Когда я вернусь - Полякова Татьяна Васильевна - Страница 3

– Все?

– Да, – не сразу ответила я. Первым побуждением было взять пару пирожков и для Валерки, отнести в офис. Но моя забота о нем заканчивалась там, где начинались вещи, связанные с Владаном. Я ведь как-то раз показала ему это место. Мы ехали на встречу с потенциальным клиентом, я была жутко голодная, а времени позавтракать по-человечески уже не было.

– Сверни сюда! – резко сказала я, когда мы ехали по проспекту Мира. Владан резко втопил по тормозам, чтобы не проскочить поворот. Вскоре мы остановились у неоновой вывески, и Серб с подозрением посмотрел на меня.

– Ты уверена? – спросил он. Странно было это слышать от человека, жившего в Яме. Так называлась часть города, где находилась и квартира Владана, и офис его сыскного агентства, и, вероятно, его душа. Хотя для обывателя привлекательного в этом местечке было мало: грязь, разруха и шпана разного калибра. Более того, горожане всегда обходили этот район стороной, потому что прекрасно понимали, что могли лишиться не только кошелька, но и здоровья. Так что его недоумение можно было отнести к тому, что на тот момент он уже успел неплохо узнать мои вкусы и привычки.

– Вполне! – уверенно ответила я, а он покачал головой и вышел из машины. Через пару минут Владан вернулся, сквозь целлофановый пакетик, запотевший от жара выпечки, просвечивал добрый десяток одинаково румяных пирожков.

– С чем? – поинтересовалась я.

– С начинкой!

– А ты непритязателен! Впрочем, это мне давно понятно.

Из потока воспоминаний меня вырвал раздраженный голос продавщицы, она явно взывала ко мне не первый раз.

– Девушка! Пирожки! – Я взяла пакет и направилась прочь, а она обратилась к паре, которая ждала своей очереди:

– Обдолбанная, что ли? – Слова ее явно относились ко мне, но меня это мало волновало.

Я не спеша пошла в сторону сквера неподалеку. Там я устроилась на единственной скамейке, ожидаемо пустовавшей утром буднего дня. Пирожки не подвели – вкус их нисколько не изменился. Когда я встала, чтобы выбросить пакет и салфетки в рядом стоящую урну, телефон позвонил.

– Полина! – услышала я в трубке голос Забелина.

– Что-то случилось? – Почему-то я сразу заподозрила неладное, ведь, несмотря на совместный быт, Валера редко звонил мне без веской причины.

– Не телефонный разговор. Ты далеко?

– Минут через пятнадцать могу быть в офисе.

– Жду! – Он отключился, а я открыла приложение в телефоне с намерением вызвать такси, но решила, что доберусь пешком, и припустила в сторону проспекта Мира.

До офиса я действительно добралась в обозначенное время. Михалыч курил недалеко от входа, благодушно мне улыбаясь. Я шла по коридору первого этажа и гадала, зачем Валерке понадобилось меня видеть. Офисная жизнь вокруг текла своим чередом.

Шикарный кабинет Забелина находился на втором этаже: просторный, с большими окнами. От общего коридора его отделяла приемная, где обитала бойкая секретарша Маруся, а от первого этажа – добротная мраморная лестница. Забелин уже почти внес предоплату за установку лифта, но из-за того, что двухэтажный особняк начала прошлого века был городу дорог, затея эта пока успехом не увенчалась. Впрочем, Валера теперь много работал из дома, а в офисе занял одну из двух переговорных на первом этаже, куда сейчас спешила по коридору Маруся, уткнувшись в экран смартфона.

Мы поравнялись у стеклянных дверей и непременно столкнулись бы лбами, но я вовремя увернулась.

– Ой! – подняла наконец взгляд секретарша.

– Не занят? – спросила я, кивнув на матовое стекло.

– Нет, ждет! – Она сделала шаг вперед, и автоматические двери тихо раздвинулись.

Когда мы обе оказались в кабинете, Забелин молча кивнул на поднос, стоявший на столе, а затем на дверь. Маруся взяла грязную посуду и быстро вышла, прикрыв за собой дверь.

– С тобой все в порядке? – спросила я, оглядывая бывшего, но ничего не выдавало в нем ни боли, ни какого-то необычного дискомфорта.

– Полина, ты поднималась сегодня в мой кабинет?

– Что?

– Когда ты последний раз была наверху, в моем кабинете?

– Издеваешься?

