История одного гоблина: Символ веры (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич - Страница 38

Когда тауросу в сопровождении двух шаманов появился на плато перед входом в главную пещеру, вся орочья рать выстроилась в боевом порядке для смотра. Каввель недовольно поморщился, глядя на бестолково переминающихся с ноги на ногу обормотов в кожаных доспехах, трофейных кольчугах, а то и без таковых. Стояли все, естественно, вразнобой, шеренги изгибались под причудливыми углами и порой пересекались. Батыры переругивались, некоторые что-то жевали, в двух местах назревала драка.

Среди матросов Лунного моря было куда больше дисциплины, а пираты Каввеля славились хоть и на редкость свободолюбивым нравом, но мирились с довольно жесткими порядками своего капитана. На море отсутствие дисциплины порой стоит жизни. К тому же пиратов сдерживал морской кодекс, а для орков законы вообще не писаны. Минотавр тяжело вздохнул и скомандовал выступление, решив обходиться тем сбродом, что есть под рукой. В конце концов, дисциплину этим дикарям можно привить, как и пиратам, надо только подучить язык. В остальном Каввель полагался на свой богатый опыт, а также многочисленные навыки и таланты.

Командиры по цепочке передали приказ, и нестройная толпа в полтораста морд неспешно побрела в сторону города мертвых. Зрелище удручающее, но обманчивое. Этот отряд представлял собой грозную боевую единицу, способную обратить в бегство человеческую армию в несколько раз больше численностью.

Михель, две недели чувствовавший себя овцой в волчьей стае, вздохнул с превеликим облегчением. От участи стать обедом его спас только героизм Каввеля, и монах проникся нескрываемым уважением к гиганту. Но даже сейчас расслабиться не давало наличие неподалеку отряда людоедов, время от времени бросавших на него плотоядные взгляды. Поэтому Михель все время старался держаться поближе к минотавру.

Каввель с решительным видом закинул секиру на плечо и последовал за своей маленькой армией, а монах и шаманы пошли за ним, развлекаясь дискуссиями о вечном и гадая, бросил их непутевый Бурбалка или просто потерялся.

***

– Эй, Алехандро, мне долго еще тут чалиться? – жалостливо сказал Бурбалка, в очередной раз наткнувшись на стенку кокона.

– Зови меня Сандро! Так солиднее, – потребовал некромант и добавил. – До полного раскрытия твоих секретов.

Призрак тяжело вздохнул, а колдун и бровью не повел. Он широким жестом обвел скелетов из личной охраны.

– Нравятся мои творения? Кости очень прочные. Армирование я произвожу по собственной технологии, – с гордостью поведал Сандро. – На самом деле им даже не обязательно носить доспехи, ведь лобная доля черепа любого из них выдерживает рубящий удар двуручного меча! А уж для обычного колюще-режущего инструмента они и вовсе неуязвимы! От боевых молотов пока не защищены, но я над этим работаю.

Бурбалка рассеянно слушал, стараясь осмыслить произошедшее за последние несколько дней.

Старому мерзавцу явно не хватало чего-то на уровне высшей магии, чтобы всласть поиздеваться над духом. В то же самое время у пленника не было ни малейшей возможности вырваться из удерживающего заклятия. Почти две недели колдун регулярно навещал его в подземелье, куда переместил вместе с коконом.

Каждый раз Сандро пробовал всякие чернокнижные штучки. Терпел неудачу, сквозь зубы чертыхался и уходил в свою башню, чтобы следующей ночью вернуться с очередной порцией трюков. Когда набор фокусов истощился, некромант сменил тактику и перешел к разговорам.

Повелитель мертвых рассказал, как после исчезновения Антонио учитель поклялся отыскать его, а заодно и того демона, из-за которого стряслась беда. Изверга удалось вызвать через несколько лет экспериментов. К тому времени учитель овладел магией призыва в совершенстве, поэтому вызванной твари пришлось очень несладко. Под пыткой она рассказала все, что знала, в обмен на клятву ее отпустить.

Так удалось узнать, что непутевого ученика забросило в Умбру. Больше демон ничего не смог рассказать. Верный клятве сеньор Велмсли освободил его и продолжил поиски.

«Если б ты только знал, учитель, что там нельзя выжить!» – подумал дух, – «Ты бы сразу потерял надежду».

