Роузлинд (Хмельная мечта) - Джеллис Роберта - Страница 47

• Предыдущая
• 47/105
• Следующая

– Позови охрану, восемь воинов. Они должны следить за ним днем и ночью. Потом присоединяйся к нам.

Когда прибыла охрана, Саймон объявил:

– Это – лорд Ллевелин. Если он убежит, вы умрете. Приказываю вам обращаться с ним как можно вежливее. Разделитесь, кто будет дежурить днем, а кто ночью, но охрана должна находиться при нем постоянно.

Воины уставились на Ллевелина – и чтобы запомнить его, и просто из любопытства. По опыту они знали, что пленник благородного происхождения давал клятву чести, что не убежит, и после этого с ним обращались как с обычным гостем. Но чтобы выставить охрану – это могло означать, что у пленника был плохой характер, и ему нельзя было доверять и верить его слову. Обычно с такими людьми обращались грубо и относились к ним с презрением, но этот был явно не из таких. Сэр Саймон не угрожал бы просто так, да и охрана из восьми воинов – все это говорило о важности пленника.

Когда охрана удалилась, учтиво поклонившись Саймону и его пленнику, вошел Иэн, торжественно неся в руках дымящийся котелок и треногу для него. Саймон с подозрением посмотрел на содержимое котелка.

– Это варил Бьорн Фишерман?

Иэн засмеялся, и, покачав головой, установил треногу над огнем и поставил на нее котелок:

– Нет, хотя он готов был терпеливо ждать, когда Вы передумаете, если мы вернемся с пустыми руками. Вам нужно поблагодарить лорда Ллевелина за наш ужин.

– Иэн! – предупреждающе крикнул Саймон.

– Да, лорда Ллевелина, – сказал Иэн, поворачиваясь к молодому человеку, который молча следил за ними.– Я не смеюсь. Если бы, не двадцать против одного, мы бы не взяли Вас.– И, повернувшись к Саймону, он продолжал:

– Он хорошо знает каждый прутик и каждый камень в этих краях, и, преследуя его, Одо наткнулся на хижину, где были кролики и куры, а в огороде – овощи.

Саймон быстро прокрутил все в мозгу и спросил:

– Одо сможет снова найти эту хижину?

– Там уже ничего не осталось, – ответил Иэн.

– Не хочешь ли ты сказать, что вы спалили ее? – взорвался Саймон.

– Нет, зачем? Мы только забрали то, в чем нуждались, а значит, все.

– Да ведь это просто хижина старой лесной ведьмы! Какое имеет значение, где она? – усмехнулся Ллевелин.

Иэн помешивал содержимое котелка острием кинжала, но при этих словах Ллевелина Саймон уловил еле заметное движение, когда Иэн приостановил помешивание. Иэн тоже понял ошибку Ллевелина. Если бы хижина действительно ничего не значила, Ллевелин ничего бы не сказал, – если бы он был постарше, то ничего бы не сказал в любом случае.

– Не знаю, – продолжал Иэн, отвечая на вопрос Саймона, но его взгляд говорил обратное.

– Ну что ж, если это не так важно, – сказал Саймон, обращаясь к лорду Ллевелину, – позвольте представить Вам Иэна де Випона, моего сквайра. Он будет сопровождать Вас. Иэн, лорд Ллевелин – твой гость. При воинах его руки должны быть связаны, но проследи, чтобы это было сделано шелковой веревкой. С этого дня ты будешь служить ему. А Бьорн – мне. Он повернулся к огню, снял свою мокрую одежду и начал одеваться.

– А сейчас я должен расставить часовых.

К счастью, Одо очень хорошо запомнил то место, где находилась хижина, и подробно описал его Саймону. Они, должно быть, уже находятся близко от лагеря валлийцев, а эта хижина, по всей видимости, была наблюдательным, постом. То, что там никого не было, означало, что валлийцы уже предупреждены об их приходе. Но это не волновало Саймона. Ведь было бы глупо даже мечтать о том, чтобы удивить горцев и внезапно появиться перед ними в лесах, которые они хорошо знали и чувствовали себя в них, как рыба в воде.

На некоторое время Саймон даже забыл, как он голоден, собрал своих командиров и объяснил им задачу.

– Если Бог будет к нам снисходителен, – сказал он, – валлийцы предпримут набег, чтобы освободить пленника. На это есть две причины: то, что он – родственник Оуэна Гвинедда, и опасения, что он проговорится под пытками.

