Двойня в подарок-2. Семья (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 23

И тут же хватаю идею за хвост. В голове медленно и верно сходятся пазлы небольшого переполоха. Вот только один я не справлюсь.

А подключать Аню Аркелиди, своего новоявленного партнера, я не хочу. Проболтается Богдану. Тогда точно костей не соберу.

— Андрей, — звоню я Сорокину. — Есть дело.

— И тебе привет, Тимофей Сергеевич, — радостно откликается мой бывший зам.

— Мне нужна вся информация об Ушаковых. Ты собирал. Но теперь нужно залезть в трусы. Кто с кем спал. Кто от кого уходил и прочую грязь. Плюс длительные командировки родителей. Меня интересует все. Но особенно нужно обратить внимание на события двадцатитрехлетней давности.

— Думаешь, кто-то из родаков прижил Леру на стороне? — в упор бьет Андрюха.

— Да есть сомнения, — усмехаюсь я криво. — Иначе не могу объяснить такое свинское отношение к собственной дочери.

— Да ладно, — лениво роняет Сорокин. — Иногда люди и к своим относятся хуже, чем к чужим. У меня вон тетка терпеть не может собственного сына. Некоторым проще найти виновных на стороне, чем признать собственные ошибки…

— Да ты философ, Андрюша.

— Может быть, — бурчит Сорокин и неожиданно переходит на деловой тон. — А ты в курсе, Сергеич, что дело Анквиста отправлено на дорасследование. Кассационный суд постановил…

— Да, Анна говорила. А сам он где? Наш герой…

— На даче у сестры сидит. Носа никуда не высовывает. Девочек к нему привозят, конечно…

— Вы там с ума посходили? Какие девочки? — взрываюсь я негодующе. — Срочно увозить оттуда! Блэт, я даже подумать не мог…

— Так Аня велела, она по своим конам решает…

— Знаю я ее коны, — огрызаюсь я нетерпеливо. — Все, что связано с криминалом, никогда добром не заканчивается. А мы работаем по закону, Андрюх.

— Тогда что?

Молчу, пытаясь обмозговать ситуацию. Босыми ногами шлепаю к окну. Печально гляжу на мутный свет фонарей, расставленных по участку. Прислушиваюсь к пению Леры, доносящемуся из детской. Нежный мелодичный голос вводит меня в транс.

— Привози ко мне Федора. Я его на постой определю, — роняю я поспешно, лишь бы отделаться.

Как ни крути, а Анквист — мой основной клиент. Литвин отпал, как только меня в мэры выбрали. А Маргарита Анквист коней на переправе решила не менять.

— И бабу ему какую-нибудь организовать надо. Чтобы сам нигде не светился. Подберите там с Таней толковую сотрудницу.

— Это прям сутенерство какое-то!

— Нет, это работа, бро. Спать я никого вместе не заставляю. Понятно? Но у соседей обязательно возникнут вопросы. Кто живет, почему…И лучше наша девочка поведает заранее продуманную легенду, чем лохматый Федя распугает местных кумушек.

— Ну ты голова, Тимофей Сергеевич, — восхищенно охает Сорокин.

— Работайте, — роняю я коротко.

И заметив в дверях жену, спешу к ней.

— Может, в баньку пойдем, Лерочка? — бормочу я хрипло. Прокладываю по шее дорожку из поцелуев. — Растоплю сейчас.

— Не хочу я ни в какую баню.

— Все представляешь меня там с Аней Аркелиди? — умышленно давлю я на больную мозоль. И встречаю полный ярости взгляд.

— Придушу тебя и Аньку, — рычит моя добрая и нежная девочка.

Смеясь, подхватываю ее на руки.

— Моя воинственная жена! — Утыкаюсь носом в ключицу.

Тащу в постель, не скрывая улыбки.

Лера меня ревнует. Маленький отважный комар решил всех победить.

Бережно опустив на кровать, сам плюхаюсь рядом. Всем телом вжимаю в матрас любимую женщину.

— Я весь твой, — уверяю я торжественно и радостно.

— Смотри, Морозов. — Маленький пальчик утыкается мне в грудь. А строгий взгляд опаляет яростно.

— Сейчас посмотрю, — целую я Лерину ладошку. И скатившись на бок, одним рывком стягиваю с жены майку. Затем лосины и трусики. — Вот сейчас и посмотрю, — касаюсь пальцами обнаженного живота и улыбаюсь довольно.

— Ты мой? — снова уточняет голая жена.

— Абсолютно!

Затылок покалывает от нехорошего предчувствия. Но я гоню его прочь. Лера и дочки рядом. На фирме дела идут. И в мэрии вроде все в порядке.

Что может еще случиться?

Лера

Обессиленные от любовной горячки, мы засыпаем в обнимку. Переплетаем ноги и руки, максимально вжимаясь друг в друга. Мускулистое тело Тимофея окутывает меня целиком, не оставляя даже малейшего просвета. Даже не различаю уже, где заканчиваюсь я и начинается муж. Пальцами ног веду по его голени. До ступни точно не дотянусь. Мои пятки болтаются гораздо выше Морозовских щиколоток.

Только и остается нежно касаться длинных расслабленных ног Тимофея. Утыкаться носом в его грудь, слегка колышущуюся в такт размеренному дыханию.

Спит мой Морозов. Действительно мой!

И дочки спят.

Сейчас бы осторожно выбраться из кокона крепких рук и засесть за контракт. Когда еще время будет? Но даже двигаться не хочется. Растворяясь в неге, гоню прочь мысли о работе.

Потом. Все потом. Выберу момент. Надя с девочками посидит.

Муж крепко прижимает меня к себе и что-то бормочет во сне. Точно никуда не выпустит! Легко провожу ладонью по загорелому предплечью Тимофея. И сама млею от простой безыскусной ласки. Пальцы бегут по в меру накачанным мышцам и, добежав до жилистой шеи, внезапно натыкаются на теплые звенья металла. Серебряная цепочка, на груди крест. И когда мы занимаемся любовью, маленький маятник ходит из стороны в сторону, повторяя движения Тимофея.

Чуть слышно касаюсь небритой щеки, любуюсь длинными, как у девчонки, ресницами. И неожиданно оказываюсь перевернутой на спину.

— Попалась? — грубовато шепчет Морозов. — Теперь не отвертишься.

Хриплый рык мужа действует завораживающе.

— И не собираюсь, — подначивая, всматриваюсь я в сонные голубые глаза.

— Тогда держись, — предупреждает шутливо Тимофей, одним движением вторгаясь внутрь.

Охнув от неожиданности, оплетаю накачанный торс ногами и уплываю в нирвану. Крышу реально сносит. И я плыву…Плыву.

— Фу-ух, — выдыхает Морозов, через несколько минут падая рядом. — Вы мертвого из могилы поднимите, Валерия Васильевна, — усмехается он, утыкаясь губами в мой висок. И предлагает страдальческим тоном: — Давай поспим, а?

— А сколько сейчас время? Девчонок кормить не пора?

Муж одним движением откатывается к краю кровати. Тянется к телефону.

Хлопает рукой по пустой поверхности тумбочки.

— Кажется, внизу забыл сотовый… Ну капец.

Качусь к своему краю. И схватив трубку, торжественно провозглашаю:

— Двадцать три двадцать, еще с полчаса можем поспать.

— Еще двенадцати нет! — шутливо морщится Тимофей и, притянув меня к себе, соглашается: — Полежим еще немножко. Потом, пока ты девчонок покормишь, я чай заварю и бутеры сделаю.

Можно, конечно, поспорить. Сослаться на ЗОЖ и позднее время. Но кто же откажет Тимофею Морозову? Точно не я!

Устроившись на широкой груди мужа, лениво очерчиваю узоры на его предплечье.

— А это какая буква? Угадай! — мурлычу я расслабленно.

— Ммм… «А» или «Л»… Давай еще раз, — втягивается в игру полусонный Тимофей.

Хихикаю, снова выводя узоры. И неожиданно чувствую, как напрягается муж. Приподнявшись на локте, прислушивается.

— Что там? — спрашиваю я напряженно.

— Столетов, гребаный кабан. Носится по кухне, аж стены дрожат.

— Что ему нужно?

— Еще раз в морду получить не терпится, — недовольно вздыхает муж. И снова прислушивается. Теперь уже к наступившей тишине. — Угомонился он там?

— У него своего дома нет? Почему он с нами живет?

— Есть, конечно. Но там тетя Люда его пилит. А тут спокойнее. Ну и охраняет он нас.

— От кого? — спрашиваю я тревожно. Но на лестнице слышатся тяжелые шаги Столетова, и мой вопрос остается без ответа.

— Сюда прется, что ли? — не на шутку напрягается муж. На всякий случай прикрывает меня покрывалом.

— Тима, ты здесь? — колотит в дверь Богдан.

— Да, сейчас выйду, — раздраженно откликается муж и добавляет сердито: — Какого хрена ты ломишься? Горим, что ли?