Пламя зимы - Джеллис Роберта - Страница 15
- Предыдущая
- 15/126
- Следующая
Я думаю Милдред старалась убедить Дональда отречься от нее, хотя она не призналась мне в этом. Во всяком случае Дональд стал меня спрашивать, что о нем думает Милдред и не нашла ли она другого мужчину. Я ж не сразу догадалась, что питает его ревность. А сообразив, не осмелилась сказать об этом Милдред. Она была намного старше меня, и, несмотря всю нашу любовь, у нее было что-то сугубо личное, что запрещало мне вмешиваться туда, куда меня не просят. Но я предупредила ее: что Дональд чувствует, что она недовольна им. Как я потом сожалела об этом! Она старалась улыбаться Дональду, и от этого ее состояние становилось еще тяжелее, пока не стало совсем безнадежным. Если так, то я убила свою возлюбленную сестру.
Я думала, что она воспрянет духом, когда папа привез домой Кэтрин для Магнуса. Но менее чем через год Кэтрин подхватила лихорадку и летом 1137 умерла. Я не сразу осознала это, а осознав, почувствовала скорее облегчение, чем огорчение. Кэтрин была упрямая и сварливая женщина, и я боялась, что она будет управлять Уллем, – так как жена сына имела на это больше прав, чем младшая дочь хозяина дома. Словом, я не огорчилась, когда избавилась от нее. По крайней мере отпала необходимость просить отца отослать ее в поместье Магнуса, который будет вынужден проводить там с ней часть своего времени и выдерживать ее злословие.
Это случилось после того, как папины предложения девушке из Кесвика, были со слабыми извинениями отвергнуты. Папа предлагал Дональду оставить Милдред. Они серьезно поссорились, Дональд с пылом, граничащим с настоящей ненавистью. Это был первый раз, когда так резко испортились отношения между отцом и средним из его сыновей. Я помирила их, но это был нелегкий мир. После этой ссоры Дональд стал редко приезжать в Улль. Я, когда могла, ездила в Терл, но зимой дорога через горы стала предательски опасной. В ноябре буря следовала за бурей, и папа запретил мне даже пытаться ездить туда. Но помня какие были глаза у Милдред, когда я видела ее в последний раз, я однажды все же поехала. В тот день, казалось, солнце вот-вот проглянет сквозь бегущие облака. Но я не доехала до Терла. Сильный порыв ветра налетел со стороны Черного Утеса и сбил мою лошадь. Бог знает, что нас спасло, но мы с Кусачкой отделались только синяками. Однако я приняла это как предупреждение.
Может быть, мой недостаток мужества, моя неспособность к самопожертвованию во имя любви отняли у Милдред последнюю надежду. Я не должна верить в это, так же как не должна верить в то, что приезд на празднование моего дня рождения убил моих братьев. Я твержу себе снова и снова, что это один из них привез с собой инфекцию. Может быть, это и так, а может, и нет, но в Улле не было инфекции до их приезда. Что касается Милдред, то я не знаю, осуществила ли бы она свой замысел, если бы я добралась до нее в тот день. Но я повернула назад. И возможно, она лишила себя жизни именно потому, что в тот день мне не хватило мужества двинуться дальше. Как бы то ни было, но с тех пор, как я узнала, что Милдред умерла именно в тот день, когда мне не удалось добраться в Терл, я испытываю постоянную горечь.
На следующий день, после обеда, Дональд с Милдред на руках приехал в Улль. Мы с папой выбежали встречать его, но меня охватил такой ужас, что я едва могла передвигаться. Он держал ее бережно закутанную в свой плащ, и еще до того, как я увидела лицо Дональда, я поняла, что Милдред умерла. Уже не было необходимости бежать к Милдред, и все же я заставила себя двигаться вперед, боясь, что брат всю свою горечь и тоску обрушит на папу. Но Дональд сам был едва жив и почти лишился рассудка. Он ни в чем не винил отца. Похоже, он вообще не предполагал, что Милдред покончила жизнь самоубийством.
Когда папа снял его с лошади, Дональд все еще прижимая к себе Милдред, рассказал нам, как сначала обнаружил ее лошадь, пасущуюся на небольшом поле, где воды Терлоуотера ласкают берега, а потом увидел Милдред плавающей в небольшом горном озере. На ногах лошади была тина, и Дональд решил, что лошадь поскользнулась на крутом склоне холма и сбросила Милдред, а она, потеряв сознание скатилась в озеро и утонула. Наконец мы уговорили Дональда отпустить ее. Я одна обмыла Милдред и причесала. Я не обнаружила ни одного синяка или отметины на ее теле и голове.
