Внизу (СИ) - Агишев Руслан - Страница 15

Очень кстати она ему вспомнилась. Имя Сони Кэльми, высокой фигуристой блондинки, баронессы и светской львицы, было на слуху у очень многих. Ее точеное лицо с чрезвычайно большими, эльфийскими глазами, довольно часто мелькало в сети, когда у Кэльми брали очередное интервью. В медийной сфере ходили настоящие легенды о ее исключительной информированности о светской тусовке и поразительной осведомленности об императорской фамилии. Каким-то никому не понятным чудом она узнавала новости о поездах императора и его семьи уже тогда, когда об этом никто и не догадывался. Поговаривали даже о том, что она была внебрачной дочерью самого императора. Правда, за такие слухи можно было и срок схлопотать.

— Поглядим, — пробурчал старший управляющий, хватаясь за коммуникатор и набирая вбитый в памяти номер. Кэльми была одним из официальных покровителей гимназии, поэтому общаться с ней он не раз и не два. — Так… Сонечка! Добрый день! Рудольф Альбертович, тебя беспокоит. Узнала, старик?! Ха-ха, конечно, старик! Рядом с такой очаровательной особой я самый что ни на есть старик! Древний, как мамонт!

Они еще посмеялись. Мужчина посетовал на большую занятость, которая мешает ему посещать ее роскошные званые обеды. Твердо пообещал, что в другой раз, обязательно, приедет, чтобы насладиться ее обществом.

— … Я ведь, Сонечка, что тебя беспокою. По старой памяти спросить хотел, все ли там на верху спокойно, нет ли каких-то шевелений? Интересно мне. Ты ведь знаешь, я могила… Конечно… Хоть что-то…

С той стороны коммуникатора бархатистый женский голос начал что-то рассказывать. К сожалению, ничего особенного: какие-то склоки из-за наследства в слабеньком роду, измена графини Венской, отмененная дуэль. Ничего из этого явно не годилось на причину, которую так искал мужчина.

После разговора старший управляющий вновь погрузился в молчание. В руке опять появился карандаш. Оживился он лишь тогда, когда затекшее от неподвижного сидения тело дало о себе знать.

— А если зайти с другой стороны…, - старший управляющий отложил в стороны полностью разрисованный лист и подвинул другой. Остро отточенный карандашный грифель прочертил идеально ровную линию, рядом еще одну, затем соединив обе в квадрат. — Парнишка кто угодно, но точно не простой уборщик. То, что он сегодня показал, мойщику унитазов никак не понятность. Это уровень высокой аналитики, очень высокой. Я бы даже сказал, это уровень специальной аналитики.

Произнеся вслух слово «специальная», мужчина вдруг вздрогнул. Быстро огляделся, словно в кабинете мог быть еще кто-то. Непосвященному его реакция вряд ли была бы понятна, а посвященный бы сделал точно так же. Специальными аналитиками называли тех, кто проводил аудит деятельности компании или какой-то структуры по заказу очень серьезных людей. Обычно после работы специальных аналитиков, этих незаметных, вежливых и молчаливых людей, все руководство компании или организации скоропостижно умирало от острой вирусной инфекции или просто исчезало.

— Не-ет… Не похоже. Иначе, за мной бы уже пришли, — уже спокойнее, без дрожи в голосе, проговорил старший управляющий. На огромное окно, правда, нет-нет да и косился. Вдруг, на стоянке появится незнакомый микроавтобус. — Он спец, но не из этих. Тогда, какого черта он здесь делает? Свободный охотник? Набивает себе цену?

В этот день он так и не пришел к какому-то однозначному мнению об этом странном уборщике. Решил пока понаблюдать за ним. Время все прояснит, а пока пусть жизнь идет своим чередом.

— //-//-

Александр закрыл за собой дверь и оказался в приемной, где встретился с взглядом удивленной секретарши, ухоженной брюнетки лет тридцати.

— Мы закончили, — спокойно проговорил он, одернув комбинезон техника и удобно расположившись на широкой мягкой софе. После чего широко, по-свойски, улыбнулся секретарше. — Рудольф Альбертович обещал отдать распоряжения о расширении моего доступа. Позаботьтесь, будьте добры, — он положил на стол небольшой пластиковый прямоугольник, идентификационную карту, предоставляющую доступ в определенные зоны гимназии. — Вот мой айди, — с этими словами залез рукой в небольшую вазу и взял целую жменю леденцов, которые тут же начал с удовольствием грызть.

