Вик Разрушитель 3 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 25

— Александр Яковлевич сейчас очень занят, — сказала она, выделяя слово «очень», а сама зыркнула на посетителей, проверяя их реакцию. — И боюсь, долго будет занят. Тебе что надо, сладкий?

Забавно как. Такая строгая тетка, а разыгрывает спектакль. Наверное, очень не нравятся ей эти двое в цивильных костюмах. Или скучно, вот и решила пошалить.

— Я насчет библиотеки…

— А, извини, запамятовала, — она кивнула и подняла трубку служебного телефона. Голос ее стал медовым и приторным. — Аскольд Иванович? Вы не примете одного любознательного юношу? Да, именно этого. Тогда я пришлю его к вам в кабинет.

Трубка с щелчком опустилась на базу. Изольда Юрьевна деловито сказала:

— Сейчас иди в обратную сторону по коридору. Сразу после лестницы будет кабинет господина Полухина. Не промахнешься, там табличка висит. Он тебя проводит в библиотеку. Пропуск при тебе?

— Так точно, — я продемонстрировал драгоценный прямоугольник.

— Повесь его на шею, чтобы каждый раз из кармана не доставать. Как аккредитация у журналистов, знаешь?

— Спасибо, сделаю.

Я поспешил по коридору. Время шло, а заниматься бесполезной беготней по пустынному зданию не очень-то хотелось. Проскочил лестницу, повертел головой и сразу обнаружил дверь с табличкой: «Заместитель Полухин А.И». Вот так, без всяких указаний, чей он заместитель. Понятно и просто. Есть главный чародей империи Брюс, а есть его зам — Полухин. Кто это такой, я вообще не знал. Ну, то, что он барон, мне уже подсказали, но быть заместителем у самого Брюса — это о многом говорит.

Прочистив двумя глубокими вздохами легкие, я постучал. Дверь отозвалась сочным звуком.

— Входи, юноша! — услышал я зычный голос.

Барон Полухин оказался красивым статным мужчиной лет сорока, в самом расцвете своего обаяния и здоровья. Понятно, почему таким голосом Изольда Юрьевна разговаривала с ним. Заместитель сидел за столом в рубашке, закатанной до локтей, и копался в какой-то коробке, похожей то ли на часы, то ли на радиоприемник. Скорее всего, второе. Вон, узнаваемая передняя панель с решеткой лежит на краю.

В одной руке барон держал пинцет, а в другой — мелкую отвертку. Подняв голову, он улыбнулся и кивком подбородка указал на стул. Я со вздохом присел.

— Зараза, винтик один никак не хочет вставать на место, — пожаловался он по-простецки. — Пальцы отвыкли от тонкой работы. Когда с эфирными конструктами работаешь, забываешь даже, с какой стороны за молоток держаться.

— Ну, вы преувеличиваете, Аскольд Иванович, — возразил я. — Давайте, насажу этот упрямый винтик.

— Не-не, я сам, — по-мальчишески азартно произнес Полухин и посмотрел на меня пристально. — Ха, точно… Сплошной белый фон, не подберешься. А вот на лице все написано. Нетерпение так и брызжет из глаз. Ладно, пойдем. Провожу тебя до библиотеки.

Он отложил инструменты, и даже не надевая пиджак и не раскатывая рукава, повел меня в святая святых Коллегии, которая оказалась, как я предполагал, в подвальном помещении. Если бы меня завели сюда с завязанными глазами, ни за что бы не догадался, что это подвал.

За мощной металлической сейфовой дверью скрывалась огромная сокровищница из добротных трехметровых стеллажей, терявшихся в полумраке помещения размером с ристалище в Лужниках. И все они были заполнены книгами и фолиантами разной толщины. Солидные потрепанные корешки старых изданий с добродушной усмешкой смотрели на меня сверху, а те, что помоложе, нетерпеливо просились в руки. Еще здесь были шесть рабочих столов, стоящих по три в ряд, и на каждом из них стояла лампа с зеленым абажуром. Все, как в Императорской библиотеке, только в уменьшенной копии. Кто знает, может так и было задумано.

— Молодой человек настолько впечатлился нашей кладовкой, что нет сил закрыть рот? — раздался за нашими спинами сухой старческий голос.

— Кладовкой? — возмутился я, оборачиваясь. — Да это же… Это же бесценный фонд магической мысли!

