Попробуй меня разлюбить (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" - Страница 16

— Токман! — грозный женский голос звучит прямо надо мной. — Шевелимся, урок уже начался. И вы, Кайсаров, тоже ногами шевелите.

Оглядываюсь. Оказывается, пока я сидела над салатом, а все разбегались по классам, Данис остался со мной.

— Мы уже идем, — его ладонь касается моей. Обхватывает крепко-крепко. — Пошли, — он вытягивает меня из-за стола в коридор.

На автомате перебираю ногами и улыбаюсь как полная дура.

— Мог бы не ждать, она точно нажалуется директору.

Дан молча пропускает меня вперед, на лестницу. Интересно, это галантность или он просто хочет попялиться на мою задницу?

Уже у двери в класс мы замедляемся. Почему-то никто не горит желанием зайти внутрь.

— Ты правда хочешь пойти с ними в этот клуб? — Данис звучит тихо, но мне кажется, с легким неодобрением, что ли. — Есть много более интересных вещей, — выдает невозмутимо, и я, конечно, не могу не согласиться.

На самом деле я никогда не была в клубах, и мне просто интересно. Вслух, конечно, я говорю другое…

— Не знаю, но хочется повеселиться, — веду плечом и прилипаю спиной к стене. — Одни в другом городе…

— Молодые люди, вы так и будете здесь стоять?

Голос физика так внезапно врывается в наш диалог, что от неожиданности я даже сумку роняю. Надеюсь, он ничего не слышал…

— В класс проходим, не стоим. После уроков намилуетесь.

От таких заявлений впадаю в еще больший ужас, но это глубоко внутри. Внешне же лишь закатываю глаза и, подобрав свою сумку, захожу в класс.

После урока мы разбредаемся по комнатам. Допзанятия сегодня разрешили не посещать, так как поездка в Питер уже завтра. Директор согласился распустить нас по домам, чтобы мы могли собраться, попрощаться с родителями и приехать на вокзал уже самостоятельно.

Папин водитель приезжает за мной ровно в пять. На улице уже начинает смеркаться. Пересекаю парковку, а потом притормаживаю, потому что замечаю Даниса. За ним тоже приехал водитель. Наблюдаю, как мужчина в черном облачении открывает для Кайсарова дверь, и ныряю в салон уже своей машинки.

— Катерина, — Владимир, как всегда, приветлив, подмигивает в зеркало, а потом вручает мне пироженку.

— Я так с вами растолстею и не влезу в машину, — смеюсь, а сама распечатываю упаковку. — Боже, с соленой карамелью. Обмомжаю, — бормочу с набитым ртом, а уже дома получаю от Лидочки нагоняй за то, что отказываюсь есть.

— Он опять кормил тебя пирожными?! — возмущается наша помощница по дому. — Катя, ты испортишь желудок!

— Лидусь, — расплываюсь в улыбке, — они такие вкусные, я не удержалась, — посылаю ей воздушный поцелуй и бегу к себе.

— Егоза, — звучит мне вслед.

Мама с папой вот-вот должны приехать. Я за это время как раз чемодан соберу.

Четыре дня. Так-с, замираю в гардеробной, что мне нужно на четыре дня?

В итоге беру пару платьев, футболок, стайлер и даже еще одни ботинки, которые больше подходят к черному платью.

— Катюня, — как только слышу мамин голос в коридоре, двигаю туда.

— Привет, — обнимаю маму, чмокая в щеку. — Вы сегодня рано.

— Обещали же. Вещи собрала?

— Почти, поможешь?

Мама с энтузиазмом следует за мной. Мы зависаем в гардеробной около часа, пока уже за нами не приходит папа.

— Вы тут живы?

— Живы-живы, — улыбаюсь, наблюдая за приближающимся отцом.

На нем футболка и серые спортивные штаны. Он садится на двухместный ярко-розовый диванчик в центре моей обители вещей, закидывая ногу на ногу.

— Ты на четыре дня едешь или на месяц от нас решила отчалить? — интересуется со смешком.

— Папа, здесь все нужное, — ворчу, пытаясь застегнуть чемодан, который ни в какую этого делать не хочет. — Поможешь? — прикусываю губу.

Папа с усмешкой поднимается на ноги и направляется к нам. Мы с мамой сидим на полу рядом с дорожным другом. Папа придавливает крышку коленом и без особых усилий застегивает чемодан. Как я застегну его потом, понятия не имею…

— Шмотница, — журит папуля.

