Избранники светил (СИ) - Зеленков Василий Вадимович - Страница 6

Сощурившись, я вгляделся в крышу иного здания – за три дома от этой башни и в сорока футах ниже. В этом городе большинство зданий выстроены в один-два этажа, заинтересовавший меня дом – как раз двухэтажный. Тем лучше, расстояние будет меньше.

Я отделил от футляра незаметную дугу, размотал закрученную вокруг браслета прочную нить. Точнее, называя их настоящими именами – извлек лук и размотал тетиву; упругое дерево легко согнулось в руках, тетива плотно охватила концы лука. Взгляд на крышу – о, вот и он. Полный человек, сдвинувший в сторону кресло и устроившийся в тени под навесом, набивающий трубку. Каждый день – любуется игрой света на башнях дворца правителя и курит… как я уже говорил, приятно иметь дело с человеком привычки.

Пронести стрелы с собой не было бы никакой возможности, но зачем они мне? Пресекать чужие пути по-настоящему можно лишь тогда, когда сам мир служит оружием.

Я взвесил в руке длинный и тонкий кусок стекла, примерил в уме траекторию выстрела и кивнул. Да. Все верно, место выбрано не зря. Что ж, начнем.

Некогда жила дева...

Стекло задрожало, и по нему пробежала едва заметная волна звездного света – изменяя, переплавляя, накладывая иную судьбу…

Судьбу стрелы.

На тетиву легла широкая стрела с листовидным наконечником – с такими в этих краях часто ходят охотники или стражники на городской стене. Полезная и удобная вещь.

Я выпрямился во весь рост, натягивая лук; ради скрытности пришлось пожертвовать качеством оружия, но текущая сквозь меня сила обычно не дает промахнуться – и когда тетива с тихим скрипом поползла назад, я уже знал, что мой снаряд не пройдет мимо.

…что была живым воплощением всего правого в мире.

Тихий звон тетивы.

Шелест наконечника, рассекающего ветер.

Опрокинувшийся назад, натолкнувшийся на опору навеса и бессильно осевший человек в кресле; светло-зеленая одежда теперь темнеет от крови, а под бессильно запрокинутым подбородком выступает длинная полоса стекла, принявшего в момент удара свою истинную судьбу.

Момент финала – трагический и прекрасный одновременно.

Равно без особой спешки и медлительности я вернул тетиву на запястье, а лук соединил с футляром. Собрал оставшиеся стекла и инструменты и двинулся вниз – докладывать о работе и вновь подвергаться обыску – не украл ли ценные астрологические приборы из башни?

Мне искренне хотелось рассмеяться такому парадоксу.

***

Столь смертоносным стекольным делом моя задача все же не исчерпывалась. Право же, тот, кто предложил Хангану-Охотнику заказ, плохо понимает, насколько трудно убить трех охраняемых человек в течение недели. К счастью, я достаточно искушен в своем деле, и судьба мне благоволит.

Пройдясь мимо дома, где обитала женщина, ставшая моей целью, я оглядел высокие каменные стены и суровых стражников у входа, прислушался к лаю огромного пса внутри. Ничего удивительного. Так и должно охранять дом одной из городских старейшин, тем более – судьи.

В такой дом очень непросто ворваться, и почти наверняка вторжение будет неудачным – здесь ведь есть потайные ходы, а охрана способна на время задержать кого угодно.

К счастью, вторжение в мои планы не входило. Даже напротив – я намеревался войти по приглашению. Ну а пока что стоит озаботиться маленькой, но очень важной деталью.

Надвинув шляпу поглубже, я двинулся мимо ворот, полностью погрузившись в свои мысли – или так казалось. Стража проводила меня подозрительным взглядом, но убедившись, что я иду своей дорогой, тут же обо мне забыла.

Пока она жила, никому нельзя было нанести настоящего вреда.

Из моего рукава выпала и почти беззвучно упала на камни рядом со стеной заколка – светлый металл, аметист и тончайший узор гравировки. Такие заколки делает один прекрасный ювелир из Арджуфа, и я искренне надеюсь, что он проживет еще очень много лет – иначе мне неоткуда будет брать столь полезные вещи.

Все. События начали свой ход, и мне осталось только сопроводить их.

А именно – на следующий день явиться к воротам с целым лотком разнообразных товаров и в желтом плаще. Непременно в желтом, конечно.

– Покупайте! Покупайте притирания и эликсиры! Ощутите, как возрастет ваша страсть и тело укрепится любовным пылом!

Все боги Творения, кто сочинил в древности столь кошмарные тексты? Не знаю. Но повторяются они торговцами беспрестанно, и сохраняются в веках не хуже самых священных писаний.

Краем глаза я отметил, как стражники переглянулись, и один из них исчез за воротами. Отлично. Мне оставалось лишь неспешно шагать дальше – мимо ворот, к углу стены, вдоль оной стены… Здесь есть черный ход. Я не сомневался, что им быстро воспользуются.

Оказался прав. Я не успел даже свернуть на улицу, уходящую прочь, когда заскрежетал замок второй двери и оттуда выскочила молодая девушка. Отыскав меня взглядом, немедля кинулась следом.

– Подождите! Подождите, прошу!

– Конечно! – остановился я. – Чем могу помочь… своим товаром?

Девушка покраснела. Именно на это я и рассчитывал, играя с интонацией. В подобном искусстве мне недостает мастерства многих моих знакомых, но и аудитория тут невзыскательная. Служанка быстро оглянулась – нет, улица в эти часы пуста (иначе бы я даже не подошел к воротам), и прошептала:

– Вы можете хорошо заработать… только вы должны молчать!

– Я никогда не раскрываю тайн клиентов! – возмущенно ответил я. Чистая правда, должен заметить. – Особенно когда замешаны… высокие лица?

Последние слова прозвучали на пониженных тонах и с вопросом. Служанка кивнула, подтверждая то, что я и так знал. Увы, овдовев, госпожа судья не вышла замуж вторично, но при этом прониклась любовью к самым разным удовольствиям, не влияющим на ее служебный долг. Конечно, она это скрывает. Конечно, об этом знают все, кому это интересно. Конечно, все делают вид, что ничего не знают.

Обычная жизнь.

– Где изготовлены ваши снадобья? – деловито спросила девушка.

– Варили в Зеленой Башне, – назвал я соседний город и служанка вновь кивнула, поманив за собой. Еще одна слабость госпожи судьи – она твердо уверена, что лишь в этих землях могут создавать хорошие вещи и питает недоверие ко всему чужестранному. К счастью, у меня смуглая кожа, короткие темно-рыжие волосы и приземистая фигура – типичный уроженец этих мест.

Не то чтобы это впечатление было хотя бы на волос правдиво, разумеется.

Я последовал за девушкой в дом, оглядываясь так же настороженно, как и она. Внутри нас встретили двое стражников, быстро обыскавшие меня – и одежду, и сумку, и лоток. Отобрали маленький клинок для срезания трав и походный нож, несмотря на мое возмущение.

Эти люди знают свое дело, нельзя не признать. Заслуга сына хозяйки дома, опытного воина, который всегда стремится защитить свою мать; хорошо, что в это время года он не бывает в родном городе.

В сопровождении стражников я прошел через сад и галерею, кольцом окружавшую дом. Хозяйка дома встретила меня внутри, одарив благосклонным кивком; я рассыпался в благодарностях за то, что она соблаговолила проявить интерес к моему товару.

Как и ожидалось, она взмахом веера отпустила стражников: они остались за задвинутой перегородкой. Конечно. Все-таки женщина, ей неприлично говорить о таких вещах при мужчинах (исключая самого продавца), а перегородки рассеивают, но не поглощают звук полностью. В случае чего крик стража услышит мгновенно и ворвется в комнату.

Опустившись на колени, я расстелил ткань, и выложил на нее множество баночек, склянок и флаконов из сумки и с лотка, расхваливая каждый из них и пользуясь выражениями, сделавшими бы честь профессиональной свахе. Чему только не приходится учиться при моей работе!

– Вот это, – я поднял прозрачный флакон с блестящими шариками внутри, – белые слезы, которые испускают дивный аромат, если их положить в воду…

Я коснулся пояса, где висела фляга и смущенно потер лоб.

– О, прошу прощения. У меня кончилась вода, но…