А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы (СИ) - "R. Renton" - Страница 4

— Я знаю, что где-то на юго-востоке есть школа имени Шолохова. Но он не «В.В.», он Михаил.

— А кто это?

— Серьёзно?

— Ой, блин... — Кира закатила глаза и потёрла синяк на шее. — Ты ещё двойку мне теперь поставь! Небось, ботаном в школе был, да? «Шутник...» Любите вы по всем этим супергероям в масках загоняться... С трусами поверх колготок!

— Так я одеваюсь только по праздникам.

Недовольная девчонка не ожидала, что вместо того, чтобы огрызаться в ответ, я всё сведу к шутке. И всё-таки хмыкнула. А в опухшем носу у неё тут же надулся и лопнул предательский пузырь. Дико застеснявшись, она отвернулась и начала яростно вытирать свою заплаканную моську.

Я сделал вид, что ничего не заметил. И, поднявшись на ноги, глянул в окно:

— Темнеет. Ты как хочешь, а я пошёл наверх.

— Подожди... Щас... — Закончив с лицом, брюнетка тоже поднялась с пола и шагнула в комнату, где лежал её мёртвый приятель. Постояв несколько секунд перед трупом, она решительно тряхнула головой, словно отгоняя от себя тяжёлые мысли, дотянулась до японской сабли и подобрала небольшой рюкзак, стоящий у входа. Сбоку к рюкзаку были приторочены чёрные ножны — куда и отправилась сабля после того, как девчонка тщательно вытерла её о покрывало кровати.

— Красивый клинок. — Я встретил её у выхода из разорённой квартиры. — Это та самая катана, о которых я так много слышал?

— Нет. Вакидзаси. Катана слишком длинная, неудобно с ними по подъездам шариться. Это мы в одном из домов на Рублёвке нашли целую коллекцию, ещё зимой. Ромка свой потерял, правда... — Она снова помрачнела, оглянулась в комнату, но опять решительно тряхнула неровной чёлкой. — Пошли.

— А ты умеешь с ним обращаться? — Я задержался в дверях.

— Проверить хочешь? Не умела бы — не таскала лишний вес. Пошли уже.

Почти до самого выхода на крышу мы поднимались молча, экономя дыхание и прислушиваясь к возможным шумам из-за приоткрытых дверей давным-давно разорённых квартир. Я отметил, что Кира старается идти тихо, поближе к стене. И всегда заглядывает наверх, прежде чем ступить на очередной пролёт. Полезные привычки. Не просто так до лета дожила.

— Шутник! — Перед выходом на технический этаж она всё-таки подёргала меня за полу куртки — похоже, что её осенила какая-то срочная мысль. — А ты не знаешь, может...

— Тс! — Я приложил палец к нарисованному рту и указал во тьму чердачного помещения, располагавшегося парой пролётов выше.

Девчонка замерла и прислушалась вместе со мной. И, услышав наверху какой-то шорох и сиплые грустные вздохи, потянулась к своему экзотичному оружию.

Звук из темноты шёл такой, словно какой-то простуженный курильщик горько сокрушался о своей судьбе, постоянно делая глубокие вдохи и медленно выдыхая. Так дышат ночные жоры. И если мы его слышим, значит и он уже давно слышит нас. Или она. Если дневные бродяги отличаются отменным нюхом, то заражённые жители ночи прекрасно ориентируются в темноте по слуху. И если бы не закатное солнце, которое всё ещё окрашивало подъезд ярко-оранжевым светом через широкое окно между пролётами лестницы, эта тварь уже ринулась бы в атаку из своего тёмного гнезда.

— Пойдём в другой? — Одними губами шепнула Кира, коснувшись моего плеча.

Я представил себе спуск длинной в двадцать четыре этажа, а потом сразу такой же подъём. И покачал головой.

— А если их там много?

Похвальная предосторожность, конечно. Но на то, чтобы прирезать пару-тройку тупорылых жор калорий уйдёт гораздо меньше, чем на очередное восхождение. И полбанки кильки их точно не восполнит.

Сняв с пояса небольшой фонарик, я прижал его к ложу арбалета. Девчонка с чуть слышным шелестом извлекла свой роскошный клинок из ножен и, сжав рукоять двумя руками, встала в красивую стойку.

Показав жестами, чтобы она остановилась на площадке последнего этажа, я шагнул по стальной лестнице, ведущей на чердак. Решётчатая дверь, которой кончалась эта лесенка, была распахнута. А из тьмы за ней продолжались доноситься горестные вздохи. И было неясно, дышало одно существо или несколько.

