Вик Разрушитель 3 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 75

3

— Вы не отрицаете своего участия в заговоре против Великого князя Польского Адама Ягеллона, — курчавый дымок сигареты поднимается над аккуратно подстриженной головой следователя. Рукава рубашки закатаны, воротник расстегнут на две пуговицы. Надсадно работает охладитель воздуха, но ему не хватает мощности, чтобы принести свежесть в подвальную комнату. Но мужчина, которому на вид лет тридцать-тридцать пять, не замечает неудобств. Он изредка кидает взгляд в раскрытую папку и в сотый раз выискивает что-то интересное для себя.

— Зачем отрицать очевидное, — пожал плечами сидящий напротив него Факир и устало щурится от слепящих глаза потолочных ламп. Его руки, стянутые наручниками, лежат на столе. Блокировочный браслет отсвечивает серебристыми волнами.

— Расскажите подробнее, когда вы получили задание от Пястов на совершение диверсии на территории Русского государства.

— Шесть лет назад люди Болеслава Пяста нашли меня в Люцерне, где я в то время отдыхал и тратил свои кровные, — усмехнулся Хмеловский, он же пан Богумил с оперативной кличкой Факир. — Поверьте, я вовсе не хотел ввязываться в политическую грызню между семьями Ягеллонов и Пястов. Кто-то там посчитал, что он имеет больше прав на великокняжеский трон, ну и начал плести изящные узоры заговора.

— Кто именно к вам обращался? Поименно.

— Алекс Войтыла — один из советников Болеслава, — наморщив лоб, ответил Факир. — Потом… С ним были еще два человека для подстраховки, но своих имен они не называли, и так ясно, что они играли роль пешек. Не знаю, как меня нашли. Я стараюсь не афишировать свои передвижения по европейским княжествам и странам. Есть пара-тройка человек, с которыми у меня налажены контакты, и только через них решаю все дела.

— Войтыла входил в их число? — следователь перелистнул пару страниц дела, отставив в сторону руку с сигаретой.

— Нет. Но я знал об этом человеке, хотя ни разу не встречались. У меня возникли подозрения, что польские спецслужбы подсунули человека ради какой-то игры. Пришлось тянуть время, пока не удостоверился, что Алекс и есть тот человек.

— И с какой целью Войтыла вышел на вас?

— Об этом я уже говорил несколько раз. Пясты решили воспользоваться приглашением Ягеллонов в Москву на праздничные мероприятия. Предлагалось уничтожить польскую правящую династию на глазах многочисленной публики и дискредитировать Мстиславских.

— А вы не подумали, что готовящаяся провокация могла ударить и по русскому императору? В смысле физического урона?

— Как раз за императора никакого беспокойства не было, — усмехнулся Факир. — У Мстиславских достаточно опытных боевых магов, да и сам Иван Андреевич в одиночку способен разрушить самые мощные конструкты. Нет, никакого беспокойства не было. А вообще, сначала был иной план: уничтожить великокняжескую династию в отеле, где они остановились. Но после долгих раздумий я отказался от его реализации. Ведь помимо Ягеллонов в «Метрополе» проживало очень много людей, далеких от политических коллизий.

— Не находите противоречия в своем заявлении о человеколюбии? — следователь загасил сигарету, вжав ее тлеющий конец в жестяную пепельницу. — В императорской ложе находились важные гости, приглашенными Мстиславскими, а не Ягеллонами. Значит, их жизни менее ценны, чем здоровье и благополучие проживавших на тот момент в «Метрополе» гостей Москвы?

— Я исходил из других соображений, — пожал плечами Факир, косясь на расхаживающего по комнате следователя. — Если мне готовы заплатить кучу денег и дать опытных пилотов ППД, я буду импровизировать. И знаете, получилось очень неплохо по задумке, а вот исполнение подкачало.

— Хорошо, что вы это понимаете. Давайте вернемся чуть назад, пан Хмеловский. Вы очень осторожны в контактах с незнакомыми людьми. Но упомянутые вами двое-трое персонажей… Кто они?

— Двое — британцы, выполняющие особые поручения лорда Гамильтона. Я уже несколько лет до этого исполнял некоторые контракты этого господина в Европе и в Британской Канаде.

