Вик Разрушитель 3 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 12

— Не собиралась я торговаться, — слабо воспротивилась Аксинья.

— Будет прекрасно, если мы без всяких «но» сойдемся и продолжим жить так, как и намеревались, — Мамонов пересел на диван поближе к жене, и словно невзначай положил руку чуть выше ее колена, ощутив тепло шелковистой кожи. Аксинья замерла. — Долго, счастливо, с кучей детишек. Кстати, еще не поздно наверстать упущенное.

— Нам сначала нужно одного вернуть, — слабо улыбнулась княгиня, но руку с колена убирать не стала. — Ты уже думал об этом?

— Я уже давно продумал, как донести до сына, что у нас все в порядке, — оживился Георгий. — Нужна визуализация!

— Ты о чем? — стало любопытно Аксинье.

— Договорюсь с редакторами местных газет, чтобы они отрядили своих борзописцев для фиксации наших отношений. Например, мы сидим за столиком в ресторане, держимся за руки, улыбаемся… Или на прогулке по набережной вдоль Кремля, или верхом на лошадях. И все, якобы, случайно. Чертовы фотографы подкараулили и нащелкали «жареных» снимков. Ну и, соответственно, тексты, которые будут согласованы со мной. В Сетях тоже запустим цепочку. Будем надеяться, что Андрей что-то, да и увидит.

— А если нет? — идея мужа показалась Аксинье выполнимой, но с каким-то душком. Неправильно по отношению к сыну. Обман какой-то получается. Ведь она до сих пор не выяснила для самой себя, желает ли Георгия, хочет ли спать с ним в одной постели не только ради физиологического удовлетворения? Или боится, что старшие жены испортят ее жизнь окончательно? Вот это гораздо ближе к истине. Опасность существует, но исходит она не от Жоры.

Мамонов вскочил на ноги и стал расхаживать по комнате, заложив руки за спину. И рассуждал:

— Ситуация выглядит комичной. Сын диктует родителям, в каком случае он вернется в семью. Ну, хорошо… мы приняли его условие, хотя можно было поступить иначе. Прошение на высочайшее имя могло хоть на немного связать руки Мстиславским и заодно пощекотать нервы Булгаковым. Мои адвокаты изучили все параграфы уложения о сиротах, но нигде не нашли лазейки для маневра. Однако же стоило попытаться! А сейчас разыгрываем цирковое представление. Как мы можем быть уверенными, что Андрей не заподозрит обман? Скажет, недостаточно аргументов для возвращения домой. Разве только через девять месяцев родить ему брата или сестру.

Аксинья вспыхнула и опустила глаза. Она думала об этом варианте, но отбрасывала его по нескольким причинам. Главная из них грызла душу и вызывала диссонанс в отношениях с князем Мамоновым. Допустим, она вернется в Ленск и будет жить отдельно от родичей, но захочет ли Жора остаться с нею? Нет, на такой шаг он не пойдет. У него есть сыновья и дочери от старших жен, которым надо давать образование, воспитывать и приглядывать. Дворянское семя весьма буйное, пропитано вседозволенностью и безграничной шалостью. Не уследишь — беда тут же обрушится на голову рода.

— Последний вариант невыполним, да? — вздохнул Георгий, по-своему поняв молчание жены.

— Речь сейчас не об этом, — напомнила Аксинья. — Андрейка спрашивает, как ему поступить с предложением Брюса.

— Мстиславские разглядели в Андрее какую-то уникальную особенность, — продолжал размышлять Мамонов, неторопливо дошагав до двери, после чего повернул обратно. — Булгаковы не могут дать ему необходимые знания, а император дал указание Брюсу допустить сына в библиотеку Магической Коллегии.

— А ты не думал, что Булгаковы не заинтересованы в обучении Андрея?

— Зачем же тогда он им нужен? — рассмеялся Георгий. — Зря, что ли, так стремительно оформили опекунство? Вывод здесь простой: Булгаковы столкнулись с неразрешимой задачей и были вынуждены поделиться сомнениями с Мстиславскими. Необходимые знания находятся в руках императорского клана. Какой же Дар получил Андрей?

Оба взрослых замолчали, думая каждый о своем. Деятельный ум князя Мамонова просчитывал варианты, которые могли дать ответ на последний вопрос. На кого можно положиться? Если уникальный Дар сына напрямую связан с государственной тайной, то копать следовало через отдел «К». Учитывая, что Андрейка находится в статусе сироты, то кто-то из офицеров его курирует. Ненавязчиво и аккуратно. Значит, нужно искать этого человека.

