Инферно (ЛП) - Скардони Бьянка - Страница 47

— Послушай, Доминик, я могу спасти её, — мой голос прозвучал тише, и я поспешила объясниться. — Я знаю, что могу. Может быть даже, я могла бы спасти всех. Если он согласится забрать меня вместо Арианны и вернуться в ад под каким-нибудь предлогом, то мы можем придумать какой-нибудь способ запереть Врата и заточить его там.

— А что будет с тобой?

Я пожала плечами, потому что это не имело значения.

— Мне не место в этом мире, Доминик. Всё, к чему я прикасаюсь, становится дерьмом.

— Позволю себе не согласиться.

— Да? Назови хоть одну хорошую вещь, случившуюся с тех пор, как я переехала сюда.

Он распрямился и поднял подбородок, из-за чего у меня создалось впечатление, будто он возвышается надо мной. Внизу живота разлилось тепло, когда Доминик прожёг меня взглядом и ответил:

— Прямо перед тобой.

Я не знала, что на это сказать.

— Хотелось бы верить, что с тобой я стал лучшей версией себя, — его губы изогнулись в лукавой ухмылке. — Ну, лучше, чем я был, когда мы впервые встретились.

Как бы мне ни грели сердце его слова, я покачала головой.

— Это не считается.

— Почему нет? — он принял оскорблённый вид.

— Потому что мы связаны кровью, — осторожно ответила я.

— И причём здесь это?

— Не знаю. Просто мне кажется, что это сводит твой аргумент на нет, — я отвела взгляд и пробормотала: — Да и в любом случае, этого мало.

Потому что мой парень обречён, Ханна убита, а лучшая подруга похищена — дважды. Не говоря уже о многих других, пострадавших и даже погибших из-за меня. Чаша весов максимально далека от равновесия.

— Я должна что-то сделать, Доминик, и это единственный сценарий, где мне не нужно пронзать мечом сердце Трейса.

— А тебе ни разу не приходило в голову, что, может быть, стоит обдумать эту альтернативу всерьёз?

Мои ноздри затрепетали, я сурово взглянула на него.

— Я не стану убивать Трейса. Я не могу с ним так поступить.

— Ты не хочешь, — поправил он. — И давай откровенно, ангел. Ты отказываешься не из-за него. Ты делаешь это ради себя.

Я отшатнулась, будто он только что врезал мне в нос.

— Чёрта с два.

— Каждую секунду твоих сомнений невинные люди умирают…

— Я знаю, чёрт побери! — моментально остановила его я.

Он замолчал и резко выдохнул, прежде чем продолжить тихо и медленно:

— Ты даже не задумывалась, что Ромео вынужден наблюдать за всеми этими убийствами, совершёнными его же руками.

Всё внутри меня застыло.

— Каждый день, пока ты отказываешься сделать то, что было бы правильно (и глубоко внутри ты это знаешь), ты заставляешь его прожить ещё одни сутки в теле, которым он больше не управляет. И хотя мне лично не особо интересно, что с ним будет потом, я знаю, что тебе не всё равно. Я знаю, что ты не желаешь ему такой судьбы.

Я закрыла руками лицо, пытаясь спрятаться от невыносимой боли, что причиняли его слова.

Во всей этой бешеной гонке в попытках спасти Трейса, найти иной способ избавиться от Люцифера, мой разум даже не смог полностью осознать, что Трейс всё ещё там и каково ему. Что всё это время он был невольным свидетелем убийств Ханны и всех тех людей в Храме. Он видел, как его собственные руки разжигают пламя, унёсшее столько невинных жизней.

Сдавленный всхлип вырвался из моего горла, когда я осознала, что ему пришлось смотреть, как его отец принимает в себя демона. Колени подкосились, и я упала на пол.

Он умолял меня отпустить его и остановить Люцифера, а я не послушала.

Доминик опустился на пол, ровно напротив меня.

— Меньше всего на свете я хотел причинить тебе новую боль, ангел, но ты бы всё равно пришла к этому осознанию потом, когда причинённый ущерб стал бы необратимым, — он убрал назад прядки моих волос, упавшие на лицо. — Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты возненавидела меня за это.

Мои плечи тряслись, слёзы водопадами текли по щекам.

— Как бы тебе ни была невыносима сама мысль об этом, но у тебя есть возможность положить этому конец прямо сегодня.