– Впрочем, с порталами у него так ничего и не получилось. Так что спустя несколько неудачных опытов он вернулся к экспериментам с искусством некромантии, надеясь воскресить тебя хотя бы таким образом.

Беда, как всегда, подкралась с подветренной стороны. Один из экспериментов по совмещению обычной некромантии с портальной магией дал Сандро необычайную силу повелевать мертвыми. Сеньор Велмсли в попытке повторить результат что-то напутал с магическими векторами, и все, кто находился в Алваре в тот момент, неожиданно умерли. Это пришлось весьма кстати, так как опытами двух безумцев всерьез начала интересоваться городская стража. Сандро тут же воспользовался случаем, чтобы объявить себя повелителем города. Старик Адриан не возражал, но намекал, что надо бы вернуть все, как было, попользовавшись плодами успехов.

До поры до времени дела шли нормально, а исследования сменяли друг друга, Алехандро наслаждался жизнью и развлекался работой с костями подданных. Так бы все и продолжалось, если бы учитель незаметно для себя не постарел. Адриан, по словам Сандро, к тому времени совсем спятил, все твердил, что обязательно надо успеть, запирался подолгу в лаборатории, ставил опыты. Наконец он радостно объявил, что у него все готово и пора приступать к заключительной части, то есть к воскрешению города.

– Я пытался отговорить учителя от его бредней, – заявил Сандро. – Он упорствовал, так что пришлось решать вопрос радикально.

– Зачем?! – спросил потрясенный жестокостью бывшего товарища Бурбалка.

– За комодом, – зловеще усмехнулся некромант. – Больше про это не спрашивай.

В бывшем коллеге Антонио жизни оказалось все-таки больше, чем он пытался изобразить. Тщательно скрываемые эмоции то тут, то там вырывались наружу, проявляясь в виде гордости за свою работу, тщеславия, досады от неудач и страха смерти. Дух решил попытаться это использовать в своих интересах.

– Есть у меня один знакомый монах, – обмолвился он где-то на тринадцатый день разговоров. – Он может помочь тебе провести нужный обряд с моим участием.

– Да? – усомнился Сандро. – А с чего это вдруг ты решил мне помочь?

– Предлагаю взаимовыгодную сделку! – без обиняков выпалил Бурбалка. – Ты станешь таким, как я.

– А какая польза от этого тебе? – спросил Сандро. – Ведь ты в результате должен погибнуть. Не умереть и стать зомби, а именно исчезнуть.

– Вот и нет! – ответил призрак, придав голосу побольше убедительности, чтобы колдун не догадался, что он и сам сомневается в исходе ритуала. – Участие монаха должно компенсировать всплеск Тэ за счет большого количества Дэ. Так ты получишь свое, а я верну себе тело.

Глаза Сандро загорелись. Он вскочил и быстро забегал взад-вперед перед темницей.

– Интересная мысль, – сказал он, останавливаясь. – Но монах… С чего ты взял, что он согласится нам помогать. Мое ремесло противно самой сути таких людишек.

– Уговоры я беру на себя.

– Что ж, говори, где взять этого служителя.

– У орков.

– Орк-монах? Смешно! – хрипло рассмеялся некромант.

Бурбалка гулко завыл, заставив собеседника прерваться.

– Он человек и у орков в плену. А еще у них в плену минотавр, который знает тонкости обряда, и гоблинский шаман и маг, который окажет неоценимую помощь в случае, если твоей магии окажется недостаточно.

– И давно они в плену у моих беспокойных соседей?

– С момента моего появления в твоем гостеприимном городе, – ответил дух.

– Наверняка их уже съели, – разочарованно протянул Сандро.

– Зная этих ребят, готов с тобой не согласиться!

– Поскольку мы все равно никуда не торопимся, я всегда могу послать отряд-другой разведчиков узнать, что да как, – более чем разумно согласился колдун. – А ты пока посидишь здесь.

– Придется, – ответил призрак, тем более что ничего другого ему не оставалось.

Вторжение остановили лишь совместными усилиями всех жителей Лумеи. Пока дворфы отражали атаку за атакой, а боевые машины гномов косили бесчисленные орды зеленокожих, эльфийские маги обратились к темному искусству некромантии. Орков победили их же мертвые сородичи. Только из-за этого дворфы вконец разругались с эльфами, да и сам прекрасный народ разделился на светлых и темных.