Восточная сказка (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 18

- Наверняка. Уж слишком пугливая. Ясен пень, не городская.

- И тебе интересна маленькая провинциальная зверушка? – усмехается с издевкой Майк.

А я еле сдерживаюсь, чтобы не закатать ему в рыло.

– Спрячь зубы. Выбью, - говорю тихо. На Майка мои слова действуют магически. Улыбка сходит на нет. И появляется глуповатое выражение лица, какое бывает у людей, не добежавших до сортира.

- Про Алину больше ни слова, - рыкаю, желая убедиться, что мой друг и правая рука меня хорошо понял.

- Как скажешь, - бубнит он и бросает невзначай. – Никогда не думал, что доживу до этого дня, бро. И своими собственными глазами увижу, как ты силишься попасть между ног малолетки.

- Да пошел ты, - огрызаюсь зло. – Еще одно слово, Майк…

- Молчу, молчу, - поспешно заверяет меня друг и, выскакивая из кабинета, кричит дурашливо.

- Чур, я свидетелем на свадьбе!

- Иди на хрен, - отмахиваюсь я. Щелкаю мышкой, вызывая из памяти ноутбука альбом с фотографиями.

Смотрю на свою девочку. Алина если выходит куда, так только с Софьей. Вот они садятся в Мерс Сонькиного любовника. Коренастый лысоватый мужик уверенно закидывает в багажник сумки. А вот мой воробушек садится в машину.

- Так! Стоп! - рыкаю я так, что из приемной заглядывает секретарь.

- Все в порядке, Герман Владимирович?

- Да, Лена, - скрывая ярость, растягиваю губы в улыбке. – В танчики играю. А тут неприятель зашел с левого фланга. Я и не заметил.

Ленка заливисто смеется и возвращается к себе.

«Вот странные люди, - думаю я. – Про танчики поверят и посочувствуют. А если скажешь о великой любви, покрутят пальцем у виска».

Звоню Майку. Пытаюсь не спустить на него всех собак сразу.

- А ну, зайди, свидетель хренов.

Майк влетает в кабинет через минуту.

- Смотри сюда, - тыкаю в экран указательным пальцем, и мой первый зам застывает рядом.

- Гер, ну кто ж знал! – разводит он руками. – Мне пацаны вчера днем фотки с камер слили, я тебе сразу передал. Сейчас узнаем, куда их понесло.

- Поздно, - морщусь я. – Хочешь сделать хорошо, сделай сам, - рыкаю, пряча ноут в портфель. – Сегодня работаю дома, - заявляю, доставая куртку из шкафа.

Еду домой, чертыхаясь на вечные пробки мегаполиса, и, выйдя из машины, солидно вышагиваю через двор. Захожу в подъезд и сразу обращаюсь к консьержке. Благо сегодня дежурит словоохотливая Галина Сергеевна.

- Говорят, Софья Петровна уехала куда-то. Она ключи оставила? На случай, если опять прорвет трубу.

- Да, тут лежат, - кивает радостно Галина. – Софочка повезла Алину в Питер.

- Город показать? - весело хмыкаю я и неожиданно решаю поехать следом.

«Остановись, - приказываю самому себе. – Ну, какой Питер, Гера? Где там будешь искать Алину?»

- Нет, - мотает головой консьержка. – Алина к матери поехала. Софья ее проводит и вернется. Это девочка ненадолго у Сонечки гостила, пока болела.

- Что-то серьезное? – спрашиваю и натыкаюсь на любопытный взгляд Галины.

- Не знаю. Было бы серьезное, Софья ее бы в больницу определила. А так врачи на дом ходили.

- А-а, бывает, - хмыкаю недовольно, внезапно осознав, что случилось самое ужасное из всех зол. Алина уехала. И когда теперь вернется? И вернется ли вообще…

Поднимаюсь в лифте, раздумывая, как быть дальше. Найти ее не представляет труда. Данные паспорта есть. По нему можно пробить свидетельство о рождении и найти мать. А там - дело техники.

«Подожди немного, - просыпается интуиция. – Еще не время делать скоропалительные выводы. Девчонка точно не из Питера. А значит, жила где-то с отцом или другой родней, а теперь едет к матери. Будь как-то иначе, Софья бы ее проводила до прихожей или, в крайнем случае, до Сапсана. А она нянчится. Оберегает. Боится оставить одну. А значит, Алина погостит у мамаши и вернется. По дороге домой снова остановится у Софьи. Вот тут-то ты ее и поймаешь!»

