Стигма ворона 4 (СИ) - Гернар Ник - Страница 42

У Дария дернулось все лицо, меняя выражение. Теперь он будто едва сдерживал гнев.

— О чем ты собираешься думать, Эш? О том, хочешь ли смерти сотен тысяч ни в чем неповинных людей? Детей, стариков, женщин? Чем же они, по-твоему, отличаются от таких же невинных по ту сторону стены? Тем, что родились на другой земле? Так почему тебе тех детей жаль, а этих — нет?

— А этих — нет, — не помедлив ни секунды и без колебаний ответил Эш. Он был абсолютно серьезен. — Так и есть. И это — без причины, какого-то там особого смысла и без объяснений. Наверное, я просто не умею жалеть всех сразу.

— Эш... Ты же... Ты же не чудовище, — с мукой в голосе проговорил Дар. — В то время, пока мы разговариваем, прямо сейчас где-то гибнут люди. Неужели тебе и правда плевать?

Молодой ворон усмехнулся.

— Я действительно чудовище, Дар. Но тем не менее я согласен на твои условия. Сколько ехать до места?

Лицо Дария посветлело.

— К ночи должны успеть.

— Пусть так. Показывай дорогу.

Развернув Полудурка, он двинулся к своему войску.

Крыс и Аншар нетерпеливо подались ему навстречу.

И пока Ларс молча и выжидающе глядел на Эша, Аншар разочарованно брякнул:

— Что-то наш бывший соратник больно целый опосля переговоров остался, — и тут же вдогонку задал главный вопрос. — Так до чего договорились-то?

— Мы едем в святилище акад, — ответил Эш.

И, высоко подняв руку, он призывно окликнул воинов, отдавая приказ следовать за ним.

— А если это ловушка? — негромко спросил Эша Ларс, долгим и недобрым взглядом всматриваясь в следующих впереди красногрудых воинов. — Что, если нас ведут на убой?

— Это вряд ли, — отозвался Эш. — Во-первых, убить нас, мягко говоря, непросто. А во-вторых, смерть у нас одна на двоих — такая вот ирония судьбы. Если вдруг меня убьют, для них тоже все будет кончено. И, кажется, они это понимают.

Всю дорогу до самого святилища Эш молчал.

Молодой ворон ехал со скучающим, почти отсутствующим выражением лица. Со стороны могло показаться, что он просто очень устал. Крыс время от времени косился на него, не решаясь тревожить лишним вопросом.

Ларсу казалось, что прямо сейчас Эш переживает внутреннюю бурю. Шутка ли — знать час своей смерти? Особенно если ты так молод, и за всю свою жизнь мало что видел, кроме войны и одиночества.

А Эш между тем расслабленно размышлял, отчего по эту сторону стены зима настолько мягче. Во Внутреннем круге не было больших сугробов, да и морозец стоял приятный, легкий. Пушистый снег мягко приминался копытами, дыхание не обжигало ноздри.

Еще он думал о странной географии внутренних территорий. Казалось бы — вместо всех этих лесов, полей и садов можно было бы построить еще столько городов и деревень! И в них все эти годы могли бы жить люди — в полной безопасности. Но нет. Местные правители устроили все так, чтобы даже в случае падения Внешнего круга у них под рукой имелось все, необходимое для выживания.

Проезжая мимо живой деревушки, Эш любовался дымом, прорывающимся из недр разгоряченных очагов через трубы. Дым смешивался с небом и облаками, наполняя бездушную зиму ощущением тепла и уюта.

«Ты понимаешь, что едешь навстречу своей последней ночи на этом свете?» — хрипло спросил его ворон.

«Пожалуй», — мысленно ответил ему Эш.

«И дым из трубы — это настолько важная тема для тебя, что ты тратишь свои последние часы, размышляя над ней?..»

Эш усмехнулся.

«Должен же я о чем-то думать. Не о смерти же».

В самом деле. Он столько метался, определяя путь, которым хочет следовать. Столько размышлял, злился, огорчался. И боялся тоже.

А теперь все чувства словно замерли.

Эш полностью растворился в нынешнем моменте, и только он имел сейчас значение. Мягко покачивающаяся спина Полудурка, удобное седло, белый снег и яркое небо с клочками мелких серовато-белых облаков. И спокойная определенность внутри. Никакие колебания не тревожили его душу.

«Но ведь она близко», — напомнил ворон.

