Капкан для саламандры (СИ) - Гришаева Маргарита Александровна - Страница 51

Коротко размахнувшись, он метнул в меня какой-то небольшой камешек. Пламя охранного контура тут же взметнулось ему на встречу, чтобы сжечь неведомую опасность. Но вместо этого, встретившись с неприметным камнем, резко потухло, оставляя меня с ребенком беззащитной. Не успела я даже удивиться, как огонь вокруг взметнулся вновь, только теперь какого-то голубого оттенка, и даже выше, чем был.

“Не поняла…” - честно призналась сожительнице, щедро одолжившей свое пламя для защиты, пока наемники за стеной пламени стали ругаться, выясняя почему артефакт не сработал.

“Твоюс-с-с магиюс-с-с забралис-с-с”, - с каким-то нетерпением прошипела огненная в ответ.

Так, похоже камешек был артефактом-нейтрализатором - одна из новейших магических разработок. Удивительно, но не имеющая к Касс никакого отношения. И еще более удивительно, как закрытая военная разработка оказалась в руках обычных наемников. Занятная деталь, отложим на обдумать позже.

“А с чего такая щедрость?” - продолжила расспросы. Момент с потерей магии неприятен, но я бы и чисто физически с ними расправилась. Не без ранений, но мы бы с мелким выжили. То что чешуйчатая по доброй воле одолжила силушки выглядело… подозрительным.

“Отдайс-с-с-с”, - жадно прошипели в ответ. - “Отдайс-с-с в журтвус-с-с”.

Вот даже не вижу ее, а чувствую, как хвостатая плотоядно ухмыльнулась.

Ясно, понятно. Кое-кому кровушки не хватает. В принципе, это избавляет меня от драки и кровавых подробностей. С другой стороны, сожжение заживо - не лучшее впечатление для десятилетки. Но не сказать, чтобы у меня был выбор.

“Сделай, пожалуйста, барьер повыше”, - попросила, желая хотя бы скрыть с глаз мелкого будущее представление.

Отгородившись от окружающего мира, я выудила из-под своего плаща спрятавшегося от огня ребенка и заставила посмотреть на меня. Фенир опасливо косился на голубые языки огня танцующие вокруг нас - звериная натура не слишком привечает эту стихию, среди оборотней огненных нет.

- Зайчонок, - заставила все же перевести взгляд на меня, - ты не бойся, это пламя послушное, оно тебя не тронет.

Взяв его за ладошку, медленно протянула ее к огню вместе со своей рукой, а потом окунула дернувшиеся пальчики в теплое пламя. Волчонок круглыми глазами смотрел, как язычки танцуют вокруг его руки.

- Но только такое пламя доброе, - предупредила его. - Если цвет будет другой - не суйся! Обожжет.

Пламя саламандры сжигает только то, что она сама желает. Очень удобно, когда поджечь надо точечно и не задеть ничего рядом. Только вредина редко делилась силой.

- А сейчас, мы будем наказывать плохих дядь, - предупредила его. - Ты закроешь крепко глазки, зажмешь ушки и не откроешь их, пока я не отпущу тебя, - серьезно заявила, требовательно глядя ему в глаза. Постараемся свести детскую травму к минимуму.

- Хорошо, -уверенно кивнул мне мальчишка и крепко зажмурился, закрыв уши руками.

Приобняв его и прижав к себе, не слушая жуткую ругань по ту сторону огненного барьера, тоже прикрыла глаза.

“Ну, ладно, играйся” - расслабилась, отдавай бразды правления подселенке. - “Только постарайся не затягивать и как-нибудь… почище что ли сработай. Не будем мелкого пугать.”

В ответ я расслышала только шипящий предвкушающий смех.

Дальше у меня в ушах стоял рев пламени, сквозь которое изредка доносились крики боли и стенания.

“Фс-с-с-се” - вернуло меня в сознание довольное шипение, спустя какое-то время. - “Как и просилас-с-с-с ос-с-сень чис-с-сто”- добавила ехидно, напоследок ящерица и ушла в глубину сознания. Нажралась и спать - почти домашнее животное.

Открыв глаза, я поморщилась от навязчивого запаха гари, окружавшего нас. Огня вокруг больше не было. Как и людей. И лошадей. Хотя перепуганное ржание последних доносилось издалека - сбежали от огня.

И лишь пять кучек пепла вокруг напоминали о неудавшемся нападении. Даже мечи сожгла в пыль, погнака такая, и вещи все. А я бы в них с удовольствием покопалась. Но не мне жаловаться. М, можно вон веток наломать и размести этот пепел, тогда точно никто не поймет, что тут случилось. Будем надеяться, что никто не приметит ничего странного.

