Апокалипсис местного значения (СИ) - Снежен Виктор - Страница 29

Не дожидаясь, чем закончится этот поединок, я выхватил пистолет и бросился к Джил. Как оказалось, я мог бы и не спешить — боец пребывал в глубоком нокауте. Это оказался тот самый, кому Шалугин час назад свернул нос. Сегодня парню явно не везло.

— Хороший удар, мисс Браун, — бросил я Джил и метнулся к люку, но опоздал. Бронированная панель с шипением захлопнулась прямо передо мной, и «Скорпион» стал для меня неприступнее форта Нокс. В отчаянье я двинул кулаком по холодному брюху машины и она, точно почувствовав удар, ожила. Медленно заворочались огромные лопасти, гулко завибрировал корпус — вертолёт взлетал.

Отпрянув от этого бронированного чудовища, я подхватил Джил и вместе с ней бросился в сторону. Мощная воздушная волна повалила нас в траву. «Скорпион» грузно оторвался от земли и стал набирать высоту. Это сопровождалось таким воем, будто с поляны взлетал не боевой вертолёт, а сказочный Змей Горыныч.

Когда вой стих в поднебесье, я встал и огляделся. Аппараты-жёлуди по-прежнему кружили над поляной. Один из них бесшумно опустился неподалёку, и оттуда посыпались бойцы спецназа, одетые в пятнистый камуфляж и увешанные оружием. От них отделился коренастый офицер с заправленным под погон десантным беретом и направился прямо ко мне.

— Капитан Шатохин, федеральная безопасность, — коротко представился он, с прищуром разглядывая нас с Джил, — прошу вас предъявить документы.

— Документов нет, капитан, — устало произнёс я. — Но вам должны были сообщить моё кодовое имя. Я — Скиф.

— Так ты и есть тот самый аномальщик? — обрадовался капитан, — что ж ты молчал-то столько?

Мы уж не знали, что и думать.

— Да были тут обстоятельства, — я покосился на Джил.

Шатохин тут же переключился на неё:

— А вы, барышня, кто будете?

— Я вам не барышня, капитан. Я — специальный агент Интерпола Джилиан Браун, личный номер 12-46-29, - отрезала Джил. — И, может быть, господа, кто-нибудь поможет мне избавиться от верёвок!?

Пока капитан доставал нож и возился с верёвками, я приходил в себя от неожиданной новости. Да, странные у нас сложились отношения со специальным агентом Интерпола. Ничего не скажешь. При случае надо бы задать ей пару вопросов.

Пока мы втроём выясняли отношения, ребята Шатохина разобрались с парнем, которого вырубила Джил и привели бледного и шатающегося от боли Черепа.

— А это что за гусь? — глядя на него, спросил капитан.

— Это свой, — ответил я за Черепа, — он мне здорово помог. Можно сказать, с того света вытащил.

— Понятно. Тарасов, — капитан позвал кого-то из своих, — вкати этому герою пару кубиков, а то он еле стоит уже, и давай его на баржу. Дома с ним разберёмся.

— Капитан, — обратился я к Шатохину, — нужно срочно связаться с базой. Пусть поднимают перехватчики.

— Ты насчёт вертолёта? — Шатохин похлопал меня по плечу. — Успокойся. Посадят его где-нибудь. Никуда он не денется. Оружия, слава Богу, на нём нет.

— Не всё так просто, капитан. У них на борту контейнер с мутагеном. А это почище атомной бомбы.

Шатохин побледнел и уставился на меня:

— Ты что, серьёзно?

— Да уж, не шучу.

— А что это за оружие? Я про него ничего не знаю. Откуда они его взяли?

— Здесь, на острове, была лаборатория, — быстро объяснил я, — Когда-то там разрабатывали биологическое оружие. Оружие возмездия.

— Этот самый мутаген?

— Да, этот самый. Сейчас в руках Гриффита контейнер с этой дрянью. Если ему стукнет в голо-

ву распылить его над крупным городом, то это будет катастрофа. Апокалипсис, так сказать, местного значения.

— Так вот зачем они всё это затеяли? Оружие возмездия. Боже мой, — с неподдельным ужасом в голосе произнесла Джил. — Капитан, Гриффит не будет сбрасывать мутаген. У него другие планы, — твёрдо сказала она.

Мы с Шатохиным вопросительно посмотрели на неё.

— Он при мне говорил про какой-то корабль, — пояснила Джил. — Названия я не запомнила, но оно, кажется, арабское. И ещё он нёс что-то насчёт апельсинов и Мурманска.

