Последний реанорец. Том VI (СИ) - Павлов Вел - Страница 12

‒ Что удалось узнать? ‒ деловито осведомился Акинфов. ‒ И что за мысль?

‒ Немного, но выводы, к которым я пришел меня откровенно не радуют, ‒ честно признался мужчина.

‒ И что же это за выводы такие? ‒ подал голос Давыдов.

‒ Этот щенок решил посягнуть на нашу власть, ‒ холодно отчеканил Воронцов. ‒ Мне кажется, он замыслил основать свой род.

‒ Это бред, Николай! ‒ гневливо вспыхнул Аксаков, резво поднявшись на ноги. ‒ Да и не бывать этому! Он лишь мальчишка! Свой род даёт слишком большое влияние.

‒ Всё так. Он девятнадцатилетний мальчишка, который по силе уже равен архимагам. Наших детей, которые старше его с ним уже не сравнятся. Лишь по своей голой мощи он готов потягаться со средним поколением.

‒ Так и есть, Андрей, в этом есть доля истины, ‒ покачал головой Давыдов, соглашаясь с Воронцовым, после кратких размышлений. ‒ Ты только подумай. Государь ему благоволит, и он его не разочаровывает. Победа на столповом лишний раз это подтверждает. Он хорошо ладит с цесаревичем и у них одинаковые наставники, поговаривали, что он его еще и спас. Это я ещё молчу об их спаррингах. Весь мир лицезрел, как он вступился за Ростислава. Да и его расправу над Астором не видели только слепые. Ведь это была обычная месть. Он казнил Кирка с особой жестокостью на глазах у всего Колизея. Зуб даю император был на седьмом небе от счастья после такого. К тому же он слишком тесно общается с Потёмкиными, Трубецкими и Романовыми. И ты сам знаешь, как к нему относятся внучки Михаила и Александра. Вспомни хотя бы то, что Трубецкой отказал в браке Акинфовым. Причем в грубой форме. Всё это неспроста. И совсем недавно правящая династия навещала его лично. Да и ходит много слухов, что даже императрица им довольна, а о её суровом и порой склочном нраве ты знаешь лучше остальных. Бытует даже мнение, что она приглядывается к нему, так как будущего мужа для своей внучки она начала подыскивать еще пару лет назад, и в то время на её радарах, если я не ошибаюсь, был Влад и даже Артём. Не так ли, Николай? ‒ обратился тот к Воронцову.

‒ Всё так, ‒ кивнул холодно мужчина. ‒ Но этот щенок вылез из своей дыры и всё умудрился испоганить одним только своим присутствием. Слишком уж быстро он продвигается по карьерной лестнице. Теперь понимаете, к чему всё это ведёт? ‒ отчеканил раздраженно князь. ‒ Я уж не говорю о его массе заслуг, которые продолжают расти. Если же он еще и с блеском закончит академию, в чем я лично уже не сомневаюсь, а затем вдобавок каким-то образом отметится на войне изгоев, это уже будет большой опасностью не для наших детей, а для нас самих. Его авторитет растет! Если он сможет основать свой род, это будет огромной проблемой. Так или иначе, это означает посягательство на нашу власть. Вы сами знаете, в какой манере действуют столпы. Он станет чуть ли не равным нам. Боярским князьям. Пацан — угроза и уже находится в конфликте с нашей коалицией. Понимаете, о чем я?

‒ Ты предлагаешь от него… избавиться? ‒ тихо спросил Акинфов после недолгих раздумий, подняв спокойный взгляд на Николая.

‒ Вовсе нет, ‒ расплылся в широкой улыбке Воронцов. ‒ Смежная стигма его убьет. Там опасно. А уж врагов у него теперь хоть отбавляй. Не думаю, что западники и амеры оставят его в покое после таких выкрутасов с их претендентами. Он оскорбил всех, кого только можно было. Да и поговаривают, что он в конфронтации с Ясака и Хиго. Вы ведь сами знаете, что в смежной стигме Шереметевых-Долгоруких этих представителей хватает с лихвой. Он сам лезет на рожон. К тому же после начала войны там кровь льётся рекой.

‒ И каким образом ты хочешь от него избавиться? ‒ поинтересовался вдруг Аксаков. ‒ На него даже хунхузы охотились, но он умудрился выжить. Этот выродок живуч, как таракан. Да и у нас как бы война с Персией и Афганистаном, если вы не забыли.

