Коррупционер (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 17

Настя растеряно помотала головой.

— Второй вариант. Так, сразу вопросы: у тебя еще будут у него экзамены или зачеты? И что это за предмет?

— Нет, это все. Мне от него надо только зачет за зимнюю сессию получить. А предмет — «Бухгалтерский учет в общественном питании»

— Прекрасно. Значить, второй вариант. Мы его ловим на взятке, но без скандала, он ставит тебе зачет, деньги остаются у нас, все танцуют, все свободны. Третий вариант — ты с ним спишь, мы его ловим в постели с тобой, обвиняем в изнасиловании, и заставляем жениться на тебе.

Настя задумалась, на мгновение, но задумалась:

— Нет, он старый, я с ним спать не хочу.

— Старый — это сколько?

— Ну, лет тридцать пять, наверное.

Я усмехнулся:

— Есть еще один вариант. Ты с ним переспишь, мы его на этом поймаем. А жениться заставим на ней — я кивнул на Инну: — Мне ее тоже куда то пристраивать надо.

Бить девки меня стали одновременно, вроде бы шутя, но увесисто.

— Демон!

Прихромавший на кухню пес взглянул на разошедшихся барышень весьма неодобрительно, и этого хватило, чтобы меня оставили в покое.

— Я, наверное, неудачно пошутил — зашипел я, обхватив мгновенно занывшие плечи: — Ну а серьезно, Настя, чего ты хочешь? В чем тебе помочь?

— Я, пожалуй, предпочла бы дать денег, но без скандала.

— Я понял. Давай, позвони мне завтра утром — я протянул Насте клочок бумаги с накарябанными на ней шестью цифрами.

— У тебя что, телефон есть?

— Ну да, на прошлой недели подключили. И ты мне завтра позвони, с утра — аналогичный клочок упал в ладонь Инны: — Сегодня выходной, буду думать, как тебе с работой помочь.

К моему сожалению, вышли из моей квартиры девушки одновременно, остаться ни одна, почему-то, не захотела. А я выгулял пса, дождался обеда и пошел через Центральный парк в сторону ЦУМа. Очень мне было любопытно, как там дела идут.

От Управления стальных магистралей, через дорогу от ЦУМа, я видел, как старшины милиции Муратов и Гусейнов, обходя вверенный им, в наше с Олегом отсутствие, пост, подошли к бригаде Азы, о чем-то весело поговорили, и двинулись дальше, насаждать законное, доброе, вечное. Дождавшись, когда милиционеры отошли от цыганок подальше, я подошел к мужикам, поздороваться.

— Али, у тебя рубль из кармана торчит — я ткнул в краешек желтоватой купюры, неаккуратно всунутой к карман старшины Азой, или ее товарками.

— Ой, как я сегодня замарался — старшина аккуратно вытащил рублевую бумажку из кармана и, любовно разгладив, сунул ее в удостоверение, где лежало еще несколько таких же: — А ты, что, дома не сидишь?

— Не поверишь, случайно мимо проходил.

— Нэт, не поверим — старшины улыбнулись мне и двинулись дальше по маршруту.

Инна позвонила тем же вечером:

— Привет, что ни будь придумал?

— Придумал, бери скрипку и приходи.

Девушка постучала в мою дверь через десять минут.

— Ну, и что ты придумал?

— Ищешь себе группу единомышленников и начинаете выступать на улице. Например, ты и еще одна девочка, но твоя противоположность, как инь и янь.

— Что?

— Ну вот представь, ты — шикарная блондинка — я руками изобразил ее форм, что было принято весьма благосклонно: — И, например, худенькая брюнетка, а если, есть еще подружки, рыжие, например, ну чтобы, как говорится, на любой вкус и цвет. И вы танцуете играя на скрипках, и что там еще со скрипкой сочетается, саксофон?

— И?

— Закончили играть, поклонились эротично, а, потом, пошли по кругу со шляпой. Как ты думаешь, сколько вам денег в эту шляпу накидают?

— Ты, что, дурак? Я то обрадовалась, что ты мне работу нашел, а ты.... Даже, если, я найду кого ни будь, кто согласиться со мной на улице играть и кланяться, то нас быстро увидят и в ректорат сдадут. А там за дискредитацию высокого звания….