Сам отдел не считался какой-то сверхсекретной организацией. О ней знали все, кто хоть каким-то боком был причастен к государственным делам. Георгий Мамонов представлял, какие функции выполняет данное подразделение, но глубинные течения разглядеть не мог в силу недостаточной компетенции. Ну, приглядывают за сиротами, у которых проявилась недюжинная сила Искры, исподволь подталкивают их к службе в армии, готовят из них офицеров, одаривают привилегиями — хорошее дело, кто бы спорил. Но Андрей уже имел статус княжича! Зачем ему рисковать своей жизнью в разных военных конфликтах? Ради потомственного дворянства под чужой фамилией?

Догадка, пришедшая в голову, пронзила яркой вспышкой. Георгий даже замер на месте. А что, если Мстиславский формирует новые Роды с помощью вот такой нехитрой манипуляции? Сироты, вставшие на полный казенный кошт, получают офицерское звание, проливают кровь за империю, зарабатывают некие привилегии, а потом, когда императору выгодно, он одаривает их дворянскими грамотами вкупе с парой деревенек на кормление. Ну и, как финальный аккорд, принимает от них вассальную клятву. Клан Мстиславских растет, создавая критическую угрозу всем остальных аристократическим родам, что в дальнейшем аукнется большой кровью.

— Игра на перспективу, — Георгий не заметил, как сказал это вслух.

— Что, прости? — погруженная в свои мысли, откликнулась Аксинья.

— Ася, я же тебя пригласил на ужин, — Мамонов подошел к жене, протянул руки. — Может, пора нам сесть за стол?

Княгиня машинально подала свою руку и вдруг оказалась в крепких объятиях, и сердясь на себя, что поддается обаянию мужа, обмякла, уже не беспокоясь о состоянии помады на губах. Непонятно, каким образом они оказались в спальне — Аксинья очнулась после того, как успокоился бешеный ток крови, а разгоряченное тело приятно остужал прохладный вечерний ветерок из открытого окна.

В спальню заглянул Георгий, уже одетый, в свежей рубашке и темных брюках. Застегивая на рукавах запонки, он скользнул взглядом по обнаженному женскому бедру, не закрытому одеялом:

— Я закажу ужин, а ты пока приводи себя в порядок, дорогая. И знай: ты великолепна, хоть картину пиши.

— Спасибо, — расслабленно откликнулась Аксинья. — Можешь сфотографировать, ничуть не хуже выйдет.

Она усмехнулась, увидев маслянистый блеск в глазах мужа и прикрыла ногу.

— Надеюсь, я тебе еще нравлюсь.

«Главное, что ты избавляешься от своей болезни, — подумал про себя Георгий. — Но кто даст ответ, зачем тебе понадобилось почти пятнадцать лет мучить нас обоих?».

Вслух сказал же совершенно иное:

— Никогда не смей сомневаться в моих чувствах к тебе.

— Но ты меня все-таки обманул, — напомнила жена, сведя брови.

— Прости, я не смог удержаться, — покаялся князь, прежде чем выйти из спальни.

Когда Аксинья привела себя в порядок, Георгий уже сидел за столом и руководил подачей блюд. Двое официантов споро расставляли никелированные судки, из которых неслись аппетитные запахи.

— Достаточно, — кивнул князь. — Дальше мы сами, свободны.

Под присмотром телохранителей официанты вышли из номера, а Георгий галантно помог Аксинье сесть и сам устроился напротив.

— Приступим, — сказал он с улыбкой и открыл один из судков. — Я не стал заказывать суп. Слишком приземленно для нашей ситуации. А вот фаршированная щука невероятно изумительна. В «Дюссо» ее готовят так, что пальчики оближешь. Да еще с соусом каким-то. Не знаю названия, да и это и неважно.

— Накладывай, я сейчас готова не только щуку съесть, — легкая улыбка скользнула по губам Аксиньи. Куда-то пропала тягучая пустота, поселившаяся под сердцем, и женщина вдруг отчетливо поняла, как ей поступить.

Между тем Мамонов с хлопком открыл шампанское, уже достаточно охладившееся, и разлил его по бокалам.