‒ Плевать на войну! Мы часто воевали. Побеждали ранее, победим и сейчас! ‒ вспыхнул зло Николай. ‒ А касательно Лазарева, то поверь, Андрей, у меня есть пара мыслей на этот счет. В стигме не будет ни Потёмкина, ни Трубецкого, ни Романовых, прикрывать и защищать его будет некому, ‒ предвкушающе оскалился Воронцов. ‒ Да и зачем участвовать самим, когда просто можно помочь другим уничтожить этого щенка и поделится информацией.

***

Первое кольцо. Москва.

Резиденция столпа империи Лазарева.

Две с половиной недели спустя…

Как бы я ни желал отправиться поскорее в смежную стигму, но даже по прошествии двух недель этого провернуть не удалось. Ведь почти все эти дни мне приходилось разрываться между Москвой и Царицыным, между делами в формирующемся корпусе и обучением у наставников. Да и наступившая весна внесла свои коррективы. С её приходом даже громыхающие сражения на границе трёх империй заметно ослабли, словно все замерли в ожидании чего-то.

К тому же стоило моим витязям услышать о том, что я отправляюсь на войну изгоев, как пришлось в тот же день выбивать из них всю молодецкую дурь на реанорских тренировках, ведь вся их глупая компашка хотела отправиться со мной. Однако мне пришлось пресечь на корню все их душевные посылы в весьма радикальной форме, потому как смерть — это всё на что они могли там рассчитывать. И больше всех досталось Кострову. Этот воинственный дуралей уверовал в свои силы и до последнего не желал отказываться. Но к концу дня сдался и он. Да и работы в Царицыне для них отныне хватало. Корпус целиком и полностью теперь значился за ними.

Также за прошедшее время у меня состоялся разговор с Русланой и получилось это сделать во время моего визита в академию. Причем беседа у нас вышла слишком короткой. Ведь после начала войны за многими не восставшими представителями древних кланов велось наблюдение, но главное я смог узнать то, чего желал. По крайней мере, наконец-то, удалось разобраться, почему её клан не выдвинулся вместе с остальными и ответ Русланы был более чем красноречив.

Древний клан Е действовал из тени в угоду своего характера. Точнее действовала его тёмная сторона.

Хунхузы.

Хунхузы точечно уничтожали ценные воинские и магические кадры, которые продвигались вместе с имперскими войсками. И со слов Руолан это было только началом. По её заверениям в клане что-то творилось. Что-то серьезное, но даже ей не говорили всего происходящего внутри.

Однако наряду с проблемой невмешательства клана Е в войну стояла еще одна проблема. Проблема дружеского масштаба.

Ростислав.

За две недели алхимики и целители правящей династии смогли чудесным образом поставить цесаревича на ноги. Причем на наших спаррингах парень показывал приличный уровень, вот только пик своих сил он вернуть так и не смог. Поэтому скрепя сердце пришлось согласиться на его участие в авантюре. Ведь мои труды стоили того. Награда была поистине имперского размаха.

Само собой о его отправлении в смежную стигму знали немногие, и Романовым хотелось, чтобы подобная информация скрывалась до последнего. Поэтому для их спокойствия необходимо было разыграть целый спектакль.

За двое суток до нашей отправки в стигму, по моему приказу в Московское имение заявилась бравая четверка моих витязей, а вот назад отправились лишь двое. Иван и Ярослав. В Москве было решено оставить Вадима и Лёню. Вадима на радость Ванессы, ведь их свадьба была не за горами, а Лёня понадобился уже для дела.

За сутки до нашей отправки в смежную стигму Ростислав прибыл ко мне с визитом вместе с Викторией и Голициной, вот только назад возвращался уже не сам цесаревич, а лишь один из его телохранителей в обществе Марины. Все же необходимые для странствия вещи и предметы были доставлены скрытно за день до этого.

К тому же меня позабавил способ, которым Романовы умудрились скрыть Ростислава. Это оказались маски. Весьма кропотливая, а главное неимоверно редчайшая разработка государственных артефакторов и сотворены они были из призрачной кожи альбиноса туманника. По желанию владельца те могли принимать образ нужного человека, правда, необходимы были некоторые манипуляции перед её использованием. Да и по заверениям Ростислава таких масок насчитывалось всего пара-тройка десятков и ни одно из известных определяющих заклинаний не сможет распознать подделку. Оказалось, что альбинос туманник был тварью, которая встречалась один раз на несколько миллионов. И радовал один неоспоримый факт. Одна из таких масок досталась мне.