Запрети любить (СИ) - Джейн Анна - Страница 78

Ему стало противно. Затошнило. Мышцы начало ломить. А ледяное сердце вдруг забилось так часто, разгоняя кровь по жилам, что изнутри стало подниматься что-то темное и злое. Скрытое ранее, но готовое врываться наружу и растерзать всех вокруг. Яростная ревность. Удушающая, не поддающаяся контролю. Сумасшедшая.

Игнат достал из бардачка бутылку газированной воды и залпом выпил ее. Откинулся на спинку сидения, прикрыл глаза, попытался отдышаться. Стало получше.

Они не могли так с ним поступить. Серж его лучший друг, его брат, его самый близкий человек. Он бы не стал мутить с Ярой.

Прошло минут десять. Ревность отступила, сковавший сердце лед начал таять под напором горячей крови. Игнат начал мыслить более здраво и снова написал Алексе:

«Есть фотки, где они целуются?»

«Кажется, нет. Лина ничего не присылала», — ответила она.

«Если она сделала фотки, где они сидят за одним столиком, почему не сделала фотку, где они целуются?» — спросил он.

«Честно говоря, не знаю, — растерялась та. — Спрошу у Лины…»

Через пару минут Алекса снова переслала Игнату ответ подруги:

«Растерялась, если честно. Пока тупила, они закончили».

Игнат облизнул пересохшие губы. Что за бред? Они разводят его? Или ему просто хочется так думать, потому что сложно поверить в отношения лучшего друга и девушки, от которой он без ума? Какого вообще хрена происходит?

Игнат знал, что если Серж стал встречаться с Ярой, он этого не простит. Не простит и не переживет. Ближе у него никого не было. Как тогда верить людям, если его лучший друг заберет его любовь? Будь Ярослава с другим, он бы смирился. Но только не Серж.

Посидев еще несколько минут, Игнат завел машину и выехал на улицу. Врубил, по обыкновению, громкую музыку, и направился домой. Попал в пробку на одной из главных улиц, но, оказавшись за городом, разогнался и, кайфуя от скорости, добрался до поселка. В особняке никого не было, кроме охраны и персонала. Отец все еще был на работе, мачеха куда-то укатила, а Ярослава все еще не вернулась после универа. Игнат вдруг решил для себя, что встретит сводную сестру и прямо спросит, что у нее с Сержем. Он не сможет жить, игнорируя это — будет думать об их связи каждую минуту. Ему нужно знать правду, иначе его сердце расколется пополам.

Игнат поднялся наверх, переоделся и, прежде чем спуститься, чтобы поужинать, зашел в библиотеку. Случайно услышал шум двигателя и выглянул в окно, почему-то думая, что это отец. Но нет. Это были Серж и Ярослава. Друг привез ее на свой машине, галантно открыл дверь, чтобы девушка вышла. Потом встал напротив нее — слишком близко, как решил Игнат — и они начали разговаривать. Когда Серж стал поправлять на Ярославе шарф, сердце Игната сдавило под тяжестью ревности. Ему показалось, что для них сейчас не существует ничего, кроме друг друга. Его, заставшего в окне, они не замечали.

«Нет, не касайся ее. Ты не можешь. Она не твоя. Не надо».

Эти мысли словно стрелы пронзали Игната. Одна, вторая, третья…

Вновь стало холодно, только льдом теперь покрывалось не только сердце, а заморозилось все внутри. А виски сдавило тугим обручем.

Когда Ярослава пошла к дому, она все-таки подняла взгляд и увидела его. Было ли в нем раскаяние? Нет. Игнату даже показалось, что он заметил усмешку. Или это лишь игра света и тени?

Ярослава пошла к крыльцу, а он, отойдя от окна, направился вниз, на первый этаж.

Они встретились на середине лестницы — он и его Яся, которую ему сейчас хотелось встряхнуть и закричать ей в лицо, за что она с ним так поступает? Но Игнат, загородив девушке путь, просто молчал. Он ненавидел ее в это мгновение. И Сержа тоже. И себя. Весь мир ненавидел и ничего не мог с этим поделать.

— Где ты была? — спросил он сдавленным голосом. И тут же в голове пронеслось: «Что за тупой вопрос?»

— Мне нужно отчитаться? — подняла бровь Ярослава.

— Хорошо. С кем ты была? — повторил Игнат.

— Елецкий, ты пьян? — ласково поинтересовалась девушка.

— Отвечай, — потребовал он зло.

Ярослава дернула плечиком.

