Ахегаум 4 (СИ) - Канарейкин Андрей - Страница 48

— Так тебе и надо, Рин. Меньше пиздеть будешь, — сказала Эш.

— Так, вообще-то, я твой хозяин. Щас как прикажу извиниться… Ай! — Риннэль получил ещё один пинок, — Нет, всё, хватит! Эш, я запрещаю тебе себя бить.

— Простите, хозяин, больше не буду, — полным ехидства голосом сказала брюнетка.

Рабское кольцо использовавшееся Риннэль и Эш исключительно как элемент их сексуальных игр, действительно заставляло брюнетку исполнять приказы «хозяина». Только вот Эш могла в любой момент его снять, и они оба прекрасно об этом знали. Собственно, Эш и сняла кольцо, после чего пнула Риннэль ещё раз.

— Жанна, помоги, она меня обижает!

— Великий лорд чёрной зоны, Риннэль Ямихейм, унижен собственной рабыней, не прошедшей и первые тридцать этажей, — сказала Жанна, — Вот это сплетня будет…

— Между прочим, я тоже не проходил первые тридцать этажей, — заявил Риннэль, — И учитывая моё текущее тело, мы с вами примерно на одном уровне. Так что ничего такого тут нет! И вообще, Эш злая и сильная.

— Что-то я не верю, что можно хотя бы добраться до чёрной зоны, не пройдя нижние этажи, — сказала Жанна.

— Зря. Бесконечный лес Тэнтэрии не просто так назван бесконечным. Там вполне можно достичь сотого уровня, не поднимаясь даже на второй этаж. Можно даже обзавестись высокоранговыми артефактами и классами, в красной зоне умеют менять тела. Вернее, Система там уже разрешает это делать. Так что игрок, сидевший очень долго на первом этаже, и активно его исследовавший, по силе мало чем будет уступать тому, кто столько же времени карабкался по этажам. Ну, при прочих равных.

— Рин, я вот всё не пойму, какой ты настоящий? — вдруг сказала Эш, — Ты то придуриваешься, то серьёзничаешь, то напираешь на меня, то наоборот из себя беззащитную овечку строишь.

— Я сам не знаю, какой я настоящий, — неожиданно серьёзно ответил Риннэль, — Понимаешь, я переместился в тело Рины и запечатал большую часть своей личности и титулов, пытаясь развеять скуку и понять, чего я на самом деле хочу. И когда я встретил тебя, Эш, то думал, что понял. Но потом… Я начал ревновать тебя. И когда ты взяла фамильяра, я психанул как ребёнок. Я сбежал обратно к себе, на первый этаж. И решил, что мне нужно вернуться в норму, снять с себя все ограничения, хотя бы со своего разума. И когда я снова стал собой, то понял, что всё ещё хочу быть рядом с тобой. И вернулся. Я не был уверен, чего хочу, и решил продемонстрировать силу… А потом понял, что мне просто нравится быть с тобой, неважно в какой роли. Так что, наверное, я просто пытаюсь найти наиболее комфортный способ сосуществования с тобой… Хотя я даже не знаю, что мне в тебе нравится. Извини, такой вот сумбурный вышел рассказ, но такие уж сумбурные у меня мысли на эту тему.

Риннэль улыбнулся, неожиданно мило и по-доброму.

— А я знаю, что тебе нравится в Эш, — вдруг заявила Жанна, приковав к себе внимание обоих товарищей, — Она просто другая. Для большинства игроков подъём по этажам это просто средство получить больше силы и власти. Они хотят стать сильнее чтобы хорошо жить и поплёвывать на других, пресмыкаются перед теми, кто выше их, презирают тех, кто ниже. И я была такой же. Мы почти все такие. Мной двигала зависть. Большинством движет либо алчность, либо тщеславие. В лучшем случае — любопытство, желание узнать, что там дальше в Ахегауме. А Эш как будто плевать хотела на всё это, на все правила и условности этого мира. Она делает то что считает правильным не потому что ей это выгодно, а потому что считает что должна так поступить. Со стороны это выглядит как безумие или полный идиотизм… Но в этом есть свой шарм. А ещё Эш не меняется и остаётся верной себе. С ней в Ахегауме уже произошла куча дерьма, которая любого другого игрока бы как минимум сильно изменила, а скорее всего сломала бы. А у Эш разве что сексуальные предпочтения расширились. Но это на фоне того, с чем мы имеем дело, такая сущая мелочь. И вот эти два свойства в Эш и притягивают. Я знаю, потому что я сама поэтому к ней и тянусь…

Конец внезапной речи Жанны, вполне сошедшей бы за настоящее признание в любви, Эш уже не слышала. У неё в голове застрял один фрагмент сказанного Жанной.

