Безрассудный (ЛП) - Джеймс Онли - Страница 31

Ноя вырвало в коридоре, а затем его начало яростно трясти. Адам схватил его за плечи.

— Ной, посмотри на меня.

Взгляд Ноя оставался расфокусированным, вероятно, он застрял в ярком воспоминании, из которого не мог выбраться. Адам попытался встряхнуть его, но тот только покачнулся на ногах. Не зная, что делать дальше, Адам дал Ною сильную пощёчину. Ной в панике перевёл взгляд на Адама, словно не мог вспомнить, где он находится и что с ним происходит.

— Детка. Слушай меня очень внимательно. Сосредоточься на моём голосе и дыши. — Ной уставился на него, подражая глубоким вдохам Адама. — Я хочу, чтобы ты вышел на улицу и сел в машину. Можешь сделать это для меня? Мне нужно всё убрать.

Ной смотрел на рвоту на полу, как будто не знал, как она там оказалась. Может быть, он и не знал.

— Иди. Я выйду сразу за тобой. Обещаю. Вот. Возьми ключи.

Когда Ной не потянулся за ними, Адам взял его руку и опустил их в его ладонь, загибая пальцы вокруг стали.

— Иди. Иди.

Как только Ной вышел из комнаты, Адам принялся за уборку беспорядка, который они устроили, благодарный за то, что на стойке всё ещё лежали бумажные полотенца, хотя, судя по всему, они не использовались для уборки. Когда Адам закончил вытирать рвоту Ноя, он убрал мусорный пакет и заменил его, а затем завязал использованный и бросил его за окно, чтобы забрать с собой. Но он не ушёл.

Ему нужно было проверить, ведётся ли запись. Если Гари записывал, он должен был где-то монтировать видео. Делать это в своём доме, далеко от места съёмок, казалось непрактичным. Адам медленно, методично прошёл по дому, не торопясь, открывая все двери и шкафы. Он нашёл его в том, что выглядело как бельевой шкаф. Сложная установка, похожая на те, что используются в многоэтажных домах, хотя надеялся, что разрешение здесь лучше.

У Адама не оставалось другого выбора, кроме как забрать весь жёсткий диск. У него не было возможности клонировать его или даже скачать то, что там было. Оставалось только надеяться, что того, что у них уже есть, хватит для идентификации других игроков, и Адам сможет просто убить Гари, пока тот не стал проблемой.

Со своими находками он вернулся к «роверу», бросив мусорный пакет в багажник вместе с жёстким диском. Ной сидел, глядя прямо перед собой, сцепив пальцы на коленях, по его лицу текли слёзы. Как только Адам скользнул на водительское сиденье, Ной сказал:

— Мне жаль.

— Что? За что? — хмуро спросил Адам.

— За то, что меня вырвало? За то, что испугался? За всё? У нас только что был наш первый секс, а ты убираешь мою рвоту. Господи.

Адам моргнул, пытаясь увидеть взаимосвязь между этими вещами, но совершенно не понимая сути.

— Мы едем домой, и ты не пойдёшь сегодня на работу. Мне плевать, что подумает Гари. Что-то на одном из этих жёстких дисков даст нам то, что нам нужно, а если нет, я начну отрезать от него по кусочку за раз, пока он не назовёт их имена. Ты туда не вернёшься. — Когда Ной открыл рот, Адам покачал головой. — Это не обсуждается. Ты уходишь из этого места.

— Но мой трейлер...

— Ты переедешь ко мне.

Ной покачал головой.

— Нет. Я не отдам свой трейлер, даже если мы будем жить вместе. Не отдам. Это тоже не обсуждается.

Адам удивлённо посмотрел на панику, вновь прозвучавшую в голосе Ноя.

— Хорошо. Сегодня выйди на больничный. Я позвоню в эвакуаторную компанию, и твой трейлер отвезут в дом моего отца. У него есть гараж, в котором помещается четырнадцать машин и три лодки. Я уверен, что один маленький «Эйрстрим» не будет проблемой. Но как только трейлер будет вывезен оттуда, ты увольняешься. Договорились?

Ной сдулся, вся борьба, казалось, разом покинула его.

— Да, хорошо. Договорились.