- Ну и зачем тебе нужна больная малолетка? Вдруг она заразная? – ехидно интересуется внутренний голос.

- Уехала - верну. Заболела – вылечу. По любому, я женюсь на ней. Эта девочка будто создана для меня. И слава богам, ее тетка живет поблизости. А значит, не все потеряно.

Снова пересматриваю фотки, пытаясь понять, чем меня так зацепила Алина. Обычная девчонка. Худенькая. Робкая. Наивная. Но я хочу именно ее. Она вернется. Обязательно. А если нет? Сжимаю руку в кулак до боли. Чувствую, как сердце останавливается от страха.

Где же мне тебя искать, птенчик?

Думаю, отгоняя прочь дурные мысли. И чтобы не свихнуться окончательно от наваждения и тоски, сажусь за работу.

Открыв почту, читаю сообщение главного инженера.

- Герман, юристы не могут взять разрешение на оба участка в администрации. Может, развернем крылья здания под другим углом и построим все на одном?

- Нет, Слава, - печатаю раздраженно. – Мы не станем переделывать проект. Иначе он потеряет всю индивидуальность. Подключай Майка. Я буду завтра.

Открываю новый проект в специальной программе. Любуюсь строгими линиями нового бизнес-центра. И откуда-то из глубины сознания внезапно выплывает странная мысль. Алина приедет, и я ей покажу. И если она еще никуда не поступила, уговорю пойти учиться в архитектурный.

Герман и Алина Лиманские. Звучит, мать вашу!

В который раз гоню от себя тревоги и страхи. И нажав на значок «новый документ», начинают ваять новый проект. Без заказа и пятна под застройку. Просто полет фантазии, которая уносит меня далеко.

За окном уже темнеет, вдали будто факелом горит подсветка на здании МИДа. И я, прочертив последнюю линию, внимательно гляжу на экран.

«Офигеть! – думаю, почесав репу. – Еще, конечно, напильником придется подрихтовать. Но сама идея мне нравится!»

С трудом оторвавшись от проекта, гляжу на часы. Половина одиннадцатого. А я с утра ничего не ел. Да и особо не хочется. Как старый дед плетусь в кухню, размышляя по дороге, что бы пожрать. И услышав шум лифта, а затем и знакомые голоса, замираю посреди коридора.

Они вернулись!

Слышу, как отпирается дверь наверху, и звонкий голос Софьи.

- Алина, ты первая купаться!

Амина

Петербург встречает нас свинцовым небом и ливнем. Машина медленно скользит в пробке по Московскому проспекту, а я с удивлением смотрю на высокие здания из светлого камня, вывески и людей, спешащих по своим делам.

- Завтра с утра, Алинка, - Софья поворачивается ко мне с переднего сиденья, - я смотаюсь на семинар, а вы со Стасом - кивает на своего знакомого, - навестите твою маму.

- Я сама справлюсь, Софья Петровна, - смущаюсь я. Придется ехать в машине  с посторонним мужчиной. Мне как-то не по себе от этой мысли. Умом я понимаю, что Станиславу Николаевичу можно доверять. Именно с его помощью Софье удалось разыскать мою маму. Именно он повез нас на машине в Питер. Но принципы морали, въевшиеся под кожу с самого детства, трудно перебороть. Да и нужно ли?

- Ага, - кивает Софья. И по ее интонации это может означать все что угодно. От согласия отпустить меня завтра одну, до решения поехать всем вместе.

Она ищет что-то в телефоне, а потом на правах хозяйки вбивает информацию в навигатор.

- Это совсем рядом. В соседний переулок сверни, Стасик.

Тот послушно кивает, перестраиваясь на ходу. Кто-то возмущенно сигналит, но Стас лишь морщится и ругается незлобиво.

- Да пошли  вы все!

- Сейчас и заедем, - заявляет Софья. – Если все хорошо, ты сразу с мамой останешься. Нет – поедем в гостиницу.

- Разумно, - кивает Стас и, внимательно посмотрев на проложенную на экране зеленую линию, уверенно ведет автомобиль вглубь дворов. Красивые осанистые дома, оштукатуренные в бежевый цвет, вдруг сменяются неказистыми пятиэтажками.

- Так то сталинки, а это хрущевки, - поясняет Софья, стоит мне только поделиться наблюдениями. – Вот бы ты тут сама блукала, Алинка!