Бард 2 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 16

— Руки держи, быстрее! — закричала фамильяр. Ее нечеловеческих сил едва хватало, чтобы сдерживать разъяренную воительницу.

По взгляду декана факультета воинов я видел, что еще секунда, и нашу троицу ожидала незавидная участь. Повезет, если отделаемся всего лишь переломами. И все же я успел. Перехватив руку Марии, я взял ее на болевой, навалившись всем весом. В нормальных условиях я бы переломил ее пополам, но, как я и думал, кости воительницы оказались прочнее камня. Повезло, что это никак не помогало от боли.

— Хорошо, хватит! — закричала уязвленная гром-баба. — Вы победили.

Ух… Мы втроем одновременно выдохнули и рухнули на песок. Победа стоила нам кучи сил, и физических, и моральных, но оно того стоило! Я буквально впитывал восхищение, недоверие и ярость от зрителей на трибунах и будущих однокурсников. Особенно мне нравились взгляды девчонок, в частности светлых эльфиек. Да и темная выпрямила спину, перестав выглядеть забитой, и смотрела с какой-то гордостью. С каждым днем класс барда нравился мне все больше и больше. Умение ощущать чужие эмоции это просто нечто!

— Ты кто такая?! Как смогла обмануть меня?! — Мария скалой надвигалась на безмятежно улыбающуюся Уну.

— Обмануть? Я честная фея, не применяла никакой магии! Можете проверить любым артефактом! — она так мило хлопала ресницами и искренне смотрела в глаза, что становилось совершенно очевидно — врет, но на лжи ее не поймать.

Наверное, декан могла бы отменить пари, сославшись, что испытание было только для людей, но как же тогда светлые эльфы? Дешевле для нее было поставить нам пятерки и не видеть нашу троицу до конца года. Так она и решила поступить.

— Вы трое катитесь отсюда, остальные — принять упор лежа! — закричала она с таким выражением, что мне и самому захотелось опуститься на колючий песок. — Вступительный тест только начинается! Тысяча отжиманий! Раз-два! Раз-два-три!

Нам поступило немало просьб включить в книгу определенную песню или группу. Мы совершенно не против, но ведь вариантов так много! Попробуем вариант по принципу радио — вы присылаете награду с названием песни или группы. Чем больше ее размер, тем больше голосов! А мы, авторы, впишем двух победителей в концерт в третьем томе (без треша).

Мы с Уной и незнакомой темной эльфийкой поспешили исполнить указание Марии Громовой под завистливыми взглядами будущих однокурсников. Почему-то Система отказывалась сообщать мне информацию о смуглокожей красавице, да и сама она не желала распространяться о себе. Мы стояли втроем у входа на арену и любовались залитым солнцем парком.

— Чем займемся? — с зевком поинтересовалась Уна, потягиваясь так сладко, что даже встала на носочки. — Тестов у нас больше нет, как и дел.

— Надо бы бумажку получить с результатами, интересно посмотреть, как нас оценила Академия.

— Ее выдадут на торжественной линейке после церемонии принятия, — неожиданно включилась в разговор темная эльфийка. А голос у нее приятный. — Чтобы обиженные низкими оценками влиятельные родители не пытались повлиять на ректора.

Я не совсем понимал логику, однако решил не уточнять. Оценки вообще перестали меня интересовать. Все внимание теперь занимала прекрасная девушка, и она просто обязана стать моей хотя бы на одну ночь.

— Александр Морозов, можно просто Саша, — я протянул эльфийке открытую ладонь, которую она, немного поколебавшись, все же пожала.

— Белкариэль… без титулов, — она выжидающе уставилась на меня исподлобья. Наверняка, пыталась уловить хотя бы малейшие нотки презрения. Само собой, тщетно.

— Очень приятно познакомиться. Не хочешь прогуляться? Погода отличная!

— Я живу здесь уже несколько недель, мы прибыли на корабле. — Белка слегка поморщилась. Очевидно, путешествие выдалось нелегким. — Все уже видела, не хочу никуда идти.

— А я и не про Академию. За четыре года она по-любому нам надоест до зубовного скрежета, — я подмигнул удивленной девушке и легонько потянул за собой. — Посмотрим Москву, до нее ведь рукой подать!

— Нам ведь нельзя покидать территорию…

— Это студентам, — важно добавила Уна, пристраиваясь к эльфийке с другой стороны. — Мы еще не приняли присягу, так что ограничения не распространяются.