Разумеется, я этого никому не сказала. Все, что нам было нужно, это священник, который поймет намек, что Милдред покончила с собой. Он знал, кому она поклонялась, и уже поэтому оправдает отказ хоронить ее в освященной земле. Для Милдред это было бы безразлично, она бы смеялась над этим, потому что вся земля мира была для нее священной, но Дональд… А вдруг он заподозрит, что Милдред намеренно измазала свою лошадь в тине, а потом утопилась? Я боялась, что он последует за ней. Папа тоже достаточно горевал, но, я полагаю, он был отчасти рад, что Милдред умерла.
Какие бы ни были папины переживания, он инстинктивно чувствовал или знал по собственному опыту, что нужно сделать для Дональда. Он сам очень страдал, когда умерла мама. Помнил ли он, что чувствовал тогда? Но у папы были земли и дети, которые заставляли его отодвинуть горе на второй план, а у Дональда ничего этого не было. Он чувствовал, что папа или Магнус могли бы испытывать какую-нибудь неприязнь к нему, ибо он не боролся за эти земли, как папа, и не был приучен думать об Улле в первую очередь, в отличие от Дункана, старшего сына и первого наследника. Когда прошел первый удар потери, папа попытался пробудить в Дональде интерес к жизни. Он ставил перед ним разные задачи. Мой брат делал то, что от него требовал долг, но это не поднимало его дух. Папа попытался вовлечь его в охоту или какой-либо другой вид спорта, он Дональд отказывался. Мы очень беспокоились за него.
Незадолго после этого через наши земли проезжал Валеран де Мюлан. Я так была погружена в семейные проблемы, что не приняла во внимание известия о возвращении короля в Англию, хотя папа и говорил об этом. Валеран прибыл со Стефаном из Нормандии и был послан на северо-запад, дабы выдворить людей короля Дэвида с земель, которые были уступлены ему по соглашению 1136 года, и проследить, чтобы Дэвид перестал наживаться на наших людях. Таким образом, соглашение 1136 года разрывалось. Как я уже говорила раньше, меня не беспокоило, кто наш сюзерен, Но я сразу почувствовала ненависть к Валерану де Мюлану, и позже не нашла причин изменить свое отношение к нему. Гордыня и высокомерие Валерана заставили папу нарушить свою клятву в верности. Впрочем, это не вся правда. Надменные угрозы Валерана любому человеку, искавшему способ помочь в войне королю Дэвиду его презрительное отношение к «маленьким» людям, которых он грозился уничтожить, если они пренебрегут его приказом, конечно, разъярила отца и заставила говорить неблагоразумно. И все де, я знаю, главной причиной, побудившей папу порвать клятву был блеск, появившийся в мертвых глазах Дональда, когда отец закричал, что клятва, данная им королю Стефану, не включает в себя необходимости проглатывать оскорбления Валерана, и он присоединится к любой силе, которая будет драться с этим хвастуном. Я думаю, папа, будучи в сильном гневе, просто выкрикивал первые попавшиеся слова. Но Дональд вскочил и со сверкающими глазами воскликнул:
– Да, давай заставим этого дурака самого проглотить свои угрозы. Я уверена, папа знал, что Дональду все равно с кем и за что драться. Вероятно, с такой же радостью он вступил бы и в армию короля Стефана. Он хотел воевать против жизни, забравшей у него Милдред. А возможно, он хотел не столько воевать, сколько умереть. Я думаю, это и было то, чего так боялся папа. Я увидела, как отец подавил в себе гнев и пожал плечами, притворяясь равнодушным.
– Разговоры, это только разговоры, – произнес он. – Надо подумать и выбрать, что лучше. Нет смысла позволить этому громкоголосому грубияну втянуть нас в необдуманные действия.
Но Дональда уже нельзя было остановить. На его лице появилась улыбка, первая с тех пор, как умерла Милдред:
– Ты прав, – сердечно согласился он. – Мы можем предпринять следующее. Ты обождешь здесь, чтобы не дать этому дураку никакой возможности навредить в Улле, а я соберу людей и присоединюсь к королю Дэвиду. Он вспомнит меня, несмотря на все эти долгие годы.
- Предыдущая
- 15/126
- Следующая
