Архил…? Книга 3 (СИ) - Кожевников Павел - Страница 9

— Хм. Всё сделанное рабом принадлежит его хозяину. Тебе это выражение о чём-нибудь говорит? — Спросил дед.

— Печально там у вас было. — Вздохнул Сергей. — Здесь, правда, тоже не лучше. Тебе премия, а весь доход государству.

— Но ты выкрутился. Стал де-юре главой другого государства.

— Это пока. Так выгодней прежде всего по политическим мотивам. Но я планирую эту систему менять. И здесь ты мне очень поможешь.

— Оставлю это на твоё усмотрение. Не хочу вникать в детали, которые мне неинтересны.

— Хорошо. — Сергей протянул ладонь для рукопожатия. — Мы поехали тогда. Не скучай без нас.

Сутки спустя они поездом добрались до Москвы, где Сергей с Нед сошли, а остальные поехали дальше в Балашиху. На вокзале их встречал неизменный Гришаев.

— Привет, Фёдор. — Поздоровался с ним Сергей. — Мне кажется, или тебя в звании повысили? То, что все вокруг погонами сверкают, я уже успел заметить. Вот только звёздочек у тебя на них маловато.

— Одна — зато большая. — Гордо выпятил грудь Гришаев. — Мне следующее звание дали одновременно с переходом на новые знаки различия. Заодно убрали разницу в званиях между видами войск.

— Молодцы! Я смотрю, прогресс идёт. А ты своё повышение давно заслужил. Я даже волноваться начал, видя тебя в прежнем звании. — Похвалил особиста Сергей.

— Поздравляю. — Улыбнулась ему Нед.

— Куда мы сейчас?

— В комиссариат. Там вас уже ждут. — Ответил особист.

— Кто именно?

— Василий Петрович Никонов. Это который ваш хирург-помощник. Он сейчас главный по работе с живой водой. Вместе с ним академик Бурденко. Выдающийся хирург! — Выделил последнего Гришаев. — Как только услышали про новые лекарства, так сразу примчались. Обещались вас дожидаться до победного. — Улыбнулся он.

— Ну, поехали.

В комиссариате Сергей передал врачам короб со снадобьями и коротко объяснил им его свойства.

— Вы уверены, что эти снадобья эффективны? — Спросил Николай Нилович Бурденко.

— До живой воды им, конечно, далеко, но у этих препаратов есть другое преимущество. Это возможность массово их производить на обычных предприятиях. Обычными людьми. — Ответил Сергей. — Магия — конечно, хорошо, но не стоит всегда надеяться на чудо. Надо лекарства самим уметь, делать.

— В данном вопросе я с вами полностью согласен. — Поддержал его Бурденко. — Я, к несчастью, или, наоборот, к счастью, испытал действие вашей воды на себе. Попал под обстрел. Изумительно просто. Да. Но её катастрофически не хватает.

— Эти зелья я привёз, чтобы у людей была альтернатива, причём достаточно эффективная и недорогая. Главное, следуйте инструкциям. Могу вас заверить, что проверку эти лекарства прошли на многих тысячах или даже миллионах людей. Ваша задача, просто подтвердить это современными научными методами.

— Нам бы такие короба-холодильники для лекарств… — Мечтательно протянул Василий Петрович.

— Вы же знаете, как я отношусь к клепанию амулетов в промышленных масштабах. — Ответил ему Сергей. — Скоро наша индустрия освоит выпуск обычных холодильников. А лет через десять они будут стоять в каждом доме. Просто немного подождите и никакой магии не потребуется.

— Но что делать с составом этих лекарств? Нам необходимо знать, из чего они изготовлены, прежде чем начинать ими пользоваться. — Задал вопрос Бурденко.

— Можете просто поверить мне на слово. Если есть какие-то противопоказания, которые надо учитывать, то они указаны на сопроводительных листках. Также имейте в виду, что всё это изготовлено из растений, произрастающих в наших лесах, и не содержат редких и экзотических ингредиентов. Рецепты будут предоставлены позже. После решения некоторых организационных моментов.

— Деньги?

— И это тоже. Есть ещё такое понятие, как коммерческая тайна. Сталкивались? — Сергей с иронией посмотрел на Николая Ниловича.