Саймон не мог сказать, что лорду Ллевелину недоставало мужества, просто он был еще почти мальчик.

Мужчины озадаченно слушали Саймона. Они видели возбуждение своего господина, думавшего о схватке с валлийцами, но пока не чувствовали того же.

– Но после этого набега, – Саймон зловеще улыбнулся, и глаза его сверкнули, – им не удастся исчезнуть.

При этих, словах командиры немного приободрились и даже наклонились вперед.

– Они попытаются отбить молодого лорда?

– Возможно, – ответил Саймон, – но если даже и нет, это не имеет значения – мы будем знать, где их логово.

Бьорн облизал губы, и Саймон рассмеялся, вспомнив о крысе.

– Да, – добавил он, – я думаю, завтра мы наедимся до отвала, если заработаем обед в бою.

Его слова потонули во взрыве гогота и уверений в том, что все согласны поработать мечами и кинжалами за хороший обед. Затем Саймон перешел к конкретным деталям своего плана.

– Одо с разведчиками отправится сейчас к хижине и останется там в засаде.

Все кивнули в знак согласия. Была опасность, что если хотя бы несколько всадников покажутся в окрестностях хижины, валлийцы поймут, что местонахождение их лагеря известно. Люди Саймона знали, что схватки не миновать, но она будет менее кровопролитной, если противника застать врасплох. Если же ожидается набег, как предполагает Саймон, они атакуют неподготовленный лагерь валлийцев с оставшимися там воинами.

Когда все было сделано, Саймон поспешил обратно. Уже темнело. Он надеялся, что Одо сумеет найти хижину до наступления темноты, и на то, что до того, как валлийцы предпримут набег, у него будет возможность поесть, если еще что-нибудь осталось в котелке.

В котелке оставалась его третья часть. Проглотив еду и немного насытившись, Саймон прилег у огня, наблюдая за Ллевелином. На красивом, тонком и благородном лице играли отблески пламени. Он был худощав, но тело его было сильным и гибким. Размышления Саймона были прерваны внезапным вопросом Ллевелина:

– Что Вы со мной сделаете?

– Я думал над этим, – ответил Саймон, – но Вам лучше самому сказать, что бы Вы предпочли. Если Вы хотите, чтобы за Вас дали выкуп, скажите, кому сообщить об этом. Однако я не настаиваю.

– Нет. А что еще?

– Ничего страшного, уверяю Вас, – усмехнулся Саймон.– Я думаю, что самым безопасным и достойным Вашего положения будет отослать Вас к лорду Джону. Он будет руководить Уэльским походом и будет обращаться с Вами достойно. Я бы отослал Вас к самому королю, но он занят подготовкой к крестовому походу. Я надеюсь, у лорда Джона Вам понравится. Что бы плохого ни говорили о Джоне, никто не мог отказать ему в обаянии и политической проницательности, когда необходимо было льстить важному заложнику. Саймон продолжал говорить о жизни при дворе, но он не думал, что Ллевелин пробудет там долго. Несомненно, скоро они узнают его настоящее имя.

На деревню опустилась темнота, где-то на севере скорбно прокричала сова. Ллевелин насторожился, губы слегка приоткрылись, затем он спросил:

– Буду ли я свободно передвигаться при дворе или меня посадят в тюрьму?

Саймон улыбнулся и встал.

– Иэн скажет Вам, а я пойду посмотрю, может, поймаю эту сову. Сейчас любая птица сойдет для наших котелков.

Испуг в темных глазах Ллевелина достаточно красноречиво говорил о том, что крик птицы был сигналом. Саймон вышел и закрыл за собой дверь.

– Они придут, – тихо сказал он охране.– Я надеюсь, что Иэну удастся помешать Ллевелину прокричать в ответ, но будьте начеку.

Некоторое время Саймон постоял, чтобы глаза привыкли к темноте. Затем он обошел хижину, отвязал коня и прислушался, но ничего, кроме обычных звуков лагеря, не услышал.

Наконец, раздался еще один крик совы. Между хижин скользнула тень. Саймон тихо достал меч из ножен.

– Все готово, господин, – прошептал рядом Бьорн.– Караул думает, что валлийцы идут двумя группами, но трудно сказать, рассредоточатся они или нет.

– Иэн занят пленником. Седлай коня и занимай место слева от меня. Так тебе будет лучше наблюдать за мной и сообщать все подробности своей госпоже.

• Предыдущая
• 47/105
• Следующая