«Большинством движет либо алчность, либо тщеславие. В лучшем случае любопытство. А ты другой. Ты как будто плевать хотел на все правила и условности этого мира. Ты делаешь то что считаешь правильным не потому что это выгодно, а потому что считаешь, что так будет правильно. Со стороны это частенько выглядит как полный идиотизм или безумие… Но за это я тебя и люблю»

Такие слова говорила ему она. Единственная женщина, которую ему хотелось вернуть из всего бесчисленного легиона жён, любовниц, шлюх и просто партнёрш на раз, встреченных за множество жизней. И эти слова Жанна повторила почти дословно. Было ли это совпадением? Злой шуткой Вендуа? Эш не знала. Она знала только то, что не было в этой Вселенной того, на что она не пойдёт, чтобы вернуть Амелию. Но вернуть Амелию было нельзя.

Агдалон, светлый бог чистоты и порядка, забрал Амелию. Его служители убили её, а её душу преподнесли своему богу. «Тёмные отродья и еретики должны искупить свои грехи, став пищей и энергией Светлейшего,» — говорили они. Тёмные отродья, как же… Амелия стала вампиром не по своей воле. И уж точно сделала для мира больше полезного, чем служившие Агдалону фанатики. Да, она не была праведницей. Она убивала, грабила, воровала, оставляла невинных людей ослабленными и измученными, чтобы утолить вампирский голод. Но Амелия убила обезумевшего короля Садрона Второго, прозванного «королём-палачом» за свою любовь к ежедневным бессмысленно жестоким казням, к коим он приговаривал людей за малейшую провинность, зачастую надуманную. И одним этим поступком, с точки зрения реинкарнатора, тогда звавшегося Доран, Амелия на весах правосудия перевесила всех последователей Агдалона вместе взятых.

Кто лучше для мира? Убийца-вампир, пьющий чужую кровь и плюющий на закон, но спасший сотни тысяч от тирании обезумевшего ублюдка, не сделавшего ничего чтобы получить власть и просто родившегося у нужных родителей? Или последователи светлого бога, каждый день помогающие нуждающимся и слабым, но сжигающие целые города из-за поглотившего их «греха», а потом лишающие души «грешников» посмертия и реинкарнации, превращая их в топливо для своего бога, чтобы тот их руками мог помочь ещё большему количеству бедняков и слабаков и покарать ещё больше грешников? Реинкарнатор никогда не считал, свой ответ на этот вопрос абсолютно правильным и единственно истинным. Но когда у него забрали Амелию, он ответил для себя на этот вопрос раз и навсегда. И поклялся отомстить. Да, это заняло время. Много времени, слишком много, непростительно много… Но Доран отомстил.

И не стало больше мира под названием Этолосс, где светлейший Агдалон и его последователи творили свои праведные дела. Не стало оберегаемых ими слабых и убогих, не стало других богов, деливших Этолосс с Агдалоном, не стало материков и океанов, не стало жизни, не стало всех остальных, никак не замешанных в гибели Амелии и никак за неё не ответственных, не стало даже звезды, вокруг которой вращалась планета, когда-то звавшаяся Этолосс.

Удивительно, что может сотворить ради мести обезумевший от горя реинкарнатор, проживший десятки жизней, и достигавший вершин как в магии, так и в боевых искусствах, так и в пилотировании и создании высокотехнологичных космических кораблей.

Например, он может с нуля изобрести нужные заклинания и оставить на планете очень сложный магический маяк, который можно будет засечь из любой части Вселенной. Всё, чтобы знать, куда ему потом лететь. Ещё он может умереть, переродиться в другом мире, пройти путь от раба до полубога, заняться прогрессорством, создать невероятный по своим характеристикам корабль с жутчайшим техномагическим оружием, пролететь на этом корабле без преувеличения половину Вселенной, воспользовавшись уникальным гиперпространственным двигателем, и выстрелить по одной звезде тем самым страшным оружием, которое породил его безумный разум, жаждущий мести. Никакая магия или технология не спасут мир от взрыва звезды, усиленного магическими компонентами, буквально сметающими любые чары, подпространственные карманы, карманные измерения, и пристыкованные к планете божественные и магические планы.