Исходная точка (СИ) - Фишер Агата - Страница 8

Тот уверенным движением навёл на сенсор миниатюрную пластину, похожую на обычный тонкий смартфон и надолго замолчал, листая информацию на дисплее портативного планшета.

— Чист, как белый лист, — пробубнил азиат и снова погрузился в молчание.

— Ну, — я не успел продолжить, когда тот прервал меня снова.

— У меня вызывает подозрение то, что вся твоя статистика нулевая, господин Ян Бланк, — наконец выдал «якудза» после долгого молчания.

Он отложил небольшой планшет в сторону.

— Но ведь и никаких нарушений за мной не числится, — я пожал плечами, сказав первое, что пришло в голову.

— Это и странно, — тот постучал пальцами по столу. — Я не могу заключить с тобой стандартный контракт. Ты как кот в мешке, понимаешь, Ян Бланк?

Я кивнул, с раздражением предчувствуя, что «якудза» пошлёт меня куда подальше.

— Давай так. В течение месяца ты приходишь сюда и каждое утро заключаешь однодневный контракт. Одна смена оплачивается в размере пятидесяти единиц и на счёт капает по поинту. Если за тобой не будет косяков, я подумаю о более интересных условиях, согласен?

— Да, — ни секунды не сомневаясь ответил я.

Пока что я был готов и к таким условиям. Деньги, одолженные службой безопасности, скоро кончатся; у меня нет жилья, а долг не спишется сам собой. Чем быстрее появится работа, тем быстрее у меня получится прояснить ситуацию в целом.

— Похоже, у тебя и правда нет выбора, — азиат покачал головой. — Для тебя, как и для всех остальных работников свалки, моё имя Хидеки. Завтра утром заключишь контракт и приступишь к работе. Куда идти и что делать узнаешь на месте. На этом всё.

— Понял.

Хидеки был похож на японца или китайца, во всяком случае в моём представлении и обрывках памяти; и явно владел не только этой чёртовой свалкой.

— У меня нет времени на тебя, — Хидеки поднял взгляд. — Свободен.

— Спасибо, всего доброго, — я коротко кивнул и быстро ретировался.

Я вышел из кабинета и поспешил вдохнуть уличный воздух. Рядом со свалкой вонь была почти невыносимой, я зажал нос и торопливо пошёл в обратном направлении, чтобы только вдохнуть полной грудью.

Ну и ну. Даже не представляю, как буду приходить сюда каждый божий день. Каждый. Долбаный. День. Все мысли теперь сосредоточились на свалке и мерзком смраде.

Пока я ковылял к «Приюту» заметил, что в Мэйхеме нет ничего даже отдалённо напоминающего общественный транспорт. Сейчас бы я обрадовался даже весёлому, обмазанному эфирными маслами рикше, лишь бы не переться пешком.

Я поднялся на два уровня. Лифт, сооружённый из скрипучего механизма и ржавой металлической платформы, имел только невысокое, по колено, решётчатое ограждение и болтающийся пульт из двух кнопок.

Я пошёл по пристроенной к облезлым домам платформе, обходя редких похожих. Отчего-то на два уровня выше на душе было спокойней чем там, внизу. В нос ударил пряный аромат и заставил вглядываться в вывески. Здесь точно где-то рядом забегаловка. Кабачок нашёлся спустя пару сотен метров.

Я скрипнул дверью, еле держащейся на петлях, и заглянул в тесный зал. Стены внутри были выкрашены в бардовый, по периметру расставлены узкие красные диванчики и белые пластиковые столы. В центре зала ютилось ещё несколько столиков с пластиковыми стульями. Барная стойка освещалась свисающим с потолка оранжевым плафоном.

Усевшись на высокий стул, я решил подождать, пока бармен вернётся на место. Из-за узкой двери справа тянулся тот самый пряный аромат. В забегаловке кроме меня сидел только толстый мужик с протезом руки, который даже не был прикрыт пластиком.

За время своих прогулок я успел понять, что киберпротезы у жителей Мэйхема бывают и голые, и покрытые кожей, и завёрнутые в пластиковые детали всех цветов радуги. Помимо этого, по функциональности они тоже различались. Кто-то двигал конечностями, как своими, кто-то совершал резкие и неестественные движения.