Устало вздохнув о своей незавидное доле, я опустила взгляд и наткнулась на два круглых изумленных глаза. Кое-кто не утерпел и глазоньки свои любопытные открыл, не дождавшись сигнала. Спасибо хоть уши закрыты все еще - надеюсь, стонов сгорающих он не слышал. Я нахмурилась и строго посмотрела на Нира, дав ему знак открыть уши.

- Ты почему глаза открыл? - добавила недовольства в голос.

Но мальчишка словно не слышал, только вглядывался в меня изумленно.

- Флора, ты тоже оборотень? - наконец пробормотал.

- Нет, конечно, - поспешила откреститься, - Ты с чего взял?

- Когда горело, у тебя зрачок вытянулся и ты улыбалась, я клыки видел.

От души поблагодарив чешуйчатую за подобную “красоту”, я криво улыбнулась ребенку.

- Что ты, зайчик, я чистокровный человек. Тебе из-за яркого пламени приведилось.

Мальчишка слегка нахмурился и смотрел на меня с недоверием. Ей богу, мне почти стыдно его обманывать.

- Не думай, что я забыла, что ты ослушался, - постаралась отвлечь его от размышлений, изобразив строгую воспитательницу. - Мы с тобой договорились - я говорю, ты делаешь и не споришь.

Нир тут же состроил раскаивающуюся мордашку.

- В следующий раз ослушаешься, и я всерьез задумаюсь о том, чтобы сдать тебя мимо проходящим оборотням, - пригрозила мальчику. - А сейчас сбегай нарви веток, надо пепел смести с дороги.

Волчонок, скинув на землю рюкзак, поспешил в ближайшие кусты - обламывать. А я вздохнула с облегчением, что мы сошли с опасной темы моих “клыков и зрачков”. Только вряд ли удастся долго скрывать от него свои “странности”.

Ох уж эти дети. Стоит только подумать, что таких любопытных почемучек у меня будет аж двое, и голова начинает болеть. Зато жаловаться на одиночество мне уже точно никогда не придется.

Я отчетливо понимала, что сплю. Лежу на земле, завернутая в свой плащ по самый кончик носа, прижимаю к себе, словно мягкую игрушку, меховой кулек с мелким, используя его как обогреватель. Рядом с нами тихо потрескивает небольшой костерок, делясь крупицами тепла. Небо над головой приобрело стальной цвет, а лес вокруг окутал легкий туман. Близится рассвет.

И я точно сплю, даже глаза закрыты. Но каким-то образом вижу этот предрассветный миг.

«С-с-смотрис-с-с-с», - тихо прошелестело в голове.

Пламя костерка резко взметнулось вверх, выбросив искры, и в глубине его мне почудилась скалящаяся ухмылкой морда, а потом эта картинка расплылась перед глазами, чтобы через мгновение собраться в совершенно другую.

***

Громкий звон бокалов ознаменовал очередной тост.

- За выпуск! – раз третий за вечер провозгласил магистр Тайлорен, уже заметно перебравший.

- За выпуск, - согласно подхватила остальная часть кафедры и я в том числе. Громко чокнувшись бокалами, все выпили.

Каждый преподаватель знает, что нет мига радостней, чем выпуск очередного курса и начало благословленных каникул. Ни один адепт так не ждет этого момента, как почтенные магистры и прочая профессура, не говоря уже об обслуживающем персонале академии.

Поэтому каждый год, выпроводив со своего порога очередную толпу «молодых и перспективных», преподавательский состав дружно напивался. Правда, не все вместе, а кафедрами, в уединенной обстановке. Вот и теперь мы в количестве десяти человек собрались в кабинете завкафедры и, что называется, культурно отдыхали. Конечно, впереди еще ждали сдача отчетностей, составление учебных планов на следующий год, но по сравнению с учебным временем это даже нагрузкой не назовешь.

К этому моменту половина нашего состава уже была практически в отключке, поэтому продолжали празднование мы в сокращенном варианте. Я держалась на ногах за счет ящерицы, выжигавшей излишки алкоголя из моей крови, и то определенный градус веселья все же ощущала. Магистр Тайлорен и Войрен в силу опыта и общей крупности фигур. Альберт просто мало пил, признавшись, что плохо переносит алкоголь. А магесса Вайрен … не знаю как держалась. Старушку вообще, казалось, ничего не берет. Сидела себе довольно щурясь, щеки порозовели, глаза блестят, прям не скажешь, что пенсия по ней плачет давно.