Сказать, что сидевшая в приемной дама удивилась, не сказать ничего. Она была в самом настоящем шоке. Прямо передней на софе, обтянутой настоящей крокодиловой кожей, по-хозяйски, развалился какой-то уборщик и нагло ей при этом улыбался. Да, этого чистильщика унитазов на порог приемной пускать нельзя. Ему же, напротив, дали беспрепятственный доступ во все зоны гимназии, в том числе и «красные». Как так? От этих роившихся в ее хорошенькой головке вопросов, даже дурно стало.

Она нажала кнопку на селекторе, вызывая кабинет старшего управляющего.

— Рудольфик… Хм…, - привычно начала было она и тут же поперхнулась, когда улыбка парня стала еще шире. Он нервно дернула головой и ответила вызывающим взглядом. Мол, потрахивают ее прямо тут, на столе, и что?! Для здоровья полезно, между прочим. Да и в плане работы не помешает. — Этот… уборщик говорит, что ты ему разрешил… Что? — из трубки послышался раздраженный голос старшего управляющего, судя по всему, указывающего на ее место. То-то лицо женщины пошло красными пятнами. Явно, не ожидала такой отповеди. Обиделась. Губки даже задрожали.

Несмотря на парня, взяла его айди, что-то понажимала на сканере и провела картой по сенсору. После вернула обратно.

— Вот… господин Смирнов, — с трудом произнесла она именование «господин». Никак не лежала ее душа к тому, чтобы называть какого-то уборщика господином. — У вас открыт доступ по все помещения гимназии, кроме кабинета господина старшего управляющего.

Продолжая улыбаться, Александр кивнул. Мол, отлично. Забрал айди и вышел из приемной в коридор, где не смог пройти и десяти шагов. Напряжение последних минут резко оставило его. Из него словно стержень вынули: все ослабло, руки плетьми повисли, ноги отказывать начали. Парень, шатаясь, как пьяный, с трудом доковылял до небольшого закутка и тяжело опустился на подоконник.

— Откат пошел, мать его. Чуть-чуть времени не хватило, — тяжело выдохнул парень, прислоняясь спиной к стене и закрывая глаза. — Думал, еще протяну…

Откат, обычное явление после состояния сверхконцетрации, когда весь организм интела работает на пределе своих возможностей. Максимально раскрываются физические, психические и интеллектуальные способности, требующие просто гигантских затрат энергии. Вот и сейчас, пережив мощнейший психоэмоциональный взрыв, парень потерял пару-тройку килограмм. Комбез уборщика, что еще утром в некоторых местах казался тесным, сейчас болтался, как на вешалке.

— Срочно поесть что-то нужно, — прошептал он еле слышно. Во рту великая сушь. Язык казался наждаком, который едва помещался во рту. В горле встал ком, и никак его было не сдвинуть. — В буфет нужно.

С кряхтением встал и пошел по коридору, переваливаясь с ноги на ногу. Нужно было пройти метров двести по прямой, затем спуститься на первый этаж, где в фойе и находился буфет.

На лестнице остановился, пропуская поднимавшихся гимназистов. Лучше дождаться, пока станет свободно. Не дай Бог коснешься кого-нибудь, грехов не оберешься. Ведь, он уборщик, пария, даже своим видом оскорблявший благородных. Ничего не поделаешь: такой мир, такие правила.

— Вроде свободно, — держась за поручень, осторожно начал спускаться.

Слабость становилась все сильнее и сильнее. Откат оказался довольно сильным, даже не ожидал. В его мире у него такого, вообще, никогда не случалось. Видимо, дело было в новом теле, оказавшимся слишком слабым для его способностей. А, значит, нужно срочно заняться своим физическим состоянием. Интелу быть доходягой просто смерти подобно.

— Ничего, ничего, дайте только до местной лаборатории добраться. Я такие коктейли сварганю, что все мигом поправим…, - с невнятными бормотаниями ковылял он, держась вдоль стенки. — Кстати, вон и буфет… Черт… Ой! Б…ь!