– Вспомни!

– В прошлый понедельник, кажется, когда ты просил найти в столе твою старую визитницу. Ну да, точно, сразу после выходных это было, мы сначала дома ее искали!

– Кто-то вскрыл мой сейф. – Он нахмурился и посмотрел на меня выжидающе.

– Что Михалыч говорит? Вы смотрели камеры? – Я готова была тотчас выбежать из кабинета и направиться к посту охраны.

– Он не знает. – Ответ Валерки меня обескуражил.

– Но почему? Давай я его позову! – забеспокоилась я.

– Признаться, я надеялся, что это была ты!

– Я? Зачем мне вскрывать твой сейф? Забелин, ты рехнулся?

– Ну, может быть, решила сделать мне сюрприз, заказала новый сюда, в переговорную.

– Ты точно спятил! Откуда мне знать код от него?

– Как раз только мы с тобой и знаем эту дату. – Валеркин взгляд был пронзительным и холодным, все во мне сжалось.

Перед глазами возникла черная пелена, и я поспешила сесть. Я сразу поняла, о какой дате говорит бывший. Вряд ли это день нашей свадьбы или день развода. Это день нашего знакомства. Если быть точной – нашего неофициального знакомства. Только для одного участника событий он был радостным и долгожданным, а для другой – кошмаром наяву. Уже давно я старалась вычеркнуть все это из памяти, заставить себя забыть, и вот сейчас темнота вновь поглотила всю меня, парализовала, пригвоздила к бархатной обивке стула в переговорной. Прямо напротив меня, по другую сторону стола сидел он – мой похититель. Человек, с которым я пережила самые страшные дни своей жизни – в заточении, в мучениях, в страхе. Дату, когда моя жизнь разделилась на до и после, действительно не знал никто, ведь мне было стыдно, мерзко рассказать об этом кому бы то ни было. Как признаться в том, что в разгар нашей с Валеркой счастливой семейной жизни я узнала, что мой муж и есть тот самый негодяй, который вытоптал когда-то все внутри меня[2].

На ватных ногах я поднялась и с трудом вышла из переговорной. Кажется, Забелин что-то говорил мне вслед и даже пытался остановить. Я пришла в себя только на пороге дома, когда потянулась к сумке, чтобы достать ключи.

– Черт! – вслух выругалась я, стоя у дверей. – Черт! – повторила я уже громче, с силой ударив кулаком по дубовой двери. Я живу в доме своего врага и спасителя одновременно. Я прихожу сюда как к себе домой. Я спятила. Да, должно быть, я схожу с ума – только так и могу объяснить себе то, что сейчас происходит в моей жизни. Я облокотилась спиной на холодную древесину и медленно сползла на корточки. Не знаю, сколько я просидела в таком положении, но в реальность меня вернула сработавшая за забором сигнализация соседской машины. Я поднялась на ноги, поняла, что успела изрядно замерзнуть, а еще услышала, как в сумке звонит телефон. Онемевшими пальцами я извлекла его оттуда, в этот момент мелодия стихла, а на экране отобразилось число восемнадцать. Столько раз за это время мне успел позвонить Забелин.

– Ты дура, Полина! – прошептала я, открывая дверь.

В холле было тепло и, как ни странно, спокойно. Я прошла в кухню, поставила чайник, а сама направилась в душ, чтобы согреться. Когда я вернулась, экран телефона на кухонном столе светился, звук я преду-смотрительно отключила. Он был таким жалким – этот немой черный аппарат. Таким же беспомощным, как Забелин. Я почувствовала смесь одурманивающего чувства власти над ним и острой жалости. Не знаю, какое из них было сильнее в тот момент, но я решительно направилась к двери, передумав пить чай.

Я сама приняла решение помогать ему, сама осталась в этом доме, разрешила посвятить себя в дела фирмы. Меня никто не держит, это мой дурацкий выбор. В данный момент Забелину явно нужна моя помощь. Черт возьми, он же даже не может подняться в свой собственный кабинет!

Я села за руль своей машины, которая стояла во дворе дома, и направилась в офис. Когда парковалась, заметила, что машины бывшего на стоянке нет. Еще лежа в больнице, Валерка заказал себе «Мерседес» с ручным управлением. Только один он ездил на нем исключительно редко, не только потому, что усесться, разобрать и загрузить коляску, а потом проделать обратные действия занимало много времени и сил, но и просто потому, что последнее время мы почти всюду передвигались вместе.