— Давай так. Если, я тебе, расскажу реальный, рабочий план, то ты, по-честному, извинишься и будешь привлечена, за такие слова, к половой ответственности.

— К какой ответственности?

— Ты слышала. К половой.

— А, если, не признаю твой план реальным?

— Тогда, просто, сможешь переночевать в моей квартире, без ответственности.

— Хи-хи, ну, давай, рассказывай.

— У вас комсомол еще работает?

— Конечно, я комсорг группы.

— Ну вот!

— Что вот?

— Собираете проверенных комсомольцев. Принимаете решение о создании фольклорной группы по изучению средневекового и прочего музыкального наследия, нашего и европейского, а также популяризации музыки среди населения Республики. Назовете, к примеру, арт- студия «Ваганты»….

— Почему «ваганты»?

— Ну не «скоморохи» же. Как-то это название, мне кажется, дискредитировано в СССР. Можете назваться «Трубадурами», если хочешь, это одно и тоже. Где ни будь там, в протоколе, между строк, пишите, что имеете право заработанные выступлениями деньги тратить на уставные и общественно значимые цели, как-то закупка сценических костюмов, инструментов, питание артистов, материальной помощи студентам консерватории. Заверяете решение в институтском комитете комсомола и вперед, зарабатывать деньги.

— Где зарабатывать?

— Слушай, у нас, на Станционном Бродвее толкается куча народу. Если вы днем будете выступать, особенно в выходные, мне кажется, на хлебушек с маслицем там можно будет заработать.

— Слушай, а мне это зачем?

— Что, зачем?

— Ну, костюмы сценические, помощь малоимущим студентам. Я буду со скрипкой плясать, а кто-то будет помощь получать?

— Сейчас объясню. Ты, кстати, кушать, хочешь?

— Не откажусь.

— Пойдем, там Демону много каши сварил, и тебе… Да, стой, я пошутил — я схватил поджавшую губы и шагнувшую к двери студентку за кисть: — Видно, голодные студенты, шуток о еде, не приемлют. Демону каша, тебе картошка тушеная, с мясом, иди руки мой.

Когда Инна схомячила почти всю картошку, я продолжил:

— Вкусно?

— Угу.

— Вот, и кто помешает, вам покупать на заработанные деньги себе еду. Только в решении напишите, что заработанные деньги тратятся на питание артистов группы.

— А материальная помощь?

— Себе оказывайте материальную помощь, тут противоречия не будет.

— Ну, а сценические костюмы? Они, знаешь, сколько стоят?

— Джинсы и клетчатая рубашка, с узлом на животе — сценический костюм для исполнения музыки в стиле американского кантри. Черные обтягивающие трико — моя рука скользнула по бедру Инны: — и, черная футболка, вполне будут смотреться, как наряд трубадура. Дальше продолжать, или сама сообразишь?

— Ладно, вроде бы есть о чем подумать- Инна шлепнула меня по ладони: — иди брейся, а то ты колючий. Будешь меня к ответственности привлекать.

Глеб Владимирович Касьянов с тоской наблюдал за вялой весенней мухой, проспавшей где-то все холода, а теперь, тупо, ползущей по стеклу, в поисках выходя из сложной жизненной ситуации. Минуты тянулись бесконечно, первый весенний дождю, бьющий под углом в стекло, был однообразен и бесконечен, как жизнь Глеба Владимировича. Приняв экзамены у двух «хвостистов» — толстой и некрасивой дурехи со специальности «Общественное питание», и бестолкового, но, единственного, парня на этом потоке, поставив им вымученные «трояки», молодой преподаватель ждал девушку с чудесным именем Настя, которой пересдачу он назначил с временным лагом от других студентов.

— Извините, можно, я на минуточку — вместо долгожданной Насти, в аудиторию, заглянул незнакомый парень, облаченный в синий халат хозяйственной обслуги техникума: — я на минуточку, оборудование надо прикинуть на месте установки.

Глеб Владимирович раздраженно кивнул, и, вновь уткнулся взглядом в экзаменационную ведомость. Неужели все срывается? Если этот балбес, что, высунув язык от усердия, что-то прилаживает к оконному стеклу напротив стола преподавателя, останется здесь, то он сорвет весь план Глеба, неоднократно проигранный в голове Касьянова, и признанный вполне жизнеспособным.