— Конечно. — Горячо откликнулся Бурденко. — Совершенно ненужная в медицине вещь! Наше дело спасать жизни, а не зарабатывать на этом.

Сергей махнул рукой и отвернулся, не желая спорить.

— Прекрасно! Теперь скажите мне, что будет с хорошим лекарством, если мы просто так выложим его рецептуру и всё остальное с ним связанное? — Перехватила разговор Нед.

Бурденко недоумённо посмотрел на Сергея.

— Таким лекарством смогут пользоваться все!

— Нет! Это лекарство будут выпускать за деньги и получать с его продажи прибыль западные компании. А вы будете сидеть в жопе и радоваться, что осчастливили весь мир. Но на производство этого лекарства у себя в стране вдруг не окажется денег! И тогда вы пойдёте и купите своё лекарство втридорога у капиталистов. — Нед пристально смотрела на Бурденко. — Поймите, время бессребреников прошло. Если вы кому-то, что-то подарите, то у вас не будет денег на разработку и производство другого лекарства. Согласитесь, что нет ничего проще зелёнки или йода, но каждый у себя дома не занимается их изготовлением.

— Нельзя во всём видеть только деньги.

— Да я разве против. Не мы такие. Мир такой вокруг нас. Вы-то должны понимать, что каждое последующее лекарство потребует на свою разработку и производство больше денег чем предыдущее. Взять для примера зелья, которые мы вам принесли, они хоть и делались в кустарных условиях, но на сбор компонентов потратилось время и огромный труд.

— Деньги выделит государство в необходимом объёме! При социализме это не проблема! — Нашёл ещё один аргумент Бурденко.

— Уверены? Тогда не о чем спорить! Я забираю эти зелья! — Нед подхватила короб силовыми плетями и передвинула себе за спину. — Идите, просите у государства денег и ищите продавца нужного вам лекарства.

— Давайте не будем нервничать. — Вмешался Василий Петрович. — Успокойтесь Николай Нилович. Вы, наоборот, должны понимать сложившуюся ситуацию сегодня на рынке лекарств лучше, чем кто-либо другой. У нас даже бинтов не хватает в некоторых госпиталях, потому что нет денег для восстановления их производства в необходимых количествах.

— Да понимаю я. — Махнул рукой Бурденко. — Понимаю, но не принимаю. Знания, которые могут спасти жизни, не должны держаться в секрете.

Сергей молча показал Василию Петровичу на короб и пошёл к двери, прихватив с собой возмущённую Нед.

— Жду от вас подробного отчёта о клинических испытаниях. — Выходя из кабинета, сказал он.

В коридоре их нагнал Гришаев, который за время разговора не произнёс ни слова.

— Жёстко вы с ними, товарищ Нед. — Заметил он, догнав Сергея. — Товарищ Берия просил вас зайти, как освободитесь.

— Нормально я с ними. Учёные — люди увлекающиеся, а зачастую ещё и идеалисты. Иногда надо их на грешную землю возвращать.

— Разве идеалист — это плохо? — Спросил Гришаев. — Нам сюда.

— Ну ты Федя даёшь! — Изумился Сергей. — Типичный идеалист — это Гитлер. Хорошо это или плохо?

— Какой же он идеалист? — В свою очередь, удивился Гришаев.

— Самый обычный. У него есть идея, и он её осуществляет, идя по трупам. Так же поступают и остальные идеалисты. Не буду называть имена, а то упрячешь меня в свои застенки, но, думаю, основную мысль ты понял.

— Да ну. — Завис особист. — Это же бред.

— Это факт. Французская революция с её лозунгом Свобода, Равенство, Братство обошлась примерно полмиллиона человек. Октябрьская — уже в 10. И это только яркие образцы идеализма.

— Перестаньте. Это контрреволюционная пропаганда. — Прошипел Гришаев.

— Молчу. — Ухмыльнулся Сергей.

До приёмной Берии они шли больше не разговаривая. Ждать пришлось недолго и наконец секретарь пригласил их в кабинет помимо очереди.

— Добрый день, товарищи. — Поздоровался Лаврентий Павлович. — Как поездка?

— Довольно удачно, товарищ Берия, только вымотались сильно. — Пожаловалась Нед.

— С трудом верится, что вы можете устать. — Удивился Лаврентий Павлович.

— Усталость может быть и моральная. — Вздохнула девушка.