«Она близко с того дня, как я родился. Впрочем, как и у всех, — заметил Эш. — И что, мне нужно было всю жизнь о гробовой доске думать?»

Тут кроме звуков далекой битвы ветер откуда-то принес угрожающий и протяжный вой волков.

— Это наши, что ли? Одержимые? — проговорил Крыс, озираясь по сторонам.

— Может быть, — пожал плечами Эш. — Защитного поля-то нет. Теперь сюда может принести кого-угодно, и одержимых тварей — тоже.

— Ну, одержимых тварей сюда и так уже принесло, — хмыкнул Аншар, намекая на стигматиков. — Одной больше, одной меньше...

— И то верно, — улыбнулся Эш.

И вообще если сюда хлынут одержимые твари, это будет уже не его проблема. Местным придется как-то самостоятельно решать ее. И от этой мысли Эш вдруг испытал облегчение.

Хоть какие-то проблемы в этом мире созданы не для его хребта!

Красногрудые впереди явно торопились, то и дело переводили своих усталых коней с шага на рысь.

Эш в ответ на это только кривил губы и продолжал ехать шагом, отчего проводникам приходилось время от времени останавливаться и ждать.

Вечер застал всех в открытом поле. Погода испортилась, небо заволокло тучами, отчего сумерки сразу превратились в непроглядную тьму.

Тогда Эш осветил дорогу с помощью своего солнечного дара. Кто бы мог подумать, что умение быть светлячком окажется таким полезным и практичным?

Наконец, вдалеке показались очертания города. На высоких крепостных стенах полыхали огромные факелы, освещая зубчатый верхний край и огромные двойные ворота.

— А тут, похоже, стена-то нормальная, а не просто для красоты, — заметил Крыс, с прищуром разглядывая проступившие в черном небе очертания города.

— Ну еще бы — тут-то наверняка им приходилось держать нешуточную оборону. И, возможно, не один раз, — предположил Эш. — Сила акад — штука соблазнительная.

— Думаешь, аристократы пытались отвоевать их друг у друга?..

— А шут их знает, — пожал плечами Эш. — Но судя по внешнему виду, они по крайней мере не исключали такой возможности.

Проводники повстанцев остановились. Дарий, развернув свою лошадь, двинулся навстречу Эшу.

Тот придержал коня и высоко поднял руку, привлекая внимание всего воинства к происходящему. Его армия послушно сбавила темп и тоже остановилась.

— Что случилось? — спросил Эш.

— Дальше всю армию тащить нельзя, — заявил Дар. — Внутрь войдешь только ты и еще два-три сопровождающих, не больше.

Эш прищурился.

— Такой договоренности не было.

Дарий фыркнул.

— Само собой, нельзя тащить в одну из двенадцати столиц весь этот... — он вовремя прикусил язык, осознав, что сейчас может брякнуть что-то не то, и тут же поправился. — Весь этот балаган со стадами зверей и толпой одержимых стигматиков.

— Чем это мы так не угодили вашей светлости? — процедил сквозь зубы оскалившийся в злобной усмешке Аншар. — Мордой не вышли, или происхождение не устраивает?

— Поведение не устраивает, — резко отозвался Дар. И, обернувшись к молодому ворону, просящим голосом проговорил. — Эш, этот город — жемчужина архитектурного искусства, и сейчас здесь собрались ученые, поэты, историки со своими семьями, юные принцессы и благородные дамы. Ты правда хочешь привести туда голодных и злых парней с заставы? Чтобы они ошалели от красивых женских лиц и озверели при виде мужчин в бархате и золоте, которые отродясь в руках ничего тяжелее пера и чернильницы не держали?

— А что, от красивого женского лица я бы сейчас не отказался! А, Крыс? — продолжал зубоскалить Аншар. — Уж мы бы придумали, как эту красоту...

— Помолчи, — осадил белоголового Эш.

— Вот об этом я и говорю, — вздохнул Дарий. — Эш, эти люди сами по себе — сокровище, понимаешь? Когда-нибудь они отстроят новый мир...

— Ну да, у них же опыт есть — они уже вон какой один отстроили... — иронично заметил Ларс.

— А ты предлагаешь встать на четвереньки и начинать все заново, с мотыгой в руках?! — не выдержал и взорвался Дарий. — И побоку математику, медицину, инженерный и архитектурный опыт?