Фиктивная жена (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 33

Мирон сидит на кровати, и, чтобы добраться до раненой спины, мне приходится его обойти, забраться и сесть позади. Смачиваю тампон в обеззараживающей жидкости, глубоко вдыхаю и стараюсь аккуратно обработать рану.

— Смелее, котенок, — подбадривает меня Мирон. — И не молчи, я жду от тебя речи.

— Какой речи ты от меня ждешь? — немного сильнее прижимаю тампон, а сама кусаю губы, полагая, что это больно.

— Ну если тебе станет легче, можешь обозвать меня кобелем. И объясни, что творится в твоей голове.

— Обзывать я тебя не буду, ты это не заслуживаешь. Это я дура малолетняя, навыдумывала себе то, чего нет. Сама придумала, сама переживу, — злюсь, и это уже не удается скрыть.

— Ммм, как интересно. Расскажешь, чего навыдумывала?

— Не расскажу! — кидаю использованные тампоны в пакет и распаковываю широкие пластыри. — Скажи мне, ты правда… — наклеиваю пластырь, подбирая слова. — Ты правда спал с этой женщиной в своем кабинете? — наконец выпаливаю я и почему-то зажмуриваюсь в ожидании ответа.

— Я вообще с ней не спал, — иронично произносит Мирон. — А если ты имеешь в виду секс, то да, я занимался им с ней в кабинете. Какой именно раз тебя интересует? — уже более холодно спрашивает он. Я прекрасно понимаю, что Мирон не мальчик, он взрослый, опытный мужчина, и, естественно, в его жизни были женщины, но все равно очень неприятно. Зачем задаю эти вопросы? Я же не хочу знать ответов.

— Самый последний!

Клею пластырь и на эмоциях прижимаю его сильнее, чем нужно. Мирон шипит, втягивая воздух.

— Прости, прости, я не хотела! — убираю руки.

— А ты мстительная девочка, — усмехается, глубоко дыша. — Да, это произошло после свадьбы. Простая физическая потребность. Не более. И это было до того, как я осознал, что ты для меня гораздо больше, чем просто партнёрша по афере.

— Ясно, — отвечаю я, собирая медикаменты.

— Что тебе ясно? — разворачивается ко мне и толкает на кровать, не позволяя встать. Не удерживаюсь, падаю на подушки и роняю пакет.

— Лежать! — рычит Мирон, когда я пытаюсь подняться, а сам скользит глазами по моим голым ногам. Широкая юбка домашнего платья с запахом разъехалась, оголяя бедра. Поправляю, одёргивая легкую ткань, прикрываясь от его горящих черных глаз. — Ох, повезло тебе, что я не могу быстро двигаться. Иначе уже прижал бы к кровати, связал и отшлепал бы.

— Что? За что? — вновь хочу подняться, но Мирон надавливает мне на живот сильной ладонью, призывая лежать на месте.

— Не нужно слушать женщин. Особенно таких, как Вероника. Она хищница. Загрызет, когда почувствует, что добыча уплывает из рук. Да, я с ней спал, как и с сотней других. Но это было «до». Я не изменяю женщине. Если чувствую, что наши отношения закончены, просто их обрываю. Я не трою.

— Откуда мне знать? Вдруг ты решил сыграть со мной, чтобы я правдоподобнее притворялась твоей женой?

Очень стараюсь смотреть в потолок, но глаза снова и снова возвращаются к его обнаженному телу, и он это замечает. Краснею. Не хочу, но щеки горят сами собой.

— Не нужно разговаривать со мной словами Вероники! — немного грубо выдает Мирон.

— С чего ты взял, что это ее слова? — я не умею лгать и притворяться, и Мирон это понимает. Он читает меня, как открытую книгу.

— Милана… — усмехается иронично и качает головой. — В общем так, — твердо произносит, оставляя иронию, поднимается с кровати и медленно идет к шкафу, — ты моя жена! Уже не фиктивная. Советую это запомнить, принять и пережить. Планы у меня очень серьезные и на всю жизнь. Есть сомнения – не дуешься, не отмалчиваешься с обидой, не выдумываешь ничего, а приходишь ко мне, и мы обсуждаем. Терпеть не могу вот эти детские выходки и обиды за спиной, — отчитывает меня как ребенка, достает из шкафа белые спортивные штаны и белую футболку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Молча поднимаюсь, ощущения двойственные. С одной стороны, он четко обозначил серьезность своих намерений, а с другой – поставил перед фактом, не спросив меня о моих чувствах. Нет, я люблю этого мужчину, вот так просто за то, что он есть. Мне нравится его серьезность и твердость – хорошие качества для мужчины. Но… Это все так холодно и бесчувственно. По фактам. И я растеряна. Собираю с кровати пластыри, жидкость, составляя на тумбу, краем глаза замечая, как Мирон скидывает полотенце и начинает надевать брюки. Быстро отворачиваюсь, хватаю пакет с мусором и вылетаю из комнаты.

