, и сталелитейная промышленность встанет. А без стали никакие людские ресурсы не помогут выиграть мировую войну. Пусть даже на Германию работают теперь Австрия, Чехословакия, Польша, Норвегия, Бельгия, Голландия, Дания, Люксембург, Греция, Югославия и даже половина Франции. Карл считал, что само по себе господство над столь обширными территориями приведет со временем лишь к распылению сил немцев, но не к победе на фронтах.

Как опытный инженер, Топп отлично знал, что победа куется не столько на переднем крае, сколько в цехах заводов и фабрик. А танки, пушки, железные дороги, автомобили и корабли требуют огромного количества стали. И необходимого количества ресурсов для длительной войны у Германии просто нет. Гитлер и его генералы, конечно, тоже знали об этом. И потому они полагались на блицкриг против СССР, но он, судя по всему, забуксовал, отчего весь план войны на восточном фронте оказался под угрозой срыва. Это стало понятно уже после первой недели боевых действий.

Железная руда, добываемая в Швеции, являлась важнейшим фактором борьбы за господство немцев на Балтике, поскольку морской путь ее транспортировки представлял собой слабое звено. Из Шведского порта Лулео руду до недавнего времени везли вдоль берегов Финляндии по Ботническому заливу мимо Аландских островов и дальше мимо Готланда, Эланда и Бронхольма. Таков был долгий и опасный путь шведской руды в немецкие порты. Теперь же, после того, как СССР неожиданно победил Финляндию, проведя молниеносную десантную операцию, положение с морскими перевозками руды и вовсе усугубилось. А этим путем, к тому же, в Германию везли еще и древесину. Вырубки шведских и финских лесов были необходимы промышленности Третьего Рейха не менее, чем руда. Потому что свои леса к тому времени немцы почти полностью вырубили, точно также, как выбрали почти всю качественную руду из месторождений в Германии.

Транспортный маршрут, считавшийся еще совсем недавно вполне безопасным, расположенный вдали от зоны действия английского флота, вдруг сделался подвержен нападениям Балтийского военно-морского флота СССР. Чем и была вызвана необходимость присутствия «Тирпица» на этом театре военных действий. Так, во всяком случае, считал командир линкора. Потому его нисколько не удивил приказ гросс-адмирала поворачивать к северу и идти в сторону Аландского архипелага. Ведь эти острова располагались посередине Ботнического залива, как раз между Финляндией и Швецией. И если установить над архипелагом немецкий контроль, то это будет выгодно в стратегическом отношении, позволив обезопасить руду от действий флота большевиков.

* * *

С 1809 года Аланды принадлежали Российской Империи. Они были присоединены вместе с Финляндией по Фридрихсгамскому мирному договору со Швецией. Вскоре было принято решение разрабатывать планы обороны архипелага. Работы начались с 1811 года. Местом для крепости выбрали Бомарзундский пролив между островами Большой Аланд и Престо. В том же году русское правительство разместило рядом гарнизон в две тысячи штыков. Строить укрепления начали постепенно после 1816-го года. За четыре года возвели здания казарм, штаба и госпиталя, а также небольшой военный городок.

Окончательный проект крепости утвердили только в 1829-м году. Но, до начала Крымской войны полностью строительство укреплений завершить не успели. Крепость Бомарзунд построили лишь на две трети, а в августе 1854-го года защитники крепости уже храбро сражались в недостроенной крепости против флота из восьми линейных кораблей и многотысячного десанта французов и англичан. Однако, несмотря на героизм и стойкость, русские тогда проиграли, сдав крепость на архипелаге через пару недель сопротивления. Впрочем, вся Крымская война тоже вскоре была проиграна. После нее Аландские острова получили статус демилитаризованной зоны, а укрепления там пришлось разрушить.

Тем не менее, во время Первой Мировой острова снова использовались русским командованием в качестве укрепленной Або-Аландской позиции. В 1915-м на архипелаге построили капониры для четырех береговых батарей, а на важнейших фарватерах вблизи островов выставили минные заграждения. На следующий год построили еще несколько батарей, провели мероприятия по усилению обороны, усилив минирование водных путей в непосредственной близости к архипелагу. Также организовали службу наблюдения и связи, построив береговые наблюдательные посты, маяки, радиопеленгаторные станции, проложили даже кабели телефонной связи между островами.

В результате Або-Аландская позиция включилась в систему обороны морских подходов к Финскому заливу вместе с тем же Моонзундом. На архипелаге даже базировался отряд кораблей в состав которого входили канонерские лодки «Грозящий», «Храбрый», «Бобр» и «Хивинец», минная плавбаза «Финбю», миноносец с бортовым номером «129», посыльное судно «Спутник» и несколько транспортов. Многие моряки этих кораблей и береговых служб архипелага участвовали в боях и получили награды.

После революции в России, когда Финляндия обрела независимость, а русские с островов эвакуировались, жители Аландских островов, большинство из которых считали себя шведами, организовали движение за возвращение в состав Швеции. Они подняли собственный флаг, состоящий из трех горизонтальных полос: верхняя и нижняя были голубыми, а средняя — желтой, повторяя цвета шведского флага. Там даже провели референдум, и большинство местных жителей проголосовали за присоединение к Швеции, а на острова высадилась шведская армия, заняв казармы, построенные еще для русских гарнизонов, и брошенную русскими крепость Бомарзунд, расположенную на западе острова Главный Аланд.