Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа! - Любимка Настя - Страница 7

– Ну, если честно, я не звала тебя. У нас просто выражение такое, устойчивое… Но я рада, что оно сработало, – поспешно добавила я.

А то совсем невидимка расклеится.

– Значит, у принца гарем. Я тридцать пятая временная жена. И остальные живут тут же?

– Только те, у кого есть дети. И то они не жены. И выйти замуж у них больше права нет, сами отказались.

– Как это?!

– Ну вот как думаешь, почему появилась процедура? И шторка вот эта?

– Наверно, какая-то религия, – осторожно предположила я. – Ну там, удовольствие под запретом…

– Нет. Дело не в религии. Дело в желающих остаться после временного брака. Поначалу девушки после временного брака соглашались на новое замужество. У них два варианта: остаться подле принца как официальные любовницы, к которым, в принципе, он не обязан ходить, или выйти замуж за другого мужчину. Любовница – это лишь статус, он есть, и все. А пользоваться своим правом или нет – решает принц. К слову, он давно им не пользуется. Понимаешь, когда объявили, что первый ребенок нездоров, его высочество был обязан взять новую жену. Опять же временную, настоящий брак заключается после коронации.

– То есть спустя какое-то время девушки решили, что лучше остаться рядом, вдруг им повезет и они забеременеют от принца в статусе любовницы?

– Верно, трижды так и вышло. Но дети все равно оказались больными. И тогда принца обязали брать сразу несколько жен, чтобы увеличить шансы на рождение здорового потомства, а он в свою очередь потребовал некие ограничения.

– Погоди, шторка и пять минут на все действо – это условия принца? Как его хоть зовут?

– Ешь давай и чай допивай, – буркнул голос. – Имя он тебе сам назвать должен. Такова традиция, которую я не могу нарушить.

– Он его что, и Сабине не называл?

– Не называл, в противном случае у них бы установилась магическая связь и девушка уже бы не смогла выйти замуж за другого мужчину по окончании временного брака.

– А если я его от кого-то другого услышу?

– Не услышишь. Он сам назвать должен. Даже подданные не знают имени наследника. Фамилию рода – да, имени – нет. Жены могут обращаться к нему либо ваше высочество, либо мой лорд. И то и другое допустимо для них.

– И зачем ему шторка понадобилась?

– Сабрина, это же просто. Чтобы не влюблялись и не желали с ним остаться. А наоборот, разочаровались и к другому мужу относились благосклонно и с благодарностью. Между прочим, действует. Как ты там называла? Импотент? Такой в любовниках точно не нужен. Даже если он принц с перспективой стать королем.

– То есть по факту, сейчас в его… – Я запнулась, пытаясь сообразить, как называется дом, в котором живет принц. Но мне на помощь пришло божество.

– Это летний дворец Амелаз.

– Хорошо, значит, сейчас во дворце на законных основаниях находятся десять его любовниц, так? Которые уже и не жены, но при этом они матери его детей и принц в любой момент может переспать с каждой?

– Ну, вообще-то сейчас их тринадцать. Ты забыла о новых временных женах. Сабина, Катрина и Мальяна вступили во временный брак в один период. Он должен был окончиться завтра, но так как ты понесла, а остальные нет, только с тобой его продлят. А других в срочном порядке выдадут замуж.

– А почему Сабина Анлунирону не сказала о том, что беременна? Или она не знала?

– Ну с чего ты решила, что ей лекари что-то говорили? Орте Сигуран вот сразу сказал только из-за присутствия бывшего опекуна девушки. И то, потому что он главный советник его высочества. К тому же этого проныры не было почти месяц во дворце. Полагаю, новых жен искал.

– Кстати, а что означает орте?

– Что-то вроде доктора наук на Земле. Только с магическим уклоном.

– Степень квалификации… понятно. Значит, и Анлунирон, и Сигурам…

– Сигуран, – тут же поправил меня невидимка.

– Сигуран, – послушно повторила, – являются очень крутыми магами, так?

– Да.

– А ты не знаешь, почему Сабина так боялась своего опекуна? У меня на него нездоровая реакция.

На этот раз собеседник долго молчал, я не торопила, а доедала подношение. В конце концов, мы с ним друг другу нужны. И даже очень. Следовательно, не сбежит.

– Ты все равно узнаешь и какое-то время, наверное, будешь находиться во власти этого чувства… – пробормотал голос.

Да уж, та еще перспектива шарахаться от мужчины и бояться его каждого движения.

– Сабина была влюблена в своего дальнего родственника, а заодно и опекуна.

– Чего?!

Я подавилась чаем и закашлялась.

– Осторожнее!

– Кхе, но разве тех, кого любят, так боятся? Это как-то нелогично.

– Боятся, если их чувства были разгаданы и объект обожания сделал все, чтобы перевести его в противоположное.

– Вот как… Но разве Сабина не понимала, что родственник не может стать ее мужем?

– Вообще-то может. Если эти родственники друг другу очень дальняя родня. Вы в таком случае говорите – седьмая вода на киселе.

Да уж, чем больше узнаю о Сабине, тем сильнее мне ее жалко. Влюбилась в опекуна, а вышла замуж, еще и временно, за принца, который даже удовольствие ей доставить не смог. Причем специально, чтобы рядом с ним остаться не пожелала. Вздохнув, я решила отложить вопрос о ее чувствах и причинах на несколько позднее время. Был еще один, животрепещущий.

– Я так и не поняла, почему детки рождаются нездоровыми. Может, дело в генетике? Потому что если так, я ничем помочь не смогу.

– Дело не в генетике, у аметистов чистая и сильная кровь. Дело в проклятии, которым его наградили наместники.

– Наместники? То есть, помимо короля, есть еще те, кто управляет частью страны от его имени?

– Семнадцать наместников, но… можно ты об этом сама узнаешь? Память Сабины за три дня будет принадлежать тебе, а ей было известно о том, как устроен Ялмез. Анлунирон настоял на хорошем образовании своей подопечной.

– Ты куда торопишься? Все-таки ты остановил время…

– Я не знаю, как надолго. А тебя надо вернуть на место, чтобы продолжить ритуал. Наследником не может быть бастард, а именно таковым он будет, если не продлить ваш брак.

– Все сложнее и сложнее, – выдохнула я, но разумно отметила, что законным ребенком явно быть лучше. – Скажи, я правильно поняла, что после родов ребенок матери не принадлежит?

– Верно, – тут же ответил собеседник и вдруг затараторил: – Я понимаю, что на Земле все совсем не так, точнее, в большей части ваших стран. Честное слово, если ребенок родится здоровым, у тебя его не отнимут. Да и ты в случае неудачи можешь выбрать статус любовницы и быть всегда подле дитяти. Правда, тогда тебе будет нельзя иметь связи с другими мужчинами… Но я верю, что у тебя все получится и ты не только влюбишь в себя принца, но и станешь королевой.

– Что?!

– Станешь королевой…

– Я не об этом, – считай, не сказала, рыкнула.

– Таково условие снятия проклятья. Ребенок родится здоровым, если принц полюбит тебя.

– !..

Невидимка дал мне три минуты на то, чтобы я высказала все, что думаю по поводу его заявления. Он не перебивал, лишь иногда хмыкал. А я… спустила пар и наконец успокоилась.

– Ты не пошутил? – мрачно вопросила я.

– Ни капли, – тут же отозвался собеседник.

– Почему ты просто этому принцу не скажешь, в чем заключается его проблема? Давно бы уже себе даму по сердцу выбрал и горя не знал.

– Я не могу. Они не слышат меня.

– Ну записку подбросить, свиток какой-нибудь.

– Пробовал, – грустно признался бог, – его тоже не видят.

– Знаешь, это очень странно. Тебя никто не видит, не слышит, но ты являешься богом этого мира. Разве не ты должен диктовать условия? – Во всех сказках демиурги владели своими мирами и ограничений не имели. А тут будто не о боге речь.

– Я же сказал, что, наказав аметистов, наказал себя. Сердце мира давно неправильно работает. Не на полную мощь. Потому что я усомнился в тех, кого когда-то сам назначил на свое место.