— Все имеет цену, даже бесценные фонды, — возразил сухопарый старик с длинными посеребренными волосами, аккуратно собранными в хвост. На нем ладно сидел темный цивильный костюм из добротной ткани, под которым виднелась вязаная жилетка. — Главное, не прогадать, когда начнется торг… Аскольд Иванович, кто сей восторженный юноша? Неужели родственником обзавелись?

— Не угадали, Радомир Званович, — рука Полухина легла на мое плечо. — Позвольте представить вам Викентия Волховского, который будет работать в ваших апартаментах по особому распоряжению Главного. Вик, это наш штатный архивариус.

— Ого, — покачал головой старик с экстравагантным хвостом. — Не припомню на своей памяти таких распоряжений от Александра Яковлевича. — Что в мире случилось, подскажите?

— История на Болотном, — коротко ответил Полухин.

Архивариус, которого я вначале посчитал за обычного библиотекаря, понятливо кивнул и не стал задавать наводящих вопросов. Не поверю, что он еще и ментат, чтобы сходу определить мое участие в горячих событиях на ристалище, но о произошедшем Радомир Званович точно знал. И связал кое-какие ниточки в голове.

— Неожиданное решение от Главного, — сказал он и рукой показал, чтобы мы проходили дальше и не загораживали проход. — Молодой человек из Академии? Студент? Особый статус для написания служебного реферата?

Я послушался архивариуса и сел за крайний стол, а вот Полухин остался на месте.

— Нужно обеспечить господина Волховского материалом по антимагии, — сказал он и с нажимом добавил: — Все, что есть в вашем заведении, Радомир Званович. Вы меня поняли хорошо? А то я знаю вашу скупость и опасение за бесценные книги, которые так и сгниют, не познав человеческого стремления к знаниям.

— Ох, Аскольд Иванович, сколько в ваших словах упреков и эмоций, — даже не обиделся хозяин архива. — За время моей службы еще ни один старинный трактат не был потерян. Все переписывается на современные носители информации. Вот если бы вы походатайствовали перед Главным о помощнике, я мог ускорить процесс. Каждый раз говорю — и голос мой как в пустоту падает.

— Да помню я вашу просьбу, — поморщился Полухин. — Нет подходящих кандидатов. Не проходят они по вашим же критериям.

— Вымерли истинные хранители человеческой мысли? — горькая усмешка проскользнула на губах архивариуса.

— Слишком глубоко плавают, не клюют на приманку, — отшутился заместитель Брюса. — Итак, вы поняли, что именно нужно молодому человеку?

— Материалы по антимагии, — старик мягко отстранил Полухина в сторону и прошел за деревянную перегородку, отсекавшую рабочую зону библиотеки от входа. Сам же Аскольд Иванович сказал ему вдогонку, что уходит, и тут же исчез за дверью. Сыто щелкнул механизм замка, и тяжелая дверь отсекла нас от внешнего мира.

Я с интересом осмотрелся. Узкие зарешеченные оконца, которые с улицы воспринимались как подвальные, и в самом деле были таковыми, сейчас тускло пропускали солнечный свет под самым потолком. Это на сколько же метров под землю углубили подвал? Наверное, сверху еще бетонные перекрытия есть, усиленные магическими конструктами. Я их чувствую по напряжению вихрящихся вокруг меня полей. Хорошо, что они находятся в пассивной защите, иначе все здесь полетело бы к чертям. Выходит, Брюс без опаски запустил меня в библиотеку, потому что догадывается о механизмах антимагии. Если так, то эту защиту намеренно перевели в пассивное состояние, а ночью активируют. Интересно-интересно! Здесь такой кладезь информации, за которой любые спецслужбы чужеземных стран будут охотиться, невзирая ни на какие преграды.

— Антимагия, говоришь? — прервал мои размышления голос Радомира Звановича. Старик щелкнул выключателем, и мягкий рассеянный свет потолочных плафонов залил половину помещения. — Оригинальный запрос. Навевает подозрения о вашей своеобразной магической направленности. Никак, негатор в миру объявился?

Я молчал, не зная, как отвечать на такой вопрос. Подтверждать догадку архивариуса нельзя по понятным причинам. Мало ли о чем может говорить старикан. Лишь бы потом Булгаковы и император не обвинили меня в болтливости. Ха! Я же не враг самому себе!