— Как я смогу с-сделать это, если я даже д-думать об этом не могу? — выкрикнула я сквозь плач и поймала его встревоженный взгляд. — С т-тем же успехом я могла бы вонзить меч в своё с-собственное сердце, потому что я себе этого не п-прощу. Не прощу.

Доминик опустил голову. Он знал, что это правда. Я недостаточно сильна и хладнокровна, чтобы совершить невообразимое и спокойно жить дальше. Этот момент будет преследовать меня до конца жизни, разъедать душу, пока не уничтожит всю мою суть.

— Я могу потом стереть тебе память, — тихо прошептал он во мраке комнаты. — Ровно столько, сколько тебе будет нужно.

Мой подбородок задрожал, я судорожно втянула воздух.

— Ты сможешь покинуть Холлоу Хиллс и уехать куда-нибудь далеко-далеко, чтобы справиться с потерей, — его глаза были полны искренности и уязвимости, когда он добавил: — Я мог бы пойти с тобой, если захочешь.

Я отвела глаза, зная, что этого никогда не случится. Я не заслуживаю лёгкого спасения. Из-за меня с Трейсом случилось всё это, и поэтому должна страдать до конца своих дней. Зияющая дыра в моей груди была только началом, предвестником грядущей агонии, и я приму своё наказание сполна.

Дверь в спальню распахнулась, и в темноту комнаты шагнул Бен.

— Джем? — позвал он. Его глаза скользнули по комнате, пока не остановились на мне. — Нам нужно поговорить.

34. ВОЗДАЯНИЕ

Вытерев щёки тыльной стороной ладони я поднялась на ноги, моё сердце бешено колотилось, пока я пересекала комнату до двери, где мрачной фигурой застыл Бен. Даже в темноте я видела, как увлажнились его глаза, и сразу поняла, что разговор будет не из приятных.

Я открыла рот, чтобы сказать ему что-нибудь, но панический страх затолкал все слова обратно в глотку.

— Тесса и Габриэль унесли тела, — сказал он, потирая лицо, пока его взгляд быстро скользнул к Доминику и тут же вернулся ко мне. — Думаю, у нас есть пара часов, как минимум.

— На что? — спросил Доминик.

Бен ответил не сразу, из-за чего моё сердце только забилось быстрее.

— Пара часов на что, Бен?

— На то, чтобы вернуть Тейлор, — помедлив, ответил он. — Я отправляюсь во «Всех Святых», Джем, с тобой или без тебя. Но я бы хотел надеяться, что ты тоже намереваешься пойти.

Моё сердце ухнуло вниз.

— Ты не можешь пойти туда, Бен. В записке было сказано, чтобы я приходила одна.

— Серьёзно, Джем? — он медленно качнул головой. — Ты же достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понимать, что так не пойдёт, — он указал подбородком в сторону Доминика. — И я более чем уверен, что он тоже тебя одну не отпустит.

Доминик кивнул, подтверждая его слова.

— К тому же, — продолжил Бен, не давая мне времени возразить, — если всё хорошо продумать, мы можем покончить с ним ещё до того, как он заметит наше появление.

— Покончить с ним? — повторила я, уверенная, что ослышалась. Если бы это сказал кто-нибудь другой, я бы ещё поверила, но это же Бен. Они же были лучшими друзьями столько, сколько себя помнят.

Он опустил голову и плечи.

— Ты же слышала, что они сказали. Их невозможно разделить.

Замотав головой, я попыталась скрыть ужас, отразившийся на моём лице. Такое чувство, будто все уже пришли к этому немыслимому выводу задолго до того, как я решилась хотя бы допустить такую мысль.

— Мы не можем позволить ему и дальше убивать людей, Джем. Трейс бы этого не хотел. Ты знаешь это, и я знаю.

Я заморгала, пытаясь сдержать слёзы, но всё было бесполезно. Они текли по щекам, повторяя те же самые мокрые дорожки, что были меньше двух минут назад.

Проклятье. Я вообще когда-нибудь перестану плакать?!

— Послушай меня, я знаю, ты можешь остановить его. Я знаю, что у тебя есть меч, — он отвёл взгляд, когда я ошарашенно уставилась на него. — Подслушал разговор твоей сестры с Габриэлем.

Твою ж мать.

— Мы не можем просто сидеть здесь и ждать, когда он убьёт её, — его голос звучал резко и настойчиво.