Двойня в подарок-2. Семья (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 12

— Какой сейчас уровень загрязнений? — интересуюсь лениво.

Слабо звякает эсэмэска. Наверняка, Лера прислала видюшки. Вот бы посмотреть. Но даже потянуться не могу. Не имею права. Существует регламент. Сам подчиненных гоняю и тоже обязан придерживаться.

— А что у нас с Копыловым? — вспоминаю заказавшего меня урода. — Нашли?

— Ищем, — пожимает плечами главный полицейский города. — Думаем в интерпол подавать.

— Только думаете? — усмехаюсь не хорошо.

А когда совещание заканчивается, звоню секретарю.

— Светлана Ивановна, мне бы чаю и бутер какой-нибудь…

— Так сейчас в столовую позвоню. Девчонки обед принесут. Что заказать, Тима… Тимофей Сергеевич, то есть?

Откинувшись на спинку кресла, улыбаюсь довольно. Светлана Ивановна, тетя Света, — наша бывшая соседка.

— А что у нас подают сегодня? — спрашиваю, потирая переносицу. Голова раскалывается с самого утра. Лера предлагала таблетку выпить, а я, дурак, отказался.

— Есть борщ, котлеты, лапша куриная и люля… тоже куриные…

— Давайте, борщ и котлеты, — решаю со вздохом.

Если есть столовскую еду, пусть даже и в администрации города, то только что-то немудреное. Золотой стандарт так сказать.

Повесив трубку, тянусь к сотовому. Улыбаясь смотрю еа мелких. Поползли они, куклы маленькие. Аленка впереди, а Анечка чуть отстает. Но она ведомая. Это с первых дней понятно.

Губы растягиваются в улыбке, стоит только подумать о дочках. Я на них налюбоваться не могу! Каждое утро смотрю как завороженный на двух совершенно идеальных принцесс. И даже самому не верится, что это мы с Лерой умудрились их заделать.

Жена!

Усмехаюсь, лишь на минуту выдергивая из памяти наш утренний перепихон.

«Наездница моя, — вспоминаю довольно. И тут же перед глазами встают упругие шары, раскачивающиеся словно два фантастических маятника… Ткань боксеров моментально натягивается самым непотребным образом, стоит только моей обнаженной жене мысленно предстать перед глазами.

Лера, девочка… Чокнуться можно, как от тебя накрывает!

— Тимофей Сергеевич, губернатор… — испуганно хрипит по селектору Светлана.

— Соединяй, — встряхиваюсь от игривых мыслей. Мне только стояка на рабочем месте не хватало.

— Да, Юрий Эдуардович, — деловито подхватываю трубку.

Морщусь недовольно. Наверняка какая-то очередная фигня приключилась. Великий губер всея области так просто не звонит мэру Мухосранска.

Какого произошло?

Сейчас погнать домой к Лере и дочкам… Но видать не судьба. Даже на сообщения Леры не удосужился ответить.

— Ты там совсем сдурел, Морозов! — рычит губер. — Почему комбинат до сих пор не работает. Мне тут из Москвы звонили… Товарищи интересуются…

Канцелярит режет слух. Блин, сколько лет прошло. Сменилось десять раз руководство. А чиновники так и продолжают вещать кондовым номенклатурным языком как при дорогом Леониде Ильиче.

— Так выбросы загрязняющих веществ превышают все допустимые нормы. Согласно федеральному закону… — кошусь на вплывающую с подносом Светлану.

Недовольно морщусь, стоит только запаху общепита попасть в нос.

Еда чертовски отвлекает от сердитой выволочки губернатора. Да и жрать хочется.

Вот сейчас договорю…

— Не умничай, Морозов! — обрывает меня губер, возвращая в реальность. — Отзывай запрет. Пусть люди работают. Я сказал.

— То есть вы берете на себя всю ответственность? — уточняю спокойно. Беседа начинает меня забавлять.

— Ты совсем там чокнулся? — рявкает собеседник. — Я тут каким боком? Хочешь меня под статью подвести? Не выйдет!

— Тогда пусть люди сначала проведут модернизацию… — успеваю вставить, как на меня обрушивается потом отборной матерной брани.

— Да ты охудел там, что ли?! Я кому говорю!

— Мы работаем по закону, Юрий Эдуардович, — напоминаю вежливо.

— Ну я понял, — раздраженно рявкает трубка раздраженным басом. — Нормальные слова до тебя не доходят. Не захотел по-хорошему…

— То есть, вы считаете взрыв моего автомобиля и покушение на жизнь двоих людей нормальным аргументом в беседе? — просыпается во мне адвокат.

