Пламя зимы - Джеллис Роберта - Страница 45

• Предыдущая
• 45/126
• Следующая

Пока мы разговаривали, Эдна продолжала меня одевать. К тому времени, как я решила для себя, что должна оставить ее, так как рассказ, который она поведала, произвел на меня большое впечатление, она закончила шнуровку моего корсета. Я села на сундук и указала ей на другой.

– Ты хотела бы остаться у меня служанкой?

Эдна начала громко всхлипывать. В первый день она тоже плакала, но молча. Она соскользнула с сундука и поползла к моим ногам, наклонилась и поцеловала их. Я схватила ее за руку и резким движением подняла на ноги.

– Никогда не используй больше таких экстравагантных манер в обращении со мной, – сказала я. – Мои люди верны мне до смерти, но они не пресмыкаются. Я понимаю, ты согласна быть моей служанкой.

Все еще не в состоянии сказать ни слова из-за энергичных всхлипываний, она энергично закивала.

– Очень хорошо, я приму тебя и вот на каких условиях. Тебя будут кормить, и кормить хорошо. Я прослежу, чтобы у тебя была приличная одежда, подходящая для любой погоды. Вот и все, что я обещаю. Возможно, время от времени сэр Бруно будет давать тебе немного денег, но мы люди небогатые. Что касается твоих обязанностей, то по большому счету ты будешь делать то, что уже выполняла: стирать нашу одежду, застилать постель и все в таком же роде. Кроме того, тебе нужно будет научиться шить и, возможно, вышивать. Ты слишком стара, чтобы учиться прясть и ткать.

Она все еще раболепно стояла передо мной, пытаясь совладать со своими рыданиями, и только выдохнула:

– Я буду делать все, что угодно, научусь чему угодно, если мне только можно остаться у вас. Только будьте терпеливы ко мне, не выгоняйте меня за…

– Единственное, за что я выгоню тебя, это воровство или ложь мне или сэру Бруно. Я знаю, воровство – обычное дело для людей твоей профессии, и ты не считаешь его чем-то неправильным, но я его не потерплю. Я говорю не только о воровстве у меня или сэра Бруно (не думаю, что ты будешь настолько глупа, чтобы делать это), но если ты украдешь что-нибудь и у любого другого, я выгоню тебя на улицу, где бы мы ни были. Я также не потерплю лжи, но только лжи мне или сэру Бруно. Невозможно быть слугой при дворе без того, чтобы не обманывать других; только не будь большой фантазеркой, чтоб тебя не уличили во лжи.

Я не могла не улыбнуться, сказав это, а Эдна вытерла слезы и робко улыбнулась в ответ.

– Мадам, – прошептала она, – нам не разрешалось воровать. Туда приезжали большие господа, и если бы кто-нибудь обнаружил пропаже перстня или денег, смерть или увечье были бы наказанием для всех нас. Но во вранье я преуспела.

– Хорошо. Тогда помни эти уроки, так как здесь наказание будет не менее серьезным и тебе придется нести его одной. Но что касается лжи, мы должны сразу же начать с нее. Из собственных соображений я хочу избегать придворных дам, насколько это возможно. Поэтому я скажу королеве, что сэр Бруно обременил меня исключительно глупой и неуклюжей служанкой, которую я должна дрессировать как собачонку. – Я кивнула. – Твои синяки могут быть кстати. Ты могла бы показать несколько небольших другим служанкам в доказательство того, что была наказана за глупость. Так как ты говоришь, что отлично умеешь обманывать, я возлагаю на тебя объяснение того, где Бруно нашел тебя и почему ты разговариваешь по-французски. Но если ты рассказываешь какую-нибудь историю, то потом не изменяй ее, так как ты будешь жить с другими слугами и многие повторят этот рассказ своим хозяйкам.

Мои слова звучали более уверенно, чем я чувствовала себя на самом деле, так как я не имела представления, где жили, где ели и спали слуги в этом великолепном дворце. Тем не менее у меня не было другого выбора, кроме того, чтобы объяснить свою проблему королеве. Разумеется, я не была уверена, что Мод даст свое согласие на то, чтобы у меня была служанка, которая не состоит у нее на службе. И совершенно не знала, что сказать, если она спросит о путешествии на север, о котором упомянул Бруно. Север – это было единственное, о чем я позволяла себе думать. Я испытывала ужасную тоску по месту, которое не осмеливалась называть, ужасную тоску и ужасный страх.