ГЛАВА 16

Ной

На обратном пути в город Адаму пришлось останавливаться ещё три раза, потому что Ноя рвало. Каждый раз он падал обратно на сиденье, Адам протягивал ему влажную салфетку с центральной консоли, как будто он был футбольной мамой из пригорода. Это было бы забавно, если бы Ной смог вытащить себя из... того, что с ним происходило.

Ной пытался загнать воспоминания обратно, но не мог. Каждый раз, как только моргал, он снова оказывался в той грёбаной комнате со всеми этими людьми. Плотина, отгораживающая все те воспоминания, наконец, прорвалась, и Ной тонул.

Он не мог убежать от них. От рук, которые прикасались к нему, от мужчин, причинявших ему боль, от звуков собственных криков и последующего смеха... Казалось, это исходило отовсюду, словно он был заперт в каком-то зеркальном доме, где угроза таилась в каждом стекле, и невозможно понять, какая угроза была настоящей.

Ной чувствовал запах той комнаты, но не тот, что сейчас, а тот, что был тогда. Вонь сигарет, пота, несвежего пива, мужского одеколона... секса. В своём возрасте он не должен был знать этот запах. Это было неправильно. Это было недопустимо. Никто не должен так страдать. Но он вспомнил, что над всем этим – чужими людьми, болью – его терзал голос отца. Сначала он уговаривал, обещал игрушки и мороженое, потом сердился, затем приходил в ярость, когда он не переставал плакать.

Как он смог это забыть? Как? Каким волшебным образом его мозг годами скрывал это? Когда Ной забыл об этом? Как заставить себя опять всё забыть? Ему нужно от них избавиться. Ной не мог перестать плакать. Не душераздирающими рыданиями, а бесконечным потоком слёз, стекающим по щекам против его воли.

Когда они вернулись в дом, Адам не позволил ему позвонить на работу. Он сам позвонил и сказал, что Ной заболел и не придёт на работу, а его тон не оставлял места для вопросов. Адам снял с Ноя одежду и уложил его в постель, а ноутбук поставил на одеяло рядом с ним, включив детские мультики. Ной чувствовал себя ребёнком. Преданным ребёнком. Ребёнком, которого отец отдал на пытки и издевательства.

Срань господня. Да он и был тем ребёнком! Это был он. Его отец делал с ним ужасные и непоправимые вещи. Он позволял другим делать с ним то же самое. Он записывал их. Где-то были видеозаписи. Видео, которое могли посмотреть другие люди. Ноя тошнило, но вырвать было нечем. Адам оставил мусорное ведро рядом с кроватью. На всякий случай.

Ной знал, что всё это произошло с ним, заполнил пробелы после просмотра видео, которое Адам показал той ночью. Но для него это не было реальностью, для его мозга это была лишь концепция, нечто, что он понимал абстрактно, как космос. Как будто его это не касалось, что это произошло не с ним. Но теперь всё стало реальностью, он тонул в своих воспоминаниях без возможности глотнуть воздуха, просто ожидая смерти.

Ной попытался сосредоточиться на мультике. «Черный плащ», — рассеянно заметил Ной. Но на самом деле его внимание приковал голос Адама. Он разговаривал внизу по телефону, его голос то усиливался, то стихал, как волны, когда он подходил к лестнице и возвращался обратно на кухню. Адам был в бешенстве, споря с кем-то о целесообразности пыток Гари для получения нужной информации, а не ждать, пока Каллиопа найдёт что-нибудь на жёстких дисках.

Разговор шёл в том же духе, его гнев перерастал в ярость, голос становился всё громче с каждой минутой. Потом Адам просто ушёл, хлопнув за собой дверью, оставив его одного, даже не попрощавшись. Отчасти Ной ожидал этого. Кто, черт возьми, захочет иметь дело с чем-то подобным? Он сам не хотел, и у него хватало эмоций, чтобы справиться с этим. Но не у Адама. Он не понимал, что чувствует Ной. Он буквально не мог. Адам не виноват в этом.

В тишине, голоса в голове Ноя — смех, приказы — становились всё громче, от чего Ною хотелось закричать. Он сбросил одеяло и в одних трусах спустился по лестнице, направляясь к самому логичному месту, где Адам мог хранить лекарства. В его ванную. Он должен действовать быстро. Он не знал, когда Адам вернётся и вернётся ли вообще. Он открыл аптечку и застонал от разочарования, когда не увидел ничего, кроме Адвила и коробки презервативов. В ящиках и под раковиной тоже ничего не было.