— Вот умеешь ты, Тима все перевернуть, — устало вздыхает губер. Видимо, понимает, что любая оговорка может принести неприятности. Лично ему.

— Нам нужен новый собственник на комбинат, Юрий Эдуардович, — замечаю вкрадчиво. — Цивилизованный человек… Который вложит бабки в нормальную очистную систему.

— Да где ж его взять? — бурчит недовольно губер. И не прощаясь вешает трубку.

А я уныло смотрю на покрывшийся жиром холодный борщ и на остывшие котлеты.

— Согреть? — заглядывает в кабинет Светлана.

— Будьте добры, — киваю задумчиво.

Встав из-за стола, медленно подхожу к окну. Засунув руки в карманы, лениво обвожу взглядом городскую площадь. Тупо таращусь на невысокий постамент, где еще три месяца назад стояла елка. И мы с Лерой покупали золотой шар. А потом торжественно несли его в машину.

Смешные пингвины!

Улыбаюсь, чувствуя, как по нутру разливается теплое умиротворение.

Лера. Моя жена. И дочки.

«Благодарю за них, Господи!» — шепчу, подняв глаза к сизому заплаканному небу.

— Все готово, Тимофей Сергеевич, — рапортует за спиной секретарь. Снова выставляет на стол тарелки.

Вдыхаю запах наваристой снеди. Аж рецепторы щекочет от голода.

И неожиданно понимаю, как поступить с этим дурацким комбинатом.

Заставить собственника продать! Сделать предложение, от которого он не сможет отказаться.

Подхватив со стола мобилу, звоню самому богатому человеку в округе. Тимуру Манучарову.

— Братан, есть тема, — быстрым шагом хожу по кабинету.

— Интересная?

— Нормальная.

— Тогда приезжай.

— Когда?

— Да хоть сейчас, — усмехается мой старый приятель по универу. — Мы с Любушкой сегодня вечером уезжаем на заимку. А там ни телефона, ни интернета… Поэтому если вопрос срочный, жду.

— Ага, сейчас буду! — подхватывив со стула пиджак, срываюсь с места.

— А как же… — растерянно всплескивает руками секретарша.

— Потом. Все потом, — отмахиваюсь решительно. И только в машине вспоминаю, что так и не ответил на Лерины сообщения.

«Ну да ничего, — морщусь, стараясь сосредоточиться на условиях сделки. — У меня жена умненькая. Она все поймет правильно!»

13.

Поместье Манучарова на берегу реки встречает меня суровой охраной у ворот и тенистыми парковыми аллеями, ведущими к большому белому зданию с колоннами и мраморным крыльцом.

— Твою ж мать! Дворец! Чтоб я так жил… - присвистывает в изумлении мой водитель Анатолий Иванович.

Выйдя из тачки, оборачиваюсь на детский плач.

Годовалый карапуз изучает меня полными слез глазами вишнями и всхлипывает на плече у матери. Рядом стоит обескураженный Тимур. Самый молодой миллиардер в наших краях.

Со смесью любви и восхищения любуется женой и ребенком.

— Рад тебя видеть, Тима! — расплываясь в улыбке, крепко пожимает мне руку. Рукопожатие многое может сказать о человеке. У Манучарова оно крепкое. Порывистое.

Значит рад мужик со мной повидаться.

— Представляешь, обиделся на меня! — с деланным возмущением вздыхает Манучар, кивая на сына. — Нельзя мне в командировки уезжать. Ох нельзя! Потом на руки идти не хочет. И ревет как девчонка…

Тимур не таясь любуется женой и ребенком.

— А ты не уезжай! — с легким укором выговаривает Люба — супруга и давняя страсть Тимура Манучарова. Сколько телки не вешались на него, Тимур всегда нарочито холодно давал отпор и оставался верен только одной женщине. Лет пятнадцать назад мне такая патологическая верность казалась диким атавизмом.

Какого хрена держаться за одну юбку, когда кругом на все готовые телки? И только, женившись понял, как ошибался.

— Пойдем, — хлопнув меня по плечу, кивает на дом Манучар.

— Красиво, — оглядываюсь по сторонам.

— Не смеши. Дворец махараджи, блин. Плохо приспособлен для жилья с малышом. Но батя строил. Сам проект ваял! — приподнимая вверх указательный палец уважительно объясняет Тимур. — Жене тут не нравится. Новую хату мне Миша Агафонов достраивает. Квартиры продал. Ну и пришлось…