У толстяка, судя по всему, ожидавшего свой обед, был простой и ограниченный в движениях протез. Хорошо, если мужик просто отдыхает, а не высматривает среди случайных посетителей жертву, которую можно знатно придушить неповоротливой механической рукой.

Дверь в соседнее помещение скрипнула, оттуда вышел худощавый мужичок, обогнул ближайший диванчик и поставил перед толстяком тарелку с чем-то дымящимся. Бармен вернулся за стойку, и только тогда я заметил, что половина его лица скрыта пластиковой белой маской и засмотрелся.

— Облился кипящим маслом, — пояснил бармен, отвечая на незаданный вопрос. — У меня денег на биокожу нет, вот и приходится таскать эту пластмасску, — усмехнулся он.

От неожиданного откровения я только кивнул. Мужчина выглядел устало. Редкие волосы были зачёсаны назад, а за пластиковой половиной лица глаз выглядел как бельмо. На бармене был клеёнчатый фартук и выцветшая рубашка.

— А, да, — выдавил я из себя. — Бывает.

— Что закажешь? — бармен тоже с интересом оглядел меня.

— Что-нибудь горячее, свежее, острое, — я почувствовал, как во рту скапливается слюна.

— Синтетика — тридцать расчётных, натуральная еда — пятьдесят. Любая, — бармен всё ещё не отводил от меня взгляд.

Я нашёл на мятом фартуке узкий значок с бегающей строчкой: «Билли. Бармен/Владелец заведения. Инфорс четвёртого уровня»

— Натуральное, Билли, — я поднял глаза. — Мясо. Хочу мяса.

— Понял, — тот кивнул и вышел на кухню.

Обед из натуральных продуктов, стоимостью в мою смену на свалке. Вот и приехали, здравствуйте. На счету ID после этого праздника живота не останется ни копейки. Где сегодня придётся ночевать, я представлял смутно, но пока во всём Мэйхеме у меня появился только один знакомый — Рик, возможно, он что-нибудь ещё подскажет.

Всё то время, что я уплетал стейк средней прожарки, Билли занимался своими делами, иногда искоса поглядывая на меня. Толстяк грузно встал, оповестил нас об окончании обеда громкой, смачной отрыжкой, бросил бармену что-то вроде «до скорого» и вышел, скрипнув дверью.

— Кто ты такой? — Билли облокотился на стойку, ожидая, пока я прожую кусок.

— Ты о чём? — я решил ускользнуть от вопроса.

— Похож на Изгоя. Слишком чистый. Ну, ты понял.

— Может, и так. Не знаю, — я пожал плечами и отправил в рот кусок мяса. — А что?

— Таких как ты в шестом секторе немного, это интересно, — пробурчал бармен, протирая стойку.

— Это почему же? — я заинтересовано посмотрел на него.

— Ты правда не знаешь? — Билли удивлённо вскинул единственную бровь.

— Память потерял, — я пожал плечами, ожидая реакции.

— Шестой сектор — это дом для таких, как мы: отбросов, бандитов, наркотов, необразованных и прочего сброда. Попасть в другие сектора почти невозможно из-за социальных поинтов, которые нужно заработать, — Билли вздохнул.

— А сколько всего секторов? — я доел мясо и теперь усиленно старался запомнить рассказ бармена.

— Семь, — ответил Билли, присев на высокий стул.

— То есть, есть место похуже, чем это? — я кивнул на дверь за спиной. — Я просто был в третьем, когда меня нашли с отшибленной памятью.

— О нет, дружище. Это самое дно. Сектор арист не входит в наш список. Они там играют в свою красивую жизнь, всё, что ниже, им неинтересно, — Билли грустно усмехнулся.

— Понятно, — мне хотелось расспросить о секторах поподробнее, но пока что в этом не было жизненной необходимости. — Так значит выбраться из трущоб невозможно?

— Шанс есть, но слишком уж всё сложно… А как ты потерял память?

— Ну ты, дядя, — я рассмеялся, — если не помню, как я могу сказать, что со мной случилось?

— Ну да, — кивнул Билли. — Я могу свести тебя с человеком, который поможет, — бармен понизил голос и наклонился поближе.

— Да-а-а? — я внимательно посмотрел ему в здоровый глаз.

— Конечно, только не бесплатно.

— И что этот человек может сделать? — я нетерпеливо поёрзал на стуле.

— Поковыряется в памяти, вытащит всё наружу, — неопределённо ответил тот.