— Так, ясно, — Шатохин вынул из бокового карманчика маленькую плоскую рацию и быстро заговорил:

— «Батон»-1 вызывает «Батон»-2. Туйтеев, ты? Слушай внимательно, Талгат. На борту 017-го игрушка. Да, серьёзная игрушка. Свяжись с базой. Пусть поднимут «Стрижей» на перехват. Борт идёт курсом на Мурманск. Цель — передача игрушки на иностранное судно в нейтральных водах. Судно, предположительно, арабское. Пусть погранцы тормозят всех, кто вышел из Мурманска. Понял? Ну, добро.

Шатохин убрал рацию и задумчиво посмотрел на нас с Джил.

— Ну, а с вами что делать, секретные агенты? — спросил он с лёгкой усмешкой. — Вы оба на ногах еле держитесь.

Капитан был прав. Джил выглядела уставшей и измученной, а я и вовсе готов был хоть сейчас упасть прямо на траву и уснуть. К тому же, жутко хотелось есть.

— До посёлка нас не подкинешь, капитан? — попросил я.

— Посёлок? Это на мысочке который? Подкину, о чём речь! Что ещё?

— Километрах в семи к западу котлован.

— Ну, видел, — кивнул Шатохин, — там ещё строят вроде чего-то.

— Да ни хрена там не строят. Шахту они бьют к лабиринту. К лаборатории. Там же у этих ребят что-то вроде штаба. Охрана — человек десять при стволах.

— Понял. — Шатохин снова достал рацию. — Талгат, это опять я. Стройку пролетали, помнишь? Сбегай туда, разберись со строителями. Да, охрана есть. Вооружение лёгкое.

— Погоди, — вспомнил я вдруг, — сумка. Пусть сумку мою поищут. Там ствол табельный и кой-какое барахлишко ценное.

— Талгат, — снова вызвал своего напарника капитан, — тут один хороший человек насчёт вещичек своих хлопочет. А, ты всё слышал? Сделаешь? Ну, тогда будь.

Шатохин убрал рацию и сделал приглашающий жест:

— А теперь прошу на баржу. Тарасов, — крикнул он своим, — грузи ребят, уходим.

Вместе с десантниками мы впрыгнули в странный аппарат, бесшумно висящий над землёй, и он тут же стал подниматься вверх, как скоростной лифт. Я ощутил даже солидную перегрузку.

Внутри баржи было непривычно тихо, не чувствовалось никакой вибрации и не пахло горючим. От множества иллюминаторов шёл приглушённый фильтрами свет. Эти курортные условия дополнялись широкими, сделанными под кожу, креслами, на которые по двое расселись десантники. Нас с Джил тоже усадили на одно из них, но насладиться комфортом мы так и не успели — очень скоро внизу замелькали крыши знакомого посёлка.

Посмотреть на диковинный летательный аппарат высыпал весь персонал. Кроме хозяек теремов, задрав в небо головы, таращились на наш «батон» и несколько мужичков, не похожих ни на «строителей», ни на бандюг Гоффмана. Скорее всего, какие-нибудь кержаки, нанятые на сезон в дворники или плотники.

Баржа повисла в метре от земли, и нам с Джил пришлось прыгать.

— Эй, секретные агенты, счастливо отдохнуть! — Шатохин махнул нам из люка рукой, и «батон» стал бесшумно набирать высоту.

Нас обступили со всех сторон, ахая и качая головами.

— Где ж вы были-то, миленькие? — запричитала наша хозяюшка, прижимая к груди руки. Её было не узнать. Ни сарафана, ни кокошника, ни свекольных румян на щёках. Их заменили вполне современный брючный костюм вишнёвого цвета и губная помада в тон. Только говор хозяюшки остался прежним.

— А мы уж обыскалися вас, — окала она, — думали, неровён час, случилось чего. На стройке-то видели, али нет, пожар-то какой случился?

— Ладно тебе, Матвевна, — вмешался один из кержаков. — Люди на ногах еле стоят, а она с пожаром со своим.

— И то правда, — спохватилась она, — идём в хату. Я вам сейчас щец горяченьких. Да и отдохнёте, а мужички пока баньку стопят. Первое дело банька-то.

Приговаривая так, Матвевна буквально потащила нас к своему терему. Я покорно ковылял за хозяйкой, и на душе у меня было нехорошо. Что будет теперь с островом, с этими добрыми простыми людьми? С посёлком? Наверняка ведь объявят карантин, и всех спровадят на материк. Сам «Русский север» было не жаль. Если они перед законом чисты, как ангелы, и не замешаны в истинных делах «TPL», то фирме придётся лишь поменять маршрут, благо есть ещё что показы-вать туристам на Белом море.