— Х-Х-Х-Х-Х! — Белесые зрачки существа резко сузились, когда в них ударил луч света. — С-С-С-С-С!!!

С этим шипением тварь атаковала. Но прыжок в мою сторону был остановлен на полпути — ударив существо в грудь, арбалетный болт заставил его опрокинуться навзничь. И пока бледный уродец с хрипением сучил тощими лапками, пытаясь вскочить обратно, я хрустнул рычагом перезарядки, собираясь прикончить несчастного заражённого вторым выстрелом.

— С-С-С-С-А-А-Р-Г-Х!!! — Из тьмы откуда-то справа от входа на меня накинулась ещё одна тварь. Успев подставить под зубастую пасть правый локоть, я выронил арбалет. И, достав свободной рукой нож, вонзил лезвие в висок клыкастой мерзости.

Дёрнувшись, жора обмяк и разжал зубы. На толстой чёрно-красной коже остались вмятины. Хоть материал и выдержал, но синяк под ним точно теперь будет. Жевательная мышца у человека — одна из самых сильных.

Отбросив от себя труп, я заметил боковым зрением, что первый уродец уже смог подняться. Не обращая никакого внимания на стрелу в груди, тварь снова сиганула вперёд. Но к этому я уже был готов и пропустил тело мимо. Вылетев на тусклый свет, жора с грохотом и яростным шипением закувыркался по железной лестнице вниз. Где его встретила Кира.

— Ха! — Отступив на шаг, Кира рубанула сверху по спине твари.

Вторым движением она тут же резко потянула оружие на себя. Заметно углубив рану, клинок выскочил наружу с мелодичным звоном, брызнув на бетонный пол тонкой струйкой тёмной крови.

Продолжая злобно шипеть, жора приподнялся на руках и, волоча за собой парализованные ноги, заклацал на девчонку зубами. Но брюнетка, не меняя стойки, вонзила обратным движением острие жоре в глаз — почти на треть длины. И тощий неудачник замер с раскрытой пастью, капая на пол жёлтой слюной.

— Спасибо, что мне тоже оставил. — Клинок вынырнул из глаза и, грациозно провернувшись в руках девчонки, резким движением стряхнул с себя кровь.

— На здоровье. Что спросить-то хотела? — Подобрав фонарик и арбалет, я осмотрел чердак. Теперь точно пусто.

— Да я вот всё думаю про эту газету... Может где-то можно найти список всех кадетских школ, с полным названием? Какой-нибудь телефонный справочник... — Достав из кармана штанов аккуратно сложенный платочек, Кира протёрла лезвие и ловко отправила его обратно в ножны за спиной. — И тогда можно будет понять, где та, которая имени этого непонятного «В.В.»

— Да их всех уже на растопку пустили. И вообще не помню, когда я в последний раз видел бумажный телефонный справочник. Всё же в интернете было. — Закинув арбалет за спину, я скрестил руки на груди, выражая скепсис. — А ты уже прямо решила её непременно найти? На тот свет больше не торопишься?

— Тогда может какой-то диск найти... Или комп, где что-то подобное оффлайн сохранено было... Ну просто, ну а чё... Вдруг эта школа вообще тут где-нибудь в соседнем районе. — Девчонка без тени отвращения присела у свежего трупа и начала шарить у него по карманам. — Будет обидно склеить ласты в двух шагах от лекарства... О, смотри, «Орбит»!

— Только не жуй на пустой желудок. Гастрит заработаешь. И как распакуешь, не носи просто так...

— Слышь, Шутник! — Кира перебила меня, недовольно поморщившись. — Не надо только мне тут папочку включать. Я не в бункере последние полгода просидела. Знаю, что делаю.

Сам не понял, зачем я полез к ней со своими советам. Инстинкт, наверное, до сих пор работает.

— Охотно верю... — Равнодушно пожав плечами, я указал на труп у её ног. — Тогда, наверное, сможешь сама из него болт достать? Или мне спуститься?

— Пф! — Фыркнула девчонка и перевернула дохлого жору пинком ноги. — Напугал ежа голой задницей!

Но снаряд арбалета довольно крепки засел у твари в грудине. И почти весь успел измазаться в крови. Брезгливо потянув болт за ещё чистое оперение, девчонка не сдвинула его ни на миллиметр.

— Вообще, соседний район сейчас это всё равно что соседняя планета. — Я продолжал невозмутимо наблюдать за её неловкими попытками вытащить снаряд и не запачкаться. — И не столько из-за расстояния, сколько из-за климата, так сказать... Там другие правила. Другие понятия. Может, даже, другая фауна...