— Не собираюсь. Дай пройти.

Она попыталась подняться на следующую ступеньку, но Игнат не дал ей этого сделать.

— Я сказал — отвечай, — почти прорычал он.

— Слушай, ты ведешь себя, как ревнивый муж, — сморщила носик Ярослава.

Ему вдруг стало смешно. А забавное сочетание эмоций — злость, ревность и смех. Игната как будто наизнанку выворачивало. Он никогда не ощущал ничего подобного.

— Только забываешь, что между нами ничего нет, — продолжала Ярослава. — И отчитываться перед тобой я точно не буду. Тем более, ты прекрасно видел, что я приехала с Сережей.

Она так легко это говорила, будто бы между ними не было никакой тайны. Ничего не было.

— Зачем? — вырвалось у Игната.

— Что зачем? — изумилась Яра. — Он любезно подвез меня и Стешу до дома. Видишь ли, Игнатик, у людей есть манеры. Тебе, конечно, это незнакомо, но…

Он вдруг взял девушку за руку — тепло ее ладони успокаивало его, и Яра замолчала. Она коротко выдохнула и закусила губу, а ее глаза стали другими, наполненными нежностью и болью. В эти глаза ему хотелось смотреть целую вечность.

— Отпусти меня, — как-то беспомощно попросила Ярослава, однако сама руку не вырывала.

— Просто ответь мне честно. Между вами что-то есть? — глухо спросил Игнат.

Воцарилась тишина. Грозная, но короткая — она разбилась вдребезги, как стекло, от звонкого смеха Ярославы.

— Ты дурак? — поинтересовалась она сквозь смех. — Что ты несешь, Елецкий?

— Между вами что-то есть? — повторил Игнат, но теперь как-то растерянно. Ее реакция его смущала, а задорный смех прогонял ледяную ревность.

— Да что за бред? Серьезно, ты снова пил?

Она вдруг встала на цыпочки, чтобы стать выше, и несколько раз втянула носом воздух.

— Алкоголем не пахнет. Ты же ничего другого не употребляешь? — строго взглянула на него Ярослава. — Слушай, если это наркота, я все расскажу твоему отцу.

Она что, ничего не понимает?

— Я не употребляю, — процедил сквозь зубы Игнат.

— Замечательно. Все-таки дай мне пройти. Я устала, — нахмурилась девушка.

— Вы были в кафе? — зачем-то спросил Игнат.

— Да. Были. Может быть, рассказать, что мы там ели? — фыркнула Ярослава. — Спроси у Сережи, он за все заплатил, так что чек у него.

— Целовались? — не отставал он, и она почему-то рассердилась.

— Ты больной? Все, хватит, мне нужно в свою комнату. Пожалуйста. Отпусти меня и дай пройти.

Она все-таки высвободила свою руку из его пальцев и стала подниматься наверх. А Игнат стоял на лестнице со странной улыбкой на лице. Ревность все еще жила в нем, но будто бы потеряла свою власть над ним. Он верил Ярославе. Странно, но верил.

Не осознавая, что делает и действуя импульсивно, Игнат догнал Ярославу и обнял сзади, прижимая спину девушки к своей груди. Он сцепил руки в замок чуть ниже ее талии и не касался губами плеча, по которому рассыпались длинные светлые волосы. Холод отступил полностью, и тело наполняло приятным теплом.

— Только не он, — прошептал Игнат, прижимая девушку к себе. — Слышишь?

— Отстань от меня, — слабо запротестовала она.

— Пообещай мне, что если ты будешь встречаться с кем-то, то это будет не Серж, — повторил он ей на ухо, с трудом сдерживая себя от порыва развернуть Ярославу и начать целовать, как в своих бесконечных фантазиях.

— Не хочу ничего тебе обещать. Хватит играть со мной. Отпусти.

— Я не прощу ни ему, ни тебе, — повторил Игнат, вдыхая запах ее волос.

Ему все-таки пришлось отпустить Ярославу, и она, не глядя на него, скрылась в своей спальне. А он снова остался один, не понимая, что делает.

Я фактически сбежала от Игната в тот странный вечер, когда он увидел меня вместе с Сержем и вдруг решил, что между нами что-то есть. Не знаю, с чего вдруг в его голове возникли такие мысли, и откуда взялась эта странная, какая-то порывистая ревность, но меня смущала то, как я реагирую на него. На его объятия, его голос, его близость. Он будто бы стал моей слабостью, а мне хотелось оставаться сильной.