После того, как я отнесла свой завтрак в самый темный угол, который мне удалось отыскать, я выждала момент, когда королева осталась одна и подошла к ней. Она, казалось, была удивлена, что я сама начала разговор с ней, но не упомянула о поездке в Джернейв, что вызвало у меня подозрение о ее неведении. Вспомнив, как она устраивала слежки за мной, и о том, что по словам Бруно, я пыталась убежать в прошлом, я скрыла осведомленность о нашем предстоящем путешествии и заговорила об Эдне, как будто собираясь оставаться при дворе.

Мод улыбнулась одними губами – думаю, чтобы скрыть свои мысли, так как у меня не создалось впечатления, что она что-либо испытывала. Она только сказала:

– Конечно, у тебя должна быть собственная служанка, если твой муж желает платить за нее.

А затем Мод рассказала мне, кто из ее господ заведовал питанием и жильем служанок придворных дам. Тогда я вспомнила, что когда отец присягал на верность королю Стефану – это было до смерти Милдред, – он жаловался, что с него взимался налог на жилье и питание его конюхов и лошадей. При этом он ворчал на английских королей, сравнивая их обхождение с гостями с шотландским двором во времена его молодости. Я подумала, что Эдне стоило дать еще что-нибудь, кроме той изношенной одежды, которую я выбрала для нее, так как, когда мы с отцом отправлялись в Карлайл или Ричмонд, мы обычно останавливались в каком-нибудь частном доме вместе с нашими слугами. Я почувствовала легкие угрызения совести, так как знала, что у Бруно совсем немного денег и содержание служанки будет обременительно для его кошелька, но я и не упомянула об этом королеве, которая могла бы подумать, что я прошу избавить меня от расходов.

Мод почти равнодушно отнеслась к тому, что моя служанка не является одной из ее собственных, и я поняла: пожалуй, королева была уверена, что сможет узнать все, что ей нужно, от самой служанки, независимо от того, находится или нет эта служанка у нее на службе. Я не была уверена, что Мод настолько преуспеет в понимании искусной лжи путаны, но тем не менее решила, что не буду рисковать и скажу Эдне быть поосторожнее с королевой и говорить ей только правду, пока не прикажу делать вид несведущей. Задумавшись, я замедлила с ответом, и Мод нетерпеливо постучала пальчиком по моей руке, строго запретив мне вновь притворяться слабоумной. Я извинилась, заверив ее, что у меня и в мыслях такого не было, а затем попросила у нее прощения за то, что слишком много времени провожу у себя. На этот раз Мод, взглянув на меня, удивленно подняла брови, и я обнаружила, что мое лицо залилось краской.

– Это же правда, мадам, – призналась я. – Эдна не умеет шить, но в основном она очень искусная служанка. Я хочу научить ее шить, но… но в действительности я хочу спрятаться от ваших дам.

Запинаясь, я призналась, что не могу выносить их отношения ко мне как к идиотке, но опасаюсь их гнева, если они посчитают, что я насмехалась над ними, притворяясь дурочкой. Пока королева слушала, выражение лица ее было очень странным. Она только сказала:

– Очень хорошо. У тебя не было никаких обязанностей за месяцы, пока ты находилась при мне. Таким образом, ты не вызовешь никакого неудобства для меня, если будешь отсутствовать несколько дней. Однако, ты не можешь прятаться все время.

– Я думаю, что постепенно изменюсь, – сказала я, – так же как… – я чувствовала, что краска вновь заливает меня, – как замужество изменило меня.

– Очень хорошо, – повторила королева. Теперь и лицо ее, и голос были лишены всякого выражения. – Ты можешь идти.

За обедом я узнала, что король уехал на охоту, забрав с собой придворных кавалеров, что также означало отъезд Бруно. Это явилось огромным облегчением для меня: мне очень неприятно было думать о том, что я буду выглядеть грубой и неблагодарной в ответ на его доброту, и все же я не могла позволить себе принять ее. Слишком поздно я поняла, что то, что я в одиночестве сидела в своей комнате, нисколько не было для меня лучше, чем обращение со мной, как с идиоткой. Мне никогда не было скучно в Улле: обычно там было слишком много работы, и несколько свободных минут являлись блаженством.

• Предыдущая
• 45/126
• Следующая