— В маму, — вздыхаю, а потом громко смеюсь.

Мама насмешливо грозит мне пальцем, а потом задает слишком неудобный вопрос. По крайней мере сейчас.

— Как там твой друг?

— Нормально, — бормочу вымученно. — Договорились посмотреть развод мостов, кстати.

— Как романтично.

Мама широко улыбается, чего не скажешь о папе. Он вот не очень-то рад.

— Разве в вашей программе есть развод мостов?

Смотрю в пол.

— Катя, — снова папин голос, — не говори только, что хотите сбежать одни.

— Нет, нет, — отмахиваюсь, — Вертолетов сжалился и включил развлекательную вечернюю программу.

— А почему тогда именно с другом договорились? — бросает в меня моими же неосторожными словами.

Папа не мама, он все запоминает и почти всегда знает, когда я вру.

— Вань, — мама приходит на помощь моментально, — что ты к словам цепляешься?

— Кто вообще такой этот мальчик, Катя? Как зовут? Кто родители? Где живет?

— Это допрос? — складываю руки на груди.

— Чисто отцовский интерес.

— Если я тебе не расскажу сейчас, ты же не пробьешь все это сам, правда?

Папа усмехается и касается моей головы.

— Нет. Но я бы очень хотел, чтобы ты рассеяла мои опасения и поделилась этой сокровенной информацией.

— Ладно, — вздыхаю. — Его зовут Данис. Кайсаров. Я не знаю, кто его родители, но он живет не так далеко от нас. В Л***. Он хороший парень, и мы… мы правда просто друзья. Честно-честно.

— Ваня, — мама касается папиного плеча, — ну что ты, в самом деле?

— Ладно, пошлите ужинать.

— Вы идите, я сейчас косметику соберу и спущусь.

Родители уходят, оставляя меня один на один с чемоданом и телефоном. Второй в этот момент пиликает. Это Данис.

Поднимаюсь на ноги и выползаю из гардеробной. Сначала заваливаюсь на кровать и только потом открываю сообщение.

Он скинул мне фотку Джины. Лайки из приюта. У нее была сломана лапка. А сегодня сняли гипс. Я больше в приют не ездила, но в наших переписках не раз спрашивала про хвостиков.

«Она красотка:)», — пишу с улыбкой на лице.

«Завтра ее забирают в новый дом».

«Это же суперская новость. Ты во сколько собираешься на вокзал? Мы с мамой можем тебя захватить».

Сама не понимаю, откуда берется этот порыв, но, насколько я успела понять, родителей Даниса постоянно нет в городе. Он живет практически один. Провожать завтра его не будут, ну и…

«Я не думаю, что это удобно», — приходит тут же.

«Это очень удобно. Заодно поможешь мне с чемоданом. Еле застегнули».

«Мы едем на четыре дня, зачем тебе чемодан?»

«Ты сейчас упал в моих глазах», — пишу и в конце креплю ржущий смайлик.

«В девять. Придется постараться, чтобы снова встать на ноги».

«Очень постараться. В девять тридцать будем у тебя. До завтра. Целую».

Последнюю приписку делаю без задней мысли. Я так часто девчонкам пишу и говорю…

Божечки. Он же может подумать, что… Нет! Нет! И еще раз нет!

Зажмуриваюсь и прячу телефон под подушку. Проходит минут десять, прежде чем я слышу звук упавшего на смартфон сообщения.

Задерживаю дыхание и шныряю рукой под подушку.

Еще минуты две смотрю на заблокированный экран с виджетом «1 новое сообщение».

Открываю.

«До завтра».

А на конце… сердечко. Мое в этот момент совершает кульбит. Воздух из легких выбивает тут же.

— Катя, опаздываем! — мама кричит на весь второй этаж.

Быстро застегиваю сумку и в сотый раз за утро смотрю на себя в зеркало. Так-с, выгляжу отлично. Губы можно накрасить немного ярче. Или лучше, наоборот, матовый нюд а-ля натюрель?

— Катя, — теперь мама и в комнату заглядывает, — время, — демонстративно тычет в циферблат часов на запястье.

— Я все, ну уже.

Поправляю изумрудную атласную рубашку, заправленную в синие джинсы-клеш с высокой посадкой, в вырезе которой болтается позолоченная пластиковая цепочка с крупными звеньями. Наспех надеваю массивные ботинки и под мамино цоканье выбегаю из спальни.