Дышу. Спускаюсь вниз. В голове столько мыслей, что я не успеваю их переосмыслить. В коридоре сталкиваюсь с Людой, которая несет большой букет нежных пионов и красивую подарочную коробку, перевязанную розовой лентой.

— Это тебе принесли, — она вручает мне цветы и коробку, забирая пакет с мусором.

— От кого?

— Курьер не сказал, но догадаться нетрудно, — усмехается Люда и уходит в сторону кухни.

Цветы красивые. Такие свежие, нежные. Утыкаюсь в них носом, вожу по лепесткам. Приятно.

— Ого! — подлетает ко мне Алиска. Какие красивые. А что в коробочке? — сует свой любопытный нос. — Это тебе муж подарил? — Киваю, поднимаясь с ней в комнату. Вот как у него это получается? И вроде нагрубил, и одновременно так приятно.

— Давай посмотрим, что там? — сестренка крутится вокруг коробки, когда мы проходим в комнату.

— Открывай, — разрешаю я ей, а сама беру вазу со стола. Надеюсь, в нее можно ставить цветы. Набираю в ванной воды, возвращаюсь и вижу, как Алиска уплетает клубнику в шоколаде.

— Вкусно, попробуй, – предлагает она мне. Усмехаюсь, ставлю цветы в вазу, ещё раз их нюхаю и присоединяюсь к Алисе. Сажусь на кровать и рассматриваю подарок. В деревянной коробочке на красивой салфетке лежат большие ягоды клубники в белом и молочном шоколаде, посыпанные лепестками миндаля. Беру одну ягоду, пробую. Это нереально нежно и вкусно. Теперь я знаю, что люблю клубнику в шоколаде с миндалем.

— Когда я вырасту, мой муж мне тоже будет такое дарить, — заявляет сестрёнка. Качаю головой, глядя, как она уплетает ягоды и облизывает пальцы. — А где Платон? — интересуется Алиса.

— Не знаю. Зачем он тебе?

— Он мой друг. Он мне нравится.

— И чем он тебе нравится?

— Он красивый, с ним весело.

— Не приставай к нему.

— Я не пристаю, — обиженно заявляет Алиска.

Весь последующий час мы с сестрёнкой валяемся на кровати и болтаем. Потом я сажаю ее читать книжки. Впереди каникулы. Но нам нужно очень много выучить перед школой. Она обучалась совсем по другой программе и на другом языке. Ей тяжело, но Алиса старается.

Выхожу в коридор. Нужно поблагодарить Мирона за цветы и клубнику. Некрасиво не реагировать на знаки внимания.

Тихо стучу в дверь, ещё и ещё, никто не отвечает. И в голову сразу лезут нехорошие мысли. Сердце ускоряет ритм. А вдруг ему плохо?! Страшно, сразу накрывает паникой. Я ужасно за него переживаю. Открываю дверь, заглядываю в комнату. Спит.

Тихо вхожу, прикрывая за собой дверь. Рядом с ним, на кровати, открытый ноутбук и какие-то документы. Работает даже в таком состоянии. Как-то он сказал, что у главы холдинга не бывает ни праздников, ни выходных, ни больничных. Крадусь на цыпочках, потихоньку убираю ноутбук и документы на тумбу. Присаживаюсь с ним рядом, рассматривая.

Дышит спокойно, уже не такой бледный и осунувшийся, как в больнице. Тихо снимаю тапочки и ложусь рядом, на самом краю. Как так вышло, что он стал центром моей вселенной? И я, дура, готова поверить ему и идти за ним куда угодно. Как представлю, что его могли убить, сразу в холодный пот бросает.

Боже, храни его, пожалуйста!

Глубоко вдыхаю. От Мирона уже не пахнет больницей, а свежестью геля для душа и его собственным мужским запахом. Голова кружится.

Сама не замечаю, как засыпаю рядом с мужем. Так спокойно, когда он рядом, меня накрывает умиротворением, и я проваливаюсь в сон.