— Только прихватим телохранителей, мало ли что. Твои далеко живут?

— У меня их нет, — мрачно ответила девушка, тут же повеселев. Ей явно нравилась перспектива покинуть Академию хотя бы ненадолго. Не нужно быть провидцем, чтобы понять, как ее достало это место, раз она была готова довериться первому встречному. Нас сплотили не только моя высокая харизма и престиж-класс инкуба, но и победа над сильным врагом.

— Я тоже не люблю большие кортежи. Ограничимся одной Мин, а Ира пускай отжимается, раз побоялась выйти на песок.

Моя азиатская воительница и будущая остроухая прислужница окинули друг друга оценивающими взглядами и остались довольны, негласно заключив нейтралитет. Какое-то время ушло на то, чтобы предупредить остальных не ждать нас к ужину, выслушать недовольные комментарии парней и взять напрокат лошадей. Путешествие по идеально пустому шоссе прошло весьма комфортно. К тому же я более-менее приспособился к местному четвероногому средству передвижения.

Путь до пограничной заставы пролетел в одно мгновение. На ней возникли небольшие проблемы, так как желающие официально выехать из Академии будущие студенты были большой редкостью и стражники банально не знали, что с нами делать. Высокая харизма и небольшая взятка сыграли свою роль, нас пропустили без дальнейших проволочек. Увы, недолго музыка играла. Оказавшись на «свободе» и добравшись до главной дороги, мы застряли в натуральной пробке. Всю дорогу занимали нагруженные телеги, пассажирские омнибусы и просто пешеходы. Путь в десять километров мы преодолели за два часа! И нестись вперед не разбирая дороги, как провинциальные дворяне, мы тоже не могли. Постоянно встречались жандармские конные патрули, безбоязненно останавливающие подобных молодчиков. С тремя такими мы сталкивались по дороге.

Да, московская полиция всегда была рада постричь провинциалов, не имевших влияния в столице. А местных они наверняка игнорировали. Я счел за лучшее не лезть на рожон, так что мы медленно двигались вперед, пристроившись за набитой выпечкой телегой. Из-за доносящихся оттуда изумительных ароматов у меня разыгрался нешуточный аппетит, что в общем-то неудивительно, учитывая потраченные на арене силы. Первым же делом отыщем трактир!

По обе стороны дороги постоянно появлялись деревни, и они были не чета нижегородским. Сразу видно, принадлежали богатым людям. Добротные каменные двух-трехэтажные крестьянские дома гармонично соседствовали с роскошными особняками аристократов и богатых мещан. А когда мы накоенц добралсь до самой столицы, у меня перехватило дыхание. Круто! Ничего не скажешь. Высоченные белокаменные стены, не меньше десяти метров, охватывали город огромны кольцом. Из-за оборонительных сооружений выглядывали изящные башенки, по видимому местная Рублевка.

Всей толпой мы проехали через огромные распахнутые ворота и очутились в столице. Меня сразу оглушили шум и крики. Эх, отвык я в своей деревне от нормальных городов! Сразу чувствовался бешеный ритм жизни! По сравнению с Москвой и Нижний Новгород, и Владимир были невероятно тихими и спокойными городками.

Вдали, словно невозмутимый великан, над городской суетой возвышался знакомый мне Кремль. Даже та башня, которую я смог разглядеть, один в один походила на Боровицкую башню Кремля моего мира. Только в этой Москве сам Кремль был еще монументальнее. Поскольку он располагался на высоком холме, я с трудом представлял, какой высоты его алые стены.

Мы буквально проталкивались на лошадях через толпу. Она была невероятно разношерстной. Кого в ней только не было! Я видел и эльфов, и гномов, и несколько незнакомых мне рас. Тут мне помогла Белка, пояснив, что трое звероподобных великанов в набедренных повязках с бугрящимися мышцами ручищами, ростом на голову выше меня — орки. Маленькая девочка с треугольными пушистыми ушами, приведшая меня в полнейший восторг, принадлежала к зверолюдам. А мелкие худые смуглые коротышки с ушами-лопухами были гоблинами. Именно гоблины продавали газеты, добавляя в общий шум свои визгливые выкрики, обещавшие сплошные сенсации. Я прикупил одну газету и сразу отдал ее Уне. Пусть изучает на лету, потом обо всем расскажет.