Канатная плясунья - Джеллис Роберта - Страница 44
- Предыдущая
- 44/111
- Следующая
Уже дважды Дери делал знак остановиться, держа наготове свою пращу с камешками, по сравнению с которой длинная окованная железом дубинка Телора, которую тот держал в правой руке, выглядела настоящим копьем, но оба раза тревога оказывалась ложной: Дери просто показалось, что в кустах что-то шевелится. Кэрис спросила, не лучше ли будет ехать по более спокойной дороге, но ей ответили, что вряд ли сейчас где-нибудь безопаснее. Так или иначе, а стук копыт все равно услышат, а значит, заметят и их. Если же они будут ехать, разговаривая и смеясь, заверил девушку Телор, они тем самым, возможно, смогут перехитрить нападающих, которые, решив, что мужчины целиком поглощены своими веселыми разговорами, будут менее осторожны и выдадут себя.
В конце концов все их предостережения оказались излишними. Вскоре путешественники остановились у ручья, чтобы попить самим и напоить лошадей, здесь же Кэрис переодела тунику Телора и села на лошадь боком. Спустя некоторое время они благополучно добрались до аббатства, где ремесленника, резчика по дереву Телора из Бристоля, изготовляющего музыкальные инструменты, его слугу и сестру слуги приняли без лишних вопросов и с таким комфортом разместили на ночлег, как вряд ли бы устроили менестреля и других бродячих артистов. На следующее утро путешественники собрались уезжать.
Хоть ночь и разделила Телора и Кэрис, это не принесло ему успокоения. Он так ничего и не смог решить, в голове его крутились одни и те же мысли, и единственное, о чем он подумал впервые, – почему он решил, что обязательно когда-нибудь устанет от Кэрис. Ведь от Дери он никогда не уставал. Но именно эта мысль и привела Телора к неприятному осознанию того, что давно уже таилось в глубине души, – когда-нибудь ему придется вернуться в Бристоль, осесть там... и жениться в соответствии с требованиями, которые диктовало положение его семьи. И какие бы чувства не испытывал он к Кэрис, она, определенно, не подходит ему в качестве жены. Даже если он только намекнет на такую возможность, его отец непременно закатит грандиозный скандал.
Когда на следующее утро они принялись седлать лошадей, Телор был вынужден признать, что его физическое влечение к Кэрис ничуть не угасло. Помогая девушке взобраться на Тейтиура, он старался не смотреть ей в глаза, но все равно чувствовал, как по его рукам распространяется тепло и волной окутывает поясницу. Телор молчал, погруженный в свои размышления, и Дери, приложив палец к губам, сделал Кэрис знак разговаривать потише. Карлик собирался спросить Телора, не мешает ли ему повторять песни и баллады их болтовня с девушкой, но совсем забыл об этом и решил, что этот вопрос может задать, когда менестрель сам отвлечется от своего занятия или же когда они доберутся до такого места, где Кэрис сможет переодеться.
Отъехав несколько миль от аббатства, Кэрис, переодевшись, снова превратилась в мальчика. Телор с облегчением убедился, что Дери принимает его молчание за обычное повторение репертуара, и поспешил уверить, что их разговоры ему ничуть не мешают, в действительности же надеясь, что это, и в самом деле, отвлечет его, как накануне. Под их разговоры и шутки в голове Телора возникли две стихотворные строчки: «Смех моей леди, чистый и звонкий, как ручеек», и он, действительно, перестал их слышать. Кэрис и Дери замолчали, все же не решаясь ему мешать. Когда же они снова заговорили, Телор раздраженно махнул рукой, чтобы Дери замолчал, пока он придумает, наконец, как выразить в словах всю красоту и сияние волос Кэрис, освещенных лучами заходящего солнца, и мягкое, теплое золото ее глаз.
Телор вздрогнул от неожиданности, когда Кэрис больно сжала его руку и тихо сказала на ухо:
– Мне показалось, что позади я видела дымок, теперь же он пропал.
– Пропал?
Телор резко повернулся к девушке, Кэрис наклонилась вперед и на какой-то миг их губы оказались на ничтожно малом расстоянии. Сердца их бешено колотились, они оцепенели и бесконечно долгим взглядом смотрели друг другу в глаза, но чувство страха в Кэрис пересилило страсть, и она немножко отодвинулась от Телора. Это движение заставило опомниться и менестреля, и он сказал:
– Проверь тюки на муле, Дери.
Тот остановил пони, что-то громко ворча о надежности кожаных ремней, которыми были привязаны тюки, но даже не взглянул на них, а использовал эту заминку, чтобы подогнать Шуэфута поближе к Тейтиуру. Когда Дери приблизился к ним, Кэрис увидела, что он уже держит наготове пращу.
– Дымок пропал, – тихо повторила Кэрис, указывая рукой назад, туда, где небольшая тропинка вела к угольной яме.
– Когда мы проезжали мимо, там вился дымок, теперь же его нет.
Девушка говорила, но никто из мужчин не смотрел в ее сторону. Дери изучал часть дороги, оставшуюся позади, Телор смотрел вперед. Он вытащил свою дубинку и положил ее на колено.
– Еще одна ложная тревога? – так же тихо, как Кэрис, спросил Дери, но глаза его горели, он напряженно улыбался.
Телор пожал плечами. На его лице не отразилось и подобия мрачной усмешки Дери. Конечно, и он дрался, когда возникала необходимость, но не понимал тех, достаточно многих мужчин, которые находили в этом удовольствие.
– Поедем вперед, – сказал Телор, – с той же скоростью, с какой ехали раньше. Но перед поворотом подстегни Шуэфута и заставь его скакать как можно быстрее. Если нас, действительно, поджидают, то, скорее всего, там.
Дери кивнул, все еще усмехаясь, и поехал вперед, увлекая за собой Дорализа. Проводив взглядом карлика, Телор пришпорил Тейтиура и сказал:
– Кэрис, держись крепче. Мы будем неожиданно резко менять скорость. И, если повезет, это окажется лишь очередной ложной тревогой, или же мы все равно прорвемся. Если нет, ради Бога, постарайся не попасть под мою дубинку. И почаще оглядывайся назад.
Кэрис то и дело бросала быстрые взгляды через плечо, обернуться же полностью назад и хорошенько присмотреться она не решалась, поскольку опасалась, что Тейтиур вот-вот неожиданно рванет вперед и она не удержится на лошади. Кэрис было страшно, и это чувство удивляло ее. Девушке пришлось пережить множество кровавых драк, но она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь так боялась. Кэрис думала только об одном: как хочется обхватить Телора руками и спрятаться за его широкую, сильную спину, но она сознавала, какая это бредовая идея.
Перед поворотом Дери оглянулся, а затем пришпорил Шуэфута, да еще стегнул его по крупу пращой. Телор приподнял дубинку и довольно сильно ударил Дорализа, заставляя мула перейти на стремительный галоп, в то же время он пришпорил и Тейтиура. Дери скрылся за поворотом, но неожиданно раздавшиеся торжествующие крики и дикий рев, быстро сменившиеся нечеловеческим воплем, исполненным боли, только подтвердили тот факт, что на этот раз тревога оказалась отнюдь не ложной. Когда Тейтиур свернул на повороте, Кэрис увидела, что несколько человек лежат на дороге, в то время как из близлежащих кустов выскакивают еще мужчины, размахивая дубинками и дико крича.
Девушка видела, как несколько человек упали под копыта Тейтиура, который скакал так быстро, что Кэрис казалось, будто они летят. Но впереди было еще больше разбойников, они выскочили из кустов и бросились на дорогу, пытаясь остановить пони. Телор закричал и снова пришпорил коня, он поднял свою дубинку из полированного дерева, окованную железом. Из-за спины Телора Кэрис была видна лишь рука Дери, которая то и дело поднималась, делала вращательное движение, замирала на мгновение и опускалась за очередным камешком, потом поднималась снова и все это так быстро, что у девушки зарябило в глазах. И прежде чем из-за поднятой руки Телора Кэрис стала не видна дорога, она успела рассмотреть, что три человека, подскочившие к Шуэфуту, завопили истошными голосами и рухнули на землю. Еще один дико закричал и закрыл лицо руками после того, как Дери взмахнул своей пращой. Шуэфут оставил разбойников позади, не отставал от него и мул.
В этот момент кто-то схватил Кэрис за ногу, и она закричала. Девушка с такой силой сжимала петлю на седле Тейтиура, что казалось, приросла к ней, поэтому она и не могла вытащить нож. В то же мгновение Телор, не оборачиваясь, взмахнул своей дубинкой назад и опустил ее на голову мужчины, схватившего Кэрис. Страшное оружие менестреля расплющило эту голову, как перезревший плод, глаза несчастного выскочили из глазниц, оставив после себя лишь окровавленную зияющую пустоту. От увиденного кошмара девушка чуть не задохнулась, и крик ее резко оборвался после того, как Телор прошелся дубинкой вправо, отпали еще трое. Дубинка вернулась вперед, оставив после себя двух разбойников, орущих от боли, и одного, замолчавшего навсегда. Через мгновение послышался шум слева, и Телор широко взмахнул дубинкой влево.
- Предыдущая
- 44/111
- Следующая