— И в чем заключалась ваша работа?

— Разыскиваю талантливых молодых людей и склоняю их к сотрудничеству с кланом Гамильтонов.

— Под талантливостью понимается наличие Дара?

— Да.

— Каким образом происходит вербовка?

— Какая же это вербовка? — рассмеялся Факир, разглядывая на блокирующем браслете всполохи огоньков. — У меня большое досье на европейские и русские аристократические семьи, Я изучаю материалы, на основе которых составляю психологический портрет молодых людей. Знаете, пан офицер, на пляжах Барселоны и в Венеции очень много праздно шатающихся аристо. Девицы, юноши… Мне оставалось лишь выбрать нужного кандидата и начать его склонять к красивой жизни у лорда Гамильтона. Раскрываю перспективы, и неискушенный ум клюет на жирную наживку.

— Не поверю, что молодые аристократы так легко могут предать интересы своих кланов, — следователь остановился возле зарешеченного окна и заложил руки за спину.

— Поверьте, такие случаи бывают. Зачастую это же третьи, пятые, десятые дети многочисленной родни, и не каждому удается пробиться на вершину клана. Зачем всю жизнь тешить себя надеждами, если вот оно, решение! Главное в моем деле — быть убедительным.

— Чем вызван интерес лорда Гамильтона к одаренным? В Британии мало серьезных Семей, которые держат экономический и банковский сектор. Гамильтоны — очень влиятельный Род, у них хватает даровитых.

— Британцы всегда работают на перспективу, — Факир почувствовал, как его спина одеревенела от долгого сидения на табурете. Чтобы размять мышцы, пришлось вертеться на месте. Он устал, и таким образом показывал, что пора бы его отвести в камеру.

Следователь так не думал.

— Похищение верноподданного Русского государства Волховского Викентия вписывается в вашу стратегию? Ведь вы изменили своим правилам, не пробовали склонить молодого человека к сотрудничеству и не расписывали перед ним яркие перспективы.

— Да, похищение юноши оказалось спонтанным, — сознался Хмеловский. — Меня заинтересовала личность Волховского, когда он играючи отбил две боевые магоформы и спас гостей в императорской ложе. Об этом писали в Сетях и в газетах. Разве я мог пройти мимо подобного феномена? Когда удалось поднять скупую информацию о Волховском, я больше не сомневался. Мне нужен был этот мальчик.

— Его сиротство сыграло окончательную роль?

— Конечно. Это же подарок! Вот почему я надолго остался в Москве, а не боязнь быть арестованным на блокпосте заставляла сидеть меня в норе! Поверьте, прорваться сквозь двойное или тройное оцепление мне бы не составило труда. В крайнем случае отдал бы на растерзание своих боевиков. Но я готовил похищение осторожно и тщательно. Права на ошибку уже не оставалось.

— Назовите имена эмиссаров лорда Гамильтона, — неожиданно потребовал следователь. — Даже если они вымышленные.

— Джеймс Барлоу. Он из дворянской семьи, второй сын офицера Пятого Королевского полка, расквартированного в Эдинбурге. Второй — Виктор Коуэлл из мелкого дворянского рода. Паталогический авантюрист, которого Гамильтоны стараются бросить на самые сложные задания. Как его до сих пор не пристрелили, не понимаю.

— Хорошо, вы упоминали о третьем человеке, держащим с вами связь.

— Он скандинав. Ларс Свенссон. На нем агентура всей Скандии.

— Кому подчиняется?

— Риму.

— Вам известны его связи?

— Нет. Мы встречаемся только в крайнем случае. Пясты решили действовать на свой страх и риск, не привлекая помощь английских и скандинавских кланов. Можно сказать, это домашняя грызня. Многих шляхтичей не устраивает правление Ягеллонов, и найти среди них исполнителей не составило труда.

— А «Черные Ястребы»?

— Ну… Это же элита среди наемников. Скальпелем против меча воевать нельзя.

— Хорошо, — следователь покачался с носок на пятки, поскрипывая начищенными туфлями. — Что с вами?

— Спина затекла, непривычно сидеть на стуле без спинки, — криво улыбнулся Факир.