Князь государственной безопасности (СИ) - Канарейкин Андрей - Страница 14

— Прямо — магазин, он закрыт сейчас, — хмуро заметил парень, — а вот слева спуск в подвал, там оябун в карты играть любит.

— Надо же, целый оябун, — с улыбкой заметил я, — Играет в подвале в карты со своими парнями.

— Ну да, а что такого? — захлопал глазами мелкий

— То, что тебя это не удивляет, говорит мне, босота, что о порядках островитян ты знаешь даже меньше, чем я думал. Правда я не понимаю, почему ты так боялся сюда идти, если явно тут не раз бывал и знаешь, что и когда босс твой любит делать.

— Я знаю, что его в такие моменты лучше не беспокоить, — хмуро заметил Дайске, — Именно потому, что видел, что он делает с теми, кто навещает его в такое время.

— Допустим, допустим.

Спуск по короткой лестнице занял чуть больше времени чем я думал — приходилось контролировать, чтобы Дайске не выкинул глупость, но тот видимо решил, что после случившегося наверху, ему теперь только одна дорога, и потому смирился.

«Парень смышлёнее, чем я думал».

Ещё один короткий коридор и перед нами очередная дверь. Я приложил ухо к доске и услышал голоса, говорившие на японском:

— Если выложишь второй шан, то твой долг прощён, — уверенный тембр, почти незаметный акцент. Думаю, только один человек мог бы так говорить в этом здании, — Давай, Юсуке, шанс — один к двум.

— Но я не… — тихий и нервный голос, неуверенная речь.

— Давай так — если ты выиграешь, то списываешь долги, а если проиграешь, то делаешь для меня ту работу и я не трогаю твою семью. Ты же хороший парень, заботишься о подружке, о матери, зачем им проблемы?

— Господин Канеда, у вас ведь никто не выигрывал.

— Ну вот и будешь первым! — расхохотался главарь.

Я решительно распахнул дверь.

— Или не будет, — заявил я, окинув взглядом комнату, — хозяин ведь не играет по правилам.

Четверо сидели за столом для маджонга, стоявшим в центре комнаты, ещё двое занимали стулья в углах и сейчас вскочили на ноги. Из сидевших один был в светлой рубахе и штанах. Он выглядел точь-в-точь как японец, которого мы положили на площади. Ещё двое походили на братков — молчаливые, в строгих костюмах с чёрными галстуками. А вот четвёртый, который занял игровое место напротив бледного японца — четвёртый был интересен. Во-первых, он единственный из сидевших не был чистокровным японцем, и выдавали его даже не европейские черты лица и голубые глаза, а ярко-рыжие волнистые волосы, заплетённые в хвост на затылке. Впрочем, за исключением этой детали, выглядел мужчина именно так, как я привык наблюдать боссов якудза ещё в своём мире: яркая рубашка монотонного красного колера, светлый костюм, золотая цепь на шее, браслеты на запястьях и кольца на пальцах. Но главное — никакой суеты во взгляде и движениях. Если телохранители (а это несомненно были именно они) отодвинулись от стола и сунули руки под пиджаки, а несчастный лошок-японец весь сжался за своим столом, то Канеда даже не дёрнулся. Поднял руку, заставив остальных бандитов замереть и улыбнулся мне.

— Почему ты решил, дорогой гость, что я не играю честно?

— Потому что тебе нужно ещё мясо, которое ты хочешь в меня кинуть, — ответил я на улыбку, — А такие как ты не склонны играть честно, когда хотят чего-то достичь. Они живут по своим законам, не так ли?

Канеда рассмеялся моим словам как хорошей шутке:

— Ты входишь в мой дом, незнакомец, утверждаешь, что я обманываю своих клиентов чтобы напасть на тебя? Интересно. Настолько интересно, что я даже выслушаю причины для таких заявлений.

Лёгким движением руки он приказал своим людям занять места и пригласил меня подойти. Хороший ход, надо признать, ведь теперь я как бы выполнял его волю. Эх, бандиты-бандиты, вот как не назовут себя, какой код не придумают, какие татуировки не изобретут, а всё равно всё сводят к дешёвым понтам и игре на публику.

«Сказал играющий на публику из этой самой босоты князь. Для дела, конечно, но всё же…» — самоиронично подумал я и сделал пару шагов к столу, окинул взглядом доску и заявил:

— Причин у меня несколько: во-первых, точно такой же несчастный, как и этот вот, — я кивнул на жертву, — только этим утром превратился в демона на площади Бастилии. Поскольку задачу он не выполнил, тебе, Канеда, понадобился другой дурак. Во-вторых, ни один уважающий себя глава клана не позволил бы такому как ты называть себя «оябун», полукровка-сан, — на этих словах Канеда дёрнулся как от удара, и я этим воспользовался, шагнув вперёд и хлопнув ладонью по столу, после чего кивнул на камни опрокинутой «руки» главаря — Ну и в третьих, насколько я знаю, в наборе должно быть в три раза меньше вот этих костяшек.

— Ну, я развлекал тебя достаточно, гайдзин, — теперь изволь представиться и сообщить, какого демона тебе здесь надо и как ты вообще сюда попал. А потом мы научим тебя манерам.

Мои губы изогнулись в ухмылке. Я сунул руки в карманы, отчего куртка распахнулась.

— Не говори мне, что не помнишь тех, кого пытался убить, «оябун». Не далее, как восемь часов назад ты натравил на меня демона, из-за которого мне пришлось избавляться от местной охранки, напяливать на себя эти плебейские шмотки и тратить время на поиски того, кому я понадобился на этот раз. И честно говоря, видя тебя и такие дешёвые разводы, я не впечатлён. Так что я спрошу ещё раз, Канеда-сан. Вежливо. Почему ты пытался меня убить и кто тебе за это заплатил?

— А, я понял, ты дурак. Вбил себе что-то в голову и теперь перекладываешь проблемы на меня, — главарь покачал в воздухе ладонью, — Успокойся, никто тебя убить не пытался. Но вот как тебя сюда пустили парни на входе, это действительно интересно.

— Я сам себя сюда пустил, перешагнув через их трупы, — я откинул полу куртки, продемонстрировав заткнутый за ремень танто, — Узнаёшь?

— Догза! Ах ты… В расход его!

Телохранители повскакивали со своих мест, сунули руки под мышки, но тут же застыли, остановленные моим псио-приказом:

— Замерли!

Телохранители не двигались, лишь бешено вращали глазами. Канеда зашипел, ему досталась ослабленная версия команды.

— Кто… ты… такой…

— Я — князь Святослав Ростиславович Вронский. А в присутствии благородных такому отребью как вы полагается вставать на колено.

Пистолет рявкнул восемь раз, превращая карман моей куртки в опалённые обрывки. Телохранители с криками рухнули на пол. У каждого было прострелено колено и плечо правой руки. То, что я не любил огнестрел не означало, что я не мог с ним обращаться.

Вытащив руку с пистолетом из кармана, я прижал раскалённый ствол ко лбу оябуна.

— Спрашиваю ещё раз, и этот раз будет последним. Кто заказал мою смерть такому отребью как ты?

— Никто, — бандит зашипел, когда раскалённый ствол вынудил его кожу задымиться, — Я вообще про тебя не знаю, придурок!

— О, значит ты хочешь, чтобы я поверил, что твой карманный дурачок оказался на площади одновременно со мной случайно? И так же случайно на меня напал? Ври да не завирайся.

— Это правда! Целью был просто обычный теракт, паника!

— Вот как? Чьей же целью? Не говори, что твоей — ты не маг, не владеешь истоком. Ты всего лишь пешка в кричащем костюме. Кто за тобой стоит? Кто желал моей смерти?

— Не знаю! Мы вообще не знали, что ты там будешь, думаешь нам самим нужны, были проблемы с магом-аристократом? План был простой — наделать трупов, продемонстрировав слабость КГБ. Если бы в процессе положили ещё пяток легавых или белобрысую ведьму из охранки — тем лучше. Но про тебя никто не знал, клянусь! Мы и сами не хотели влезать, но Кентаро-сан из Адзума-гуми настоял на том, что это необходимо сделать.

— В якудза нет аристократов, а потому нет и магов. Кто даровал тому дураку способность обращаться?

— Не знаю имени, его привёл Кентаро-сан. Невысокий, плотный, лицо скрыто маской лиса.

— Очень полезная характеристика — искать человека в маске лиса, — фыркнул я.

— Я ничего не могу поделать — он не назвал имени. Но в одном я уверен — он был шинсенгуми. Я видел его меч, а на нём — знак сёгуна